1) Проблема исторической памяти (ответственность за горькие и страшные последствия прошлого)
Проблема ответственности, национальной и человеческой, была одной из центральных в литературе в середине 20-ого века. Например, А.Т.Твардовский в поэме “По праву памяти” призывает к переосмыслению печального опыта тоталитаризма. Та же тема раскрывается и в поэме А.А.Ахматовой “Реквием”. Приговор государственной системе, основанной на несправедливости и лжи, выносит А.И.Солженицын в рассказе “Один день Ивана Денисовича”
2) Проблема сохранения памятников старины и бережное отношение к ним
.
Проблема бережного отношения к культурному наследию всегда оставалась в центре общего внимания. В тяжелый постреволюционный период, когда смена политического строя сопровождалась ниспровержением прежних ценностей, русские интеллигенты делали всё возможное для спасения культурных реликвий. Например, академик Д.С. Лихачёв воспрепятствовал тому, чтобы Невский проспект был застроен типовыми многоэтажками. На средства российских кинематографов были отреставрированы усадьбы Кусково и Абрамцево. Забота о памятниках старины отличает и туляков: сохраняется облик исторического центра города, церкви, кремль.
Завоеватели древности сжигали книги и разрушали памятники, чтобы лишить народ исторической памяти.
3) Проблема отношения к прошлому, утраты памяти, корней.
“Неуважение к предкам есть первый признак безнравственности” (А.С. Пушкин). Человека, не помнящего родства своего, потерявшего память, Чингиз Айтматов назвал манкуртом («Буранный полустанок»). Манкурт - человек, насильно лишённый памяти. Это раб, не имеющий своего прошлого. Он не знает, кто он, откуда родом, не ведает своего имени, не помнит детства, отца и матери - одним словом, не осознаёт себя человеческим существом. Такой недочеловек опасен для общества - предупреждает писатель.
Совсем недавно в преддверии великого праздника Победы на улицах нашего города опрашивали молодых людей, знают ли они о начале и окончании Великой Отечественной войны, о том, с кем мы воевали, кто такой Г.Жуков... Ответы были удручающими: молодое поколение не знает даты начала войны, имён полководцев, многие не слышали о Сталинградской битве, о Курской дуге...
Проблема забвения прошлого очень серьёзна. Человек, не уважающий историю, не почитающий своих предков, - тот же манкурт. Так и хочется напомнить этим молодым людям пронзительный крик из легенды Ч.Айтматова: “Вспомни, чей ты? Как твоё имя?”
4) Проблема ложной цели в жизни.
“Человеку нужно не три аршина земли, не усадьба, а весь земной шар. Вся природа, где на просторе он мог бы проявить все свойства свободного духа”, - писал А.П. Чехов. Жизнь без цели есть существование бессмысленное. Но цели бывают разные, такие как, например, в рассказе «Крыжовник». Герой его - Николай Иванович Чимша-Гималайский - мечтает приобрести свою усадьбу и посадить там крыжовник. Эта цель поглощает его целиком. В итоге он достигает её, но при этом почти теряет человеческий облик (“располнел, обрюзг... - того и гляди, хрюкнет в одеяло”). Ложная цель, зацикленность на материальном, узком, ограниченном уродует человека. Ему нужны для жизни постоянное движение, развитие, волнение, совершенствование...
И. Бунин в рассказе «Господин из Сан-Франциско» показал судьбу человека, который служил ложным ценностям. Богатство было его богом, и этому богу он поклонялся. Но когда американский миллионер умер, то оказалось, что подлинное счастье прошло мимо человека: он умер, так и не узнав, что такое жизнь.
5) Смысл человеческой жизни. Поиск жизненного пути.
Образ Обломова (И.А.Гончаров) - это образ человека, который много хотел добиться в жизни. Он хотел изменить свою жизнь, хотел перестроить жизнь поместья, хотел вырастить детей... Но у него не нашлось сил, чтобы эти желания воплотить в жизнь, поэтому его мечты так и остались мечтами.
М. Горький в пьесе «На дне» показал драму «бывших людей», которые утратили силы для борьбы ради самих себя. Они надеются на что-то хорошее, понимают, что жить надо лучше, но ничего не делают для того, чтобы изменить свою участь. Не случайно действие пьесы начинается в ночлежке и заканчивается там же.
Н. Гоголь, обличитель человеческих пороков, настойчиво ищет живую человеческую душу. Изображая Плюшкина, который стал «прорехой на теле человечества», он страстно призывает читателя, выходящего во взрослую жизнь, забирать с собой все «человеческие движения», не терять их на жизненной дороге.
Жизнь - это движение по бесконечной дороге. Одни путешествуют по ней “с казённой надобностью”, задаваясь вопросами: зачем я жил, с какой целью я родился? («Герой нашего времени»). Другие пугаются этой дороги, бегут на свой широкий диван, ибо “жизнь трогает везде, достаёт” («Обломов»). Но есть и те, кто, ошибаясь, сомневаясь, страдая, поднимаются к вершинам истины, обретая своё духовное “я”. Один из них - Пьер Безухов - герой романа-эпопеи Л.Н. Толстого «Война и мир».
В начале своего пути Пьер далёк от истины: восхищается Наполеоном, вовлечён в компанию “золотой молодёжи”, участвует в хулиганских выходках наравне с Долоховым и Курагиным, слишком легко поддаётся грубой лести, причиной которой становится его огромное состояние. За одной глупостью следует другая: женитьба на Элен, дуэль с Долоховым... И как итог - полная утрата смысла жизни. “Что дурно? Что хорошо? Что надо любить и что ненавидеть? Для чего жить и что такое я?” - эти вопросы бессчётное количество раз прокручиваются в голове, пока не наступает трезвое осмысление жизни. На пути к нему и опыт масонства, и наблюдение за простыми солдатами в Бородинской битве, и встреча в плену с народным философом Платоном Каратаевым. Только любовью движется мир и живёт человек - к этой мысли приходит Пьер Безухов, обретая своё духовное “я”.
6) Самопожертвование. Любовь к ближнему. Сострадание и милосердие. Чуткость.
В одной из книг, посвященных Великой Отечественной войне, бывший блокадник вспоминает о том, что ему, умирающему подростку, во время страшного голода спас жизнь по жилой сосед, который принес банку тушенки, присланную сыном с фронта. «Я уже старый, а ты молодой, тебе еще жить да жить» - сказал этот человек. Он вскоре умер, а спасенный им мальчик на всю жизнь сохранил о нем благодарную память.
Трагедия произошла в Краснодарском крае. В доме для престарелых, где проживали больные старики, начался пожар. В числе 62 заживо сгоревших и 53-летняя медсестра Лидия Пачинцева, дежурившая в ту ночь. Когда вспыхнул пожар, она брала стариков под руки, доводила до окон и помогала им спастись. Вот только себя не спасла - не успела.
У М. Шолохова есть замечательный рассказ «Судьба человека». В нем повествуется о трагической судьбе солдата, который во время войны потерял всех родных. Однажды он встретил мальчика-сироту и решил назваться его отцом. Этот поступок говорит о том, что любовь и желание делать добро дают человеку силы для жизни, силы для того, чтобы противостоять судьбе.
7) Проблема равнодушия. Чёрствое и бездушное отношение к человеку.
“Довольные собой люди”, привыкшие к комфорту, люди с мелкособственническими интересами - те же герои Чехова, “люди в футлярах”. Это и доктор Старцев в «Ионыче», и учитель Беликов в «Человеке в футляре». Вспомним, как едет “на тройке с бубенчиками пухлый, красный” Дмитрий Ионыч Старцев, и кучер его Пантелеймон, “тоже пухлый и красный”, кричит: “Прррава держи!” “Прррава держи” - это ведь и есть отстранённость от бед и проблем человеческих. На их благополучной дороге жизни не должно быть никаких помех. А в беликовском “как бы чего не вышло” мы видим только равнодушное отношение к проблемам других людей. Духовное оскудение этих героев очевидно. И никакие они не интеллигенты, а попросту - мещане, обыватели, возомнившие себя “хозяевами жизни”.
8) Проблема дружбы, товарищеского долга.
Фронтовая служба – выражение почти легендарное; не подлежит сомнению, что более крепкой и преданной дружбы между людьми нет не существует. Литературных примеров тому множество. В повести Гоголя “Тарас Бульба” один из героев восклицает: “Нет уз светлее товарищеских!”. Но наиболее часто эта тема раскрывалась в литературе о Великой Отечественной войне. В повести Б. Васильева “А зори здесь тихие…” и девушки-зенитчицы, и капитан Васков живут по законам взаимовыручки, ответственности друг за друга. В романе К. Симонов “Живые и мёртвые” капитан Синцов выносит с поля боя раненого товарища.
9) Проблема научного прогресса.
В повести М. Булгакова доктор Преображенский превращает пса в человека. Ученым движет жажда познания, стремление изменить природу. Но порой прогресс оборачивается страшными последствиями: двуногое существо с «собачьим сердцем» - это еще не человек, потому что нет в нем души, нет любви, чести, благородства.
В печати сообщалось о том, что совсем скоро появится эликсир бессмертия. Смерть будет побеждена окончательно. Но у многих людей это известие не вызвало прилива радости, напротив, усилилась тревога. Чем обернется для человека это бес-смертие?
10) Проблема патриархального деревенского уклада жизни. Проблема прелести, красоты нравственно-здоровой
деревенской жизни.
В русской литературе тема деревни и тема родины нередко соединялись. Сельская жизнь всегда воспринималась как наиболее безмятежная, естественная. Одним из первых эту мысль высказал Пушкин, назвавший деревню своим кабинетом. Н.А. Некрасов в стихотворении и поэмах обращал внимание читателя не только на нищету крестьянских изб, но и на то, как дружны крестьянские семьи, как гостеприимны русские женщины. О самобытности хуторского уклада много сказано в романе-эпопее Шолохова “Тихий Дон”. В повести Распутина “Прощание с Матёрой” древнее село наделено исторической памятью, утрата которой равносильна смерти для жителей.
11) Проблема труда. Наслаждение от осмысленной деятельности.
Тема труда многократно разрабатывалась в русской классической и современной литературе. В качестве примера достаточно вспомнить роман И.А.Гончарова “Обломов”. Герой этого произведения Андрей Штольц видит смысл жизни не в результате труда, а в самом процессе. Подобный пример видим в рассказе Солженицына “Матрёнин двор”. Его героиня не воспринимает принудительный труд, как наказание, кару – она относится к работе как к неотъемлемой части существования.
12) Проблема влияния лени на человека.
В очерке Чехова “Моя “она” перечисляются все ужасные последствия влияния лени на людей.
13) Проблема будущего России.
Тему будущего России затрагивали многие поэты и писатели. Например, Николай Васильевич Гоголь в лирическом отступлении поэмы “Мёртвые души” сравнивает Россию с “бойкой необгонимой тройкой”. “Русь, куда ж несёшься ты?” – спрашивает он. Но ответа на вопрос у автора нет. Поэт Эдуард Асадов в стихотворении “Россия начиналась не с меча” пишет: “Встаёт заря, светла и горяча. И будет так вовеки нерушимо. Россия начиналась не с меча, и потому она непобедима!”. Он уверен, что Россию ждёт великое будущее, и ничто не сможет ей помешать.
14) Проблема влияния искусства на человека.
Учёные, психологи давно утверждают, что музыка может оказывать различное воздействие на нервную систему, на тонус человека. Общепризнанно, что произведения Баха повышают и развивают интеллект. Музыка Бетховена пробуждает сострадание, очищает мысли и чувства человека от негатива. Шуман помогает понять душу ребёнка.
Седьмая симфония Дмитрия Шостаковича имеет подзаголовок "Ленинградская". Но больше ей подходит название "Легендарная". Дело в том, что, когда фашисты осадили Ленинград, на жителей города огромное воздействие оказала 7-я симфония Дмитрия Шостаковича, которая, как свидетельствуют очевидцы, дала людям новые силы для борьбы с врагом.
15) Проблема антикультуры.
Эта проблема актуальна и в наши дни. Сейчас на телевидении идёт засилье “мыльных опер”, которые значительно снижают уровень нашей культуры. В качестве другого примера можно вспомнить литературу. Хорошо тема “обескультуривания” раскрыта в романе “Мастер и Маргарита”. Служащие МАССОЛИТА пишут плохие произведения и при этом обедают в ресторанах и имеют дачи. Ими восторгаются и их литературу почитают.
16) Проблема современного телевидения.
В Москве долгое время орудовала банда, которая отличалась особой жестокостью. Когда преступников схватили, они признались, что на их поведение, на их отношение к миру огромное влияние оказал американский фильм «Прирожденные убийцы», который они смотрели чуть ли не каждый день. Повадки героев этой картины они стремились копировать и в реальной жизни.
Многие современные спортсмены, когда были детьми, смотрели телевизор и хотели походить на спортсменов своего времени. Через телетрансляции они познакомились со спортом и его героями. Разумеется, есть и обратные случаи, когда человек приобретал зависимость от телевизора, и его приходилось лечить в специальных клиниках.
17) Проблема засорения русского языка.
Я считаю, что использование иностранных слов в родном языке оправданно только в том случае, если нет эквивалента. С засорением русского языка заимствованиями боролись многие наши писатели. М.Горький указывал: «Затрудняет нашего читателя втыкание в русскую фразу иностранных слов. Нет смысла писать концентрация, когда мы имеем свое хорошее слово – сгущение».
Адмирал А.С.Шишков, занимавший какое-то время пост министра просвещения, предлагал заменить слово фонтан придуманным им неуклюжим синонимом – водомет. Упражняясь в словотворчестве, он изобретал замены заимствованных слов: предлагал говорить вместо аллея - просад, бильярд – шарокат, кий заменял шаротыком, а библиотеку называл книжницей. Для замены не понравившегося ему слова калоши он придумал другое – мокроступы. Такая забота о чистоте языка не может ничего вызвать, кроме смеха и раздражения современников.
18) Проблема уничтожения природных богатств.
Если о грозящей человечеству беде стали писать в прессе лишь в последние десять-пятнадцать лет, то Ч. Айтматов ещё в 70-е годы в своей повести "После сказки" ("Белый пароход") заговорил об этой проблеме. Он показал губительность, безысходность пути, если человек губит природу. Она мстит вырождением, бездуховностью. Эту же тему продолжает писатель и в последующих своих произведениях: "И дольше века длится день" ("Буранный полустанок"), "Плаха", "Тавро Кассандры".
Особенно сильное ощущение производит роман "Плаха". На примере волчьей семьи автор показал погибель дикой природы от хозяйственной деятельности человека. И как страшно становится, когда видишь, что при сравнении с человеком хищники выглядят более гуманными и "человечными", чем "венец творения". Так ради какого блага в будущем человек приносит на плаху своих детей?
19) Навязывание своего мнения другим.
Владимир Владимирович Набоков. “Озеро, облако, башня…” Главный герой – Василий Иванович – скромный служащий, выигравший увеселительную поездку на природу.
20) Тема войны в литературе.
Очень часто, поздравляя своих друзей или родственников, мы желаем им мирного неба над головой. Мы не хотим, чтобы их семьи подверглись тяжелым испытаниям войны. Война! Эти пять букв несут за собой море крови, слез, страдания, а главное, смерть дорогих нашему сердцу людей. На нашей планете войны шли всегда. Всегда сердца людей переполняла боль утраты. Отовсюду, где идет война, слышны стоны матерей, плач детей и оглушительные взрывы, которые разрывают наши души и сердца. К нашему большому счастью, мы знаем о войне лишь из художественных фильмов и литературных произведений.
Немало испытаний войной выпало на долю нашей страны. В начале XIX века Россию потрясла Отечественная война 1812 года. Патриотический дух русского народа показал Л. Н. Толстой в своем романе-эпопее “Война и мир”. Партизанская война, Бородинское сражение - все это и многое другое предстает перед нами воочию. Мы становимся свидетелями страшных будней войны. Толстой повествует о том, что для многих война стала самым обыкновенным делом. Они (например, Тушин) совершают героические подвиги на полях сражений, но сами этого не замечают. Для них война - это работа, которую они должны добросовестно выполнить. Но война может стать обычным делом не только на полях сражений. Целый город может свыкнуться с мыслью о войне и продолжать жить, смиряясь с ней. Таким городом в 1855 году являлся Севастополь. О тяжелых месяцах обороны Севастополя повествует Л. Н. Толстой в своих “Севастопольских рассказах”. Здесь особенно достоверно описываются происходящие события, так как Толстой является их очевидцем. И после того, что он видел и слышал в городе, полном крови и боли, он поставил перед собой определенную цель - рассказать своему читателю только правду - и ничего, кроме правды. Бомбардировка города не прекращалась. Требовались новые и новые укрепления. Матросы, солдаты трудились под снегом, дождем, полуголодные, полураздетые, но они все равно работали. И здесь всех просто поражает мужество их духа, сила воли, огромный патриотизм. Вместе с ними в этом городе жили их жены, матери, дети. Они настолько свыклись с обстановкой в городе, что уже не обращали внимания ни на выстрелы, ни на взрывы. Очень часто они приносили обеды своим мужьям прямо в бастионы, и один снаряд нередко мог уничтожить всю семью. Толстой нам показывает, что самое страшное на войне происходит в госпитале: “Вы увидите там докторов с окровавленными по локти руками... занятых около койки, на которой, с открытыми глазами и говоря, как в бреду, бессмысленные, иногда простые и трогательные слова, лежит раненый под влиянием хлороформа”. Война для Толстого - это грязь, боль, насилие, какие бы цели она ни преследовала: “...увидите войну не в правильном, красивом и блестящем строе, с музыкой и барабанным боем, с развевающимися знаменами и гарцующими генералами, а увидите войну в настоящем ее выражении - в крови, в страданиях, в смерти...” Геройская оборона Севастополя в 1854-1855 годах еще раз показывает всем, как сильно русский народ любит свою Родину и как смело становится на ее защиту. Не жалея сил, применяя любые средства, он (русский народ) не дает врагу захватить родную землю.
В 1941-1942 годах оборона Севастополя повторится. Но это будет уже другая Великая Отечественная война - 1941 - 1945 годов. В этой войне с фашизмом советский народ совершит необыкновенный подвиг, о котором мы будем помнить всегда. М. Шолохов, К. Симонов, Б. Васильев и многие другие писатели посвятили свои произведения событиям Великой Отечественной войны. Это тяжелое время характерно также тем, что в рядах Красной Армии наравне с мужчинами сражались женщины. И даже то, что они являются представителями слабого пола, не остановило их. Они боролись со страхом внутри себя и совершали такие героические поступки, какие, казалось, женщинам совсем несвойственны. Именно о таких женщинах мы узнаем со страниц повести Б. Васильева “А зори здесь тихие...”. Пять девчат и их боевой командир Ф. Басков оказываются на Синюхиной гряде с шестнадцатью фашистами, которые направляются на железную дорогу, абсолютно уверенные в том, что о ходе их операции никто не знает. В трудном положении оказались наши бойцы: отступать нельзя, а остаться, так немцы их как семечки слузгают. Но выхода нет! За спиной Родина! И вот эти девушки совершают бесстрашный подвиг. Ценой своей жизни они останавливают противника и не дают ему осуществить его ужасные планы. А какой беззаботной была жизнь этих девчонок до войны?! Они учились, работали, радовались жизни. И вдруг! Самолеты, танки, пушки, выстрелы, крики, стоны... Но они не сломались и отдали для победы самое дорогое, что у них было, - жизнь. Они отдали жизнь за Родину.
Но на земле существует гражданская война, на которой человек может отдать жизнь, так и не узнав за что. 1918 год. Россия. Брат убивает брата, отец - сына, сын - отца. Все перемешивается в огне злобы, все обесценивается: любовь, родство, человеческая жизнь. М. Цветаева пишет: Братья, вот она Ставка крайняя! Третий год уже Авель с Каином бьется...
Люди становятся оружием в руках власти. Разбиваясь на два лагеря, друзья становятся врагами, родные - навсегда чужими. Об этом тяжелом времени повествуют И. Бабель, А. Фадеев и многие другие.
И. Бабель служил в рядах Первой Конной армии Буденного. Там он вел свой дневник, который впоследствии превратился в знаменитое сейчас произведение “Конармия”. В рассказах “Конармии” говорится о человеке, который оказался в огне Гражданской войны. Главный герой Л ютов повествует нам об отдельных эпизодах похода Первой Конной армии Буденного, которая славилась своими победами. Но на страницах рассказов мы не ощущаем победного духа. Мы видим жестокость красноармейцев, их хладнокровность и равнодушие. Они без малейшего колебания могут убить старого еврея, но, что более ужасно, они могут добить своего раненого товарища, ни секунды не раздумывая. Но ради чего все это? Ответ на этот вопрос у И. Бабеля не дан. Он оставляет за своим читателем право размышлять.
Тема войны в русской литературе была и остается актуальной. Писатели пытаются донести до читателей всю правду, какая бы она ни была.
Со страниц их произведений мы узнаем о том, что война не только радость побед и горечь поражений, а война - это суровые будни, наполненные кровью, болью, насилием. Память об этих днях будет жить в нашей памяти вечно. Может быть, настанет тот день, когда на земле утихнут стоны и плач матерей, залпы и выстрелы, когда наша земля встретит день без войны!
Перелом в Великой Отечественной войне произошёл в период Сталинградской битвы, когда “русский солдат готов был рвануть кость из скелета и с ней идти на фашиста” (А.Платонов). Сплочённость народа в “годину горя”, его стойкость, мужество, ежедневный героизм - вот истинная причина победы. В романе Ю.Бондарева «Горячий снег» отражены самые трагические моменты войны, когда озверевшие танки Манштейна рвутся к окружённой в Сталинграде группировке. Молодые артиллеристы, вчерашние мальчишки, нечеловеческими усилиями сдерживают натиск фашистов. Небо было кроваво-копчёным, снег плавился от пуль, земля горела под ногами, но русский солдат выстоял - не дал прорваться танкам. За этот подвиг генерал Бессонов, презрев все условности, без наградных бумаг, вручает ордена и медали оставшимся солдатам. “Что могу, что могу…” - горько произносит он, подходя к очередному солдату. Генерал мог, а власть? Почему о народе государство вспоминает только в трагические моменты истории?
Проблема нравственной силы простого солдата
Носителем народной морали на войне является, например, Валега, ординарец лейтенанта Керженцева из повести В.Некрасова «В окопах Сталинграда». Он едва знаком с грамотой, путает таблицу умножения, толком не объяснит, что такое социализм, но за родину, за товарищей своих, за покосившуюся хибарку на Алтае, за Сталина, которого никогда не видел, будет драться до последнего патрона. А кончатся патроны - кулаками, зубами. Сидя в окопе, он будет больше ругать старшину, чем немцев. А дойдёт до дела - покажет этим немцам, где раки зимуют.
Выражение “народный характер” более всего соответствует Валеге. На войну пошёл добровольцем, к военным тяготам быстро приноровился, потому что и мирная его крестьянская жизнь была не мёд. В перерывах между боями ни минуты не сидит без дела. Он умеет стричь, брить, чинить сапоги, разводить костёр под проливным дождём, штопать носки. Может наловить рыбу, собрать ягоды, грибы. И всё делает молча, тихо. Простой крестьянский парень, которому всего-то восемнадцать лет. Керженцев уверен, что такой солдат, как Валега, никогда не предаст, не оставит на поле боя раненого и врага будет бить нещадно.
Проблема героической повседневности войны
Героические будни войны - метафора-оксюморон, соединившая несоединимое. Война перестаёт казаться чем-то из ряда вон выходящим. Привыкаешь к смерти. Только иногда она поразит своей внезапностью. Есть такой эпизод у В.Некрасова («В окопах Сталинграда»): убитый боец лежит на спине, раскинув руки, и к губе его прилип ещё дымившийся окурок. Минуту назад были ещё жизнь, мысли, желания, теперь - смерть. И видеть это герою романа просто невыносимо...
Но и на войне солдаты живут не “пулей единой”: в короткие часы отдыха поют, пишут письма и даже читают. Что касается героев «В окопах Сталинграда», Карнаухов зачитывается Джеком Лондоном, комдив тоже любит Мартина Идена, кто-то рисует, кто-то пишет стихи. Волга пенится от снарядов и бомб, а люди на берегу не изменяют своим духовным пристрастиям. Возможно, поэтому гитлеровцам и не удалось раздавить их, отбросить за Волгу, иссушить души и умы.
21) Тема Родины в литературе.
Лермонтов в стихотворении “Родина” говорит, что любит родной край, но не может объяснить за что и почему.
Нельзя не начать с такого величайшего памятника древнерусской литературы, как “Слово о полку Игореве”. К земле Русской в целом, к русскому народу обращены все помыслы, все чувства автора “Слова...”. Он говорит об обширных пространствах своей Родины, о ее реках, горах, степях, городах, селах. Но земля Русская для автора “Слова...” - это не только русская природа и русские города. Это прежде всего русский народ. Повествуя о походе Игоря, автор не забывает о народе русском. Игорь предпринял поход на половцев “за землю Русскую”. Его воины - это “русичи”, русские сыны. Переходя границу Руси, они прощаются со своей Родиной, с русской землей, и автор восклицает: “О Русская земля! Ты уж за холмом”.
В дружеском послании “К Чаадаеву” звучит пламенный призыв поэта Отчизне посвятить “души прекрасные порывы”.
22) Тема природа и человек в русской литературе.
Современный писатель В.Распутин утверждал: "Говорить сегодня об экологии - это, значит, говорить не об изменении жизни, а о её спасении". К сожалению, состояние нашей экологии весьма катастрофическое. Это проявляется в обеднении флоры и фауны. Далее автор говорит о том, что "происходит постепенное привыкание к опасности", то есть человек не замечает, насколько серьёзна сложившаяся ситуация. Вспомним проблему, связанную с Аральским морем. Дно Арала оголилось настолько, что берега от морских портов ушли на десятки километров. Очень резко поменялся климат, произошло вымирание животных. Все эти неприятности сильно повлияли на жизнь людей, живущих на территории Аральского моря. За последние два десятилетия Аральское море лишилось половины объёма и более трети площади. Оголившееся дно огромной площади превратилось в пустыню, которая стала называться Аралкум. Кроме того, в Арале содержатся миллионы тонн ядовитых солей. Эта проблема не может не волновать людей. В восьмидесятые годы были организованы экспедиции, решающие задачи и причины гибели Арала. Врачи, учёные, писатели размышляли и исследовали материалы этих экспедиций.
В.Распутин в статье "В судьбе природы - наша судьба" размышляет о взаимоотношениях человека с окружающей средой. "Сегодня не надо гадать, "чей стон раздаётся над великой русской рекой". То стонет сама Волга, изрытая вдоль и поперёк, перетянутая плотинами гидростанций", - пишет автор. Глядя на Волгу, особенно понимаешь цену нашей цивили - зации, то есть тех благ, которые создал для себя человек. Кажется, побеждено всё, что можно было, даже будущее человечества.
Проблему взаимоотношения человека с окружающей средой поднимает и современный писатель Ч.Айтматов в произведении "Плаха". Он показал, как человек своими руками разрушает красочный мир природы.
Роман начинается с описания жизни волчьей стаи, которая спокойно живёт до появления человека. Он буквально всё сносит и уничтожает на своём пути, не думая об окружающей природе. Поводом для такой жестокости послужили всего лишь затруднения с планом мясосдачи. Люди издевались над сайгаками: "Страх достиг таких размеров, что волчице Акбаре, оглохшей от выстрелов, казалось, что весь мир оглох, и само солнце тоже мечется и ищет спасения..." В этой трагедии погибают дети Акбары, но на этом её горе не заканчивается. Далее автор пишет, что люди устроили пожар, в котором погибают ещё пять волчат Акбары. Люди ради своих целей могли "выпотрошить земной шар, как тыкву", не подозревая о том, что природа также им отомстит рано или поздно. Одинокая волчица тянется к людям, хочет перенести свою материнскую любовь на человеческого ребёнка. Это обернулось трагедией, но на этот раз для людей. Человек в порыве страха и ненависти к непонятному поведению волчицы стреляет в неё, но попадает в собственного сына.
Данный пример говорит о варварском отношении людей к природе, ко всему, что нас окружает. Хотелось бы, чтобы в нашей жизни было больше заботливых и добрых людей.
Академик Д.Лихачёв писал: "Человечество тратит миллиарды не только на то, чтобы не задохнуться, не погибнуть, но чтобы сохранить также окружающую нас природу". Конечно же, всем хорошо известна целительная сила природы. Я думаю, что человек должен стать и её хозяином, и её защитником, и её умным преобразователем. Полюбившаяся неторопливая речка, берёзовая роща, неугомонный птичий мир... Мы не будем им вредить, а постараемся защитить.
В этом веке человек активно вторгается в естественные процессы оболочек Земли: добывает миллионы тонн полезных ископаемых, уничтожает тысячи гектаров леса, загрязняет воды морей и рек, выбрасывает в атмосферу ядовитые вещества. Одной из важнейших экологических проблем века стало загрязнение вод. Резкое ухудшение качества воды рек и озёр не может, не отразится на здоровье людей, особенно в районах с плотным населением. Печальны экологические последствия аварий на АЭС. Эхо Чернобыля прокатилось по всей европейской части России, и ещё долго будет отражаться на здоровье людей.
Таким образом, человек в результате хозяйственной деятельности наносит большой ущерб природе, а вместе с этим и своему здоровью. Как же тогда человеку строить свои отношения с природой? Каждый человек в своей деятельности должен бережно относится ко всему живому на Земле, не отторгать себя от природы, не стремиться возвысится над ней, а помнить, что он её часть.
23) Человек и государство.
Замятин “Мы” люди – нумера. Имели всего 2 свободных часа.
Проблема художника и власти
Проблема художника и власти в русской литературе, пожалуй, одна из самых болезненных. Особым трагизмом она отмечена в истории литературы ХХ века. А.Ахматова, М.Цветаева, О.Мандельштам, М.Булгаков, Б.Пастернак, М.Зощенко, А.Солженицын (список можно продолжить) - каждый из них ощутил “заботу” государства, и каждый отразил её в своём творчестве. Одним ждановским постановлением от 14 августа 1946 года могла быть зачёркнута писательская биография А.Ахматовой и М.Зощенко. Б.Пастернак создавал роман «Доктор Живаго» в период жестокого давления правительства на писателя, в период борьбы с космополитизмом. Травля писателя возобновилась с особой силой после присуждения ему Нобелевской премии за роман. Союз писателей исключил Пастернака из своих рядов, представив его внутренним эмигрантом, человеком, порочащим достойное звание советского писателя. И это за то, что поэт рассказал народу правду о трагической судьбе русского интеллигента, врача, поэта Юрия Живаго.
Творчество - единственный способ бессмертия творца. “Для власти, для ливреи не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи” - это завещание А.С. Пушкина («Из Пиндемонти») стало определяющим в выборе творческого пути истинных художников.
Проблема эмиграции
Не покидает ощущение горечи, когда люди оставляют Родину. Одних высылают насильно, другие уезжают сами в силу каких-то обстоятельств, но ни один из них не забывает своё Отечество, дом, где родился, землю родную. Есть, например, у И.А. Бунина рассказ «Косцы», написанный в 1921 году. Этот рассказ, казалось бы, о малозначительном событии: идут в берёзовом лесу пришлые на Орловщину рязанские косцы, косят и поют. Но именно в этом незначительном моменте удалось Бунину разглядеть безмерное и далёкое, со всей Россией связанное. Небольшое пространство повествования наполнено лучезарным светом, чудными звуками и тягучими запахами, и получился не рассказ, а светлое озеро, какой-то Светлояр, в котором отражается вся Россия. Недаром во время чтения «Косцов» Буниным в Париже на литературном вечере (было двести человек), по воспоминаниям жены писателя, многие плакали. Это был плач по утраченной России, ностальгическое чувство по Родине. Бунин прожил в эмиграции большую часть своей жизни, но писал только о России.
Эмигрант третьей волны С.Довлатов, уезжая из СССР, прихватил с собой единственный чемодан, “старый, фанерный, обтянутый материей, обвязанный бельевой верёвкой”, - с ним он ещё в пионерский лагерь ездил. Никаких сокровищ в нём не было: сверху лежал двубортный костюм, под ним - поплиновая рубашка, далее по очереди - зимняя шапка, финские креповые носки, шофёрские перчатки и офицерский пояс. Эти вещи стали основой для коротких рассказов-воспоминаний о родине. Они не имеют материальной ценности, они - знаки бесценной, по-своему абсурдной, но единственной жизни. Восемь вещей - восемь историй, и каждая - своеобразный отчёт о прошлой советской жизни. Жизни, которая останется навсегда с эмигрантом Довлатовым.
Проблема интеллигенции
По мнению академика Д.С. Лихачёва, “основной принцип интеллигентности - интеллектуальная свобода, свобода как нравственная категория”. Несвободен интеллигентный человек только от своей совести. Звание интеллигента в русской литературе заслуженно носят герои Б.Пастернака («Доктор Живаго») и Ю.Домбровского («Факультет ненужных вещей»). Ни Живаго, ни Зыбин не пошли на компромисс с собственной совестью. Не принимают они насилие в любом проявлении, будь то Гражданская война или сталинские репрессии. Есть и другой тип русского интеллигента, который предаёт это высокое звание. Один из них - герой повести Ю.Трифонова «Обмен» Дмитриев. У него тяжело больна мать, жена предлагает обменять две комнаты на отдельную квартиру, хотя взаимоотношения невестки и свекрови складывались не лучшим образом. Дмитриев поначалу возмущается, критикует жену за бездуховность, мещанство, но затем соглашается с ней, считая, что она права. В квартире становится всё больше вещей, еды, дорогих гарнитуров: плотность быта нарастает, вещи замещают духовную жизнь. В связи с этим вспоминается другое произведение - «Чемодан» С.Довлатова. Скорее всего “чемодан” с ветошью, вывезенный журналистом С.Довлатовым в Америку, вызвал бы у Дмитриева и его жены только чувство брезгливости. Вместе с тем для героя Довлатова вещи не имеют материальной ценности, они - напоминание о прошедшей юности, друзьях, творческих поисках.
24) Проблема отцов и детей.
Проблема непростых взаимоотношений родителей и детей нашла свое отражение в литературе. Об этом писали и Л.Н.Толстой, и И.С.Тургенев, и А.С.Пушкин. Я же хочу обратиться к пьесе А.Вампилова «Старший сын», где автор показывает отношение детей к своему отцу. И сын, и дочь откровенно считают своего отца неудачником, чудаком, равнодушно относятся к его переживаниям и чувствам. Отец все молчаливо сносит, находит оправдания всем неблагодарным поступкам детей, просит их только об одном: не оставлять его одного. Главный герой пьесы видит, как на глазах разрушается чужая семья, и искренне пытается помочь добрейшему человеку- отцу. Его вмешательство помогает пережить тяжелый период в отношениях детей к близкому человеку.
25) Проблема ссор. Вражда людей.
У Пушкина в повести “Дубровский” вскользь брошенное слово привело к вражде и многим бедам для бывших соседей. У Шекспира в “Ромео и Джульетте” вражда семейств закончилась смертью главных героев.
“Слово о полку Игореве” Святослав произносит “золотое слово”, осуждая Игоря и Всеволода, нарушивших феодальное послушание, что привело к новому нападению половцев на русские земли.
26) Забота о красоте родного края.
В романе Васильева “Не стреляйте в белых лебедей” скро
Свобода человека, защита его духовной автономии является одной самых актуальных тем в русской литературе. Она получила широкое отражение как в поэзии, так и в прозе. Особенно остро она прозвучала в романтической лирике начала XIX века.
Свобода может рассматриваться в двух планах: общественном и философском. Наиболее глубоким и трудным является второй план.
Тема свободы получает философское отражение в стихотворении «Анчар». Перед нами развертывается философский символический пейзаж – гордая пустыня и древнее, ядовитое дерево Анчар. Оно смертельно опасно, живые существа обходят его стороной, в нем таится часть вечной стихии. Но в мире людей царит несвобода, рабство, принуждение, власть сильных над слабыми. В этом корень зла. Рабство убивает человека в моральном и физическом плане. Таким образом, анчар становится символом несвободы, господства насилия и рабства.
Несколько иначе тема свободы рассматривается А.С. Пушкиным в стихотворении «К морю». Лирический герой здесь обращается к свободной стихии, вверяет ей свои заветные думы. Душа творца и состояние моря напоминают друг друга в стихийности, непрерывном движении, поиске, свободе. Первая часть стихотворения представляет собой романтическое описание бушующего моря, во второй части поэт обращается к морю, возникает тема личности и судьбы, свободы и предопределенности, тема .
Именно в жизни французского императора слились эти составляющие. был свободен в своих действиях и решениях. Именно поэтому ему удалось добиться всемирной славы. При этом характер Наполеона напоминает лирическому герою «неукротимость, могущество, глубину» моря. В итоге, лирический герой подводит читателей к чувству неприятия условий, при которых подавляется личность человека: «Где капля блага, там на страже Уж просвещенье иль тиран».
Пушкин ратовал за свободу и в стихотворениях, посвященных поэту и поэзии: «Поэт», «Поэт и толпа». Именно свобода творческого самоопределения является одним из главных критериев творчества.
Свобода – идеал устремлений и для М.Ю. . Недаром в стихотворении «Выхожу один я на дорогу» он утверждает: «Я ищу свободы и покоя». Общественная атмосфера тех лет подавляла духовную свободу человека. Поэтому свой идеал М.Ю.Лермонтов находил в стихии природы, вдали от светской суеты и лжи. Об этом свидетельствует поэма « ». Три дня, проведенные героем на воле, приравниваются к целой жизни: ощущение остроты бытия, счастья пронизывает всю поэму. Только свободный человек, по мысли поэта, может считаться счастливым. Даже бой с могучим барсом он воспринимает как часть свободного существования.
Именно поэтому вся композиция поэмы построена на антитезе: монастырь и свободная стихия природы. Умирая, Мцыри сожалеет о тусклой жизни старого монаха и просит похоронить его на стороне, обращенной к его родине, к природе. Судьба и свобода здесь нерасторжимы.
Мотивы жажды свободы присутствуют и в стихотворении М.Ю. Лермонтова «Жалобы Турка»(1829). Поэт написал это стихотворение, когда ему было всего 15 лет, но оно отличается редкой глубиной познания жизни. Здесь звучит страстная боль, горечь человека, который наблюдает страшную картину рабства, и, вместе с тем, страстный протест, негодование против этой несвободы. М.Ю.Лермонтов всегда призывал, прежде всего, к духовной свободе, возможности активного самостоятельного действия.
Таким образом, в теме свободы выделяются два взаимосвязанных плана: личностный, духовный и план, связанный с существованием человека в обществе, зависимость его поступков от общественного мнения. Ощущение внутренней свободы позволяет творить, изливать сердце. Главное, к чему призывали поэты – сохранить и ценить это величайшее благо, которое позволяет ощутить вкус жизни.
Самые популярные статьи :
Домашнее задание на тему: Тема свободы и ее философское звучание в произведениях русской поэзии .
\Что такое свобода? На этот вопрос многие литераторы отвечают по- разному. Лермонтов говорил, что свобода- это покой, Бередяев- тайна мира. Но точно сказать, что такое свобода, невозможно. Одно лишь понятно, что свобода- это важнейшее условие для самовыражения человека. Чаще всего свободу в произведениях литературы символизирует образ птицы. Вспомним хотя бы древнегреческую легенду о Дедале и Икаре.
Судьба пленника, великого художника Дедала, была жестокой и невыносимой, его мечты всегда были связаны со свободой, волей, покоем. Для побега от жадного Миноса Делал изобрел крылья. Да, да, именно крылья, так как сравнивал полёт птицы со свободой.
Тема свободы была актуальна для Пушкина на всём протяжении его творческого пути. Она приобретает романтический характер. В поэме > тема свободы перекликается с философией. Свободолюбивый романтический герой не только пленник горцев,но и пленник своих страстей, своей мечты. Он бежит из плена на волю, но и там не находит полного покоя, не ощущает трепета сердца.
Пушкин считал, что есть свобода внутренняя и творческая, которые являются главными для поэта. А в стихотворении > соединяются оба вида свободы. Ведь декабристы совершали подвиг не для себя, а для народа, для их свободы, воли. Пушкин пишет декабристам о небесполезности всего, что было сделано и о том, что непременно > >. Свобода поэта - одна из тем, присутствующих в творчестве Пушкина:
Зависит от царя, зависит от народа.>>
> Н. В. Гоголя - одно из лучших произведений писателя. В поэме присутствует тема свободы, выражающая авторскую позицию. В конце поэмы звучат слова о >, где ярко выражено сопоставление дороги со свободой. Для Гоголя дорога - этот вся русская душа, весь её размах и полнота жизни. Русская душа- это и есть >, где нет никаких ограничений и запретов: > Все препятствия пройдёт Русь - матушка, никакие преграды её не остановят, она останется не смотря ни на что, духовно свободной, великой. Русь, как и русская душа, не знает ограничений, они связаны между собой тесными, прочными цепями. Таким образом, Гоголь, рисуя дорогу, созерцает в ней всю Русь, а Русь- это ничем не стеснённая, величественная свобода.
Через всю пьесу Островского > проходит светлый образ птицы. Этот образ и есть сама Катерина с одухотворенной душой и душевным совершенством: >. Нужно обратить особое внимание на то, что мечты о полёте тесно связаны со свободой. Ведь в кабановском царстве, где вянет и иссыхает всё живое, Катерину одолевает тоска по утраченной воле. Её главное желание поднять руки, взмахнуть ими и полететь. Катерина - женщина гордая, волевая, но её выдали замуж за безвольного Тихона. Натура одухотворенная, мечтательная, попав в атмосферу жестоких законов, неравноправия, больше всего думает о свободе, как о средстве жизни на земле. Стремление к свободе в данном случае- это духовное раскрепощение.
Надо сказать, что мысль >, вызывает удивление не только у Варвары, но и у многих современников, но даже критиков того времени. В словах этих усматривается что-то непривычное, мистическое. А между тем, здесь нет ничего особенного. Слова вылетели с её уст естественно. Катерина, живя в тяжкой неволе, мечтает о свободе, как птица о полёте. Вот она и сказала это Варе, именно ей, потому что она в кабановском доме ближе всех к Катерине.
Роман Л. Н. Толстого > современен и много читаем во все времена. В нем перекликается не только тема любви и историческая действительность, но и тема вольности и свободы. Вспомним хотя бы незабываемый эпизод, когда Наташа Ростова открыв окно, сказала: > здесь главная героиня мечтает о свободе, вольности. Она, как легкий весенний ветерок, заряжает всех своим счастьем, при этом стремясь к любви и свободе. Наташа искала смысл жизни в свободе и нашла его в благородном человеке - Пьере Безухове.
У Горького есть одно из интереснейших произведений >. В главных образах воплощены образы Ужа и Сокола, как две формы жизни. Что бы ярче показать мужество и тягу к свободе борца, автор противопоставляет Соколу Ужа, душа которого гниёт из-за своих же душевных качеств. Горький выносит беспощадный приговор Ужу, а вместе с ним и всему обществу: >. В этом произведении Горький поёт песню >, а также о недостойных свободы, у тверждая всё это, как мудрость и знания жизни.
Герои Гоголя вольнолюбивцы. Не скрывая темных сторон жизни своих героев, автоопоэтизировал многих из них. Это сильные духом, красивые и гордые люди, у которых >.
Лойко Зобар- молодой цыган. Для него высшей ценностью является свобода, откровенность и доброта. >. Радда настолько горда, что её не может сломить любовь к Лойко: >. Для этих героев характерен пафос свободы. Неразрешимое противоречие между Раддой и Лойко- любовью и гордостью, по мнению Макара Чудры, может разрешиться только смертью. И сами герои отказываются от любви, счастья и предпочитают погибнуть во имя воли и абсолютной свободы.
Макар Чудра считает, что гордость и любовь несовместимы. Любовь заставляет смириться и покориться любому человеку. Макар говоря о человеке, с его точки зрения несвободном, скажет: >. По его мнению, человек рождённый рабом, не способен совершить подвиг. Но с другой стороны, мы видим, что Мака восхищается Лойко и Раддой. Он полагает, что именно так должен воспринимать жизнь настоящий человек, достойный подражания, и что только в такой жизненной позиции можно сохранить собственную свободу.
В этом рассказе Горький на примере Лойко Зобара и Радды доказывает, что человек не раб. Они гибнут отказываясь от любви, счастья. Рада и Лойко жертвуют своей жизнью ради свободы. Горький стремится своим произведением взволновать и вдохновить читателя, чтобы он как и его герои, почувствовал себя >. Гордость делает раба свободным, слабого сильным. Герои рассказа > Лойко и Радда предпочитают смерть несвободной жизни, потом, что сами горды и свободны. В рассказе Горький выступил с гимном прекрасному и сильному человеку. Он выдвинул новое мерило ценности человека: его волю к борьбе, активность, способность перестроить жизнь. Роман Булгакова > автобиографичен: Булгаков - Мастер, его жена - Маргарита. В романе есть зависимость общества, так как оно полностью подчинено коммунистическому строю, гонятся за трудовыми рекордами и социалистическими идеями, при этом забывая о духовных ценностях. Мастер как свободная личность не находит здесь свободного места. Его роман не вышел в печать по вине бездарных критиков.
В Москве нет места истинному таланту, поэтому Мастер уничтожает роман о Понтии Пилате и Иешуа Га-Ноцри и уходит в клинику Стравинского. Булгаков хотел нам показать, что духовная независимость- это главное во все времена. Взаимоотношения главных героев неравноправны. Маргарита - раба своей любви, в отличие от Мастера. Она делает всё, чтобы вновь с ним встретиться: становится ведьмой, идёт на бал к дьяволу, следует за любимым в потусторонний мир.
В целом, роман очень интересен своим сюжетом и мастерством автора, недаром Булгаков трудился над ним двенадцать лет. Но не смотря на свою фантастичность, это произведение затрагивает множество философских тем, о которых можно долго говорить, но для меня главной здесь является тема свободы. Она будет существовать во все века, как нам показал Булгаков.
Свобода - это закон. Закон, который ищут все от мала до велика. Свобода должна прийти от вольности, а вольность от свободы.
Ну вот... и огонь потушили,
А я умираю в дыму.
И. Ф. Анненский.
Покой и воля. Они необходимы поэту для освобождения гармонии. Но покой и волю тоже отнимают. Не внешний покой, а творческий. Не ребяческую волю, не свободу либеральничать, а творческую волю - тайную свободу.
И поэт умирает, потому что дышать ему больше нечем, жизнь потеряла всякий смысл.
А. А. Блок.
Когда А. С. Пушкин в 1834 году в своем стихотворении «Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит...» писал:
На свете счастья нет,
Но есть покой и воля, -
это соответствовало духу того времени, когда жил поэт, духу первой половины XIX века. Это было тем, к чему пришел А. С. Пушкин, это было его итогом.
Начало XX века - века катастроф, века самоубийств - трагичного по своей сути века. Изобретение большого числа машин, заменяющих людей, и атомной бомбы - все это вело к ощущению человеком собственной ничтожности, беспомощности, одиночества. В таких условиях ничего, кроме страха, делающего человека агрессивным, появиться не могло. Страх и единственная идея, идея сохранения своей жизни, идея-минимум. Неудивительно, что, находясь в постоянном напряжении, в постоянном предчувствии какой-то грозы, неотвратимого конца, который отразится буквально на всех, одни «хамели», другие черствели и замыкались в себе, давая первым возможность действовать. И наконец, ощутимая угроза третьей мировой войны окончательно привела к смене человеческого сознания. Когда же было думать о спасении своей души, о спасении нравственности? Когда же было думать о стране, если твоя личная жизнь была под угрозой? И уж, конечно, плыть по течению гораздо легче, чем пытаться направить поток в другое русло. И, наконец, кто же возьмет на себя ответственность за всё происходящее, за весь этот разброд и хаос, если даже быть ответственным за себя, за свои мысли и поступки невозможно?
Но русская интеллигенция не исчезла. А. П. Чехов определил, что «виноваты не смотрители, а все мы»; и, значит, они, русские интеллигенты, всё-таки стояли выше массы, толпы, существующей по принципу цепной реакции, если у них была способность увидеть, понять и оценить. Тот же Чехов был первым, кто показал крушение русской интеллигенции как нравственной силы («Бороться с ужасами может лишь дух» (А. А. Блок)), как духовного нутра общества, его стержня. Он уже тогда нашел причины, приведшие потом к революции. Мещанство - вот что было одной из причин.
Д. С. Мережковский в статье «Грядущий Хам» предупреждал: «От благородного сытого мещанства до безумного голодного зверства один шаг». «Безумное голодное зверство» - не это ли весь смысл революции? Ведь и в поэме АА.Блока «Двенадцать» можно найти этому подтверждение:
Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Отмыкайте погреба -
Гуляет нынче голытьба!
И идут без имени святого
Все двенадцать - вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль...
Но тогда это еще нельзя было назвать концом, потому что были в обществе отдельные личности, которые ощущали на себе трагедию Родины, принимали её как свою собственную; личности, несущие ответственность за всё происходящее. А. А. Блок в статье «Интеллигенция и революция» писал: «Мы - звенья единой цепи. Или на нас не лежат грехи отцов наших? - Если этого не чувствуют все, то это должны чувствовать "лучшие "...» Именно «лучшим» дано видеть больше, слышать больше, чувствовать обостренней. Так кто же, если не они? «Я - где боль, везде...» (В. Маяковский). Они и только они, и именно они должны были чувствовать дух времени, и общая боль должна была стать их личной болью. «Век может простить художнику все грехи, кроме единственного, он никому не прощает одного - измены духу времени» (А. Блок). Это было тем, чем они могли гордиться. «В эпохе бурь и тревог нежнейшие и интимнейшие стремления души поэта также преисполняются бурей и тревогой» (А. Блок). Они чувствовали то, чего другие чувствовать не могли, ибо они были избранные. И в то время, когда в обществе царит хаос, приближается стихия, вихрь, сметающий всё на своем пути, вихрь, который проникает в каждую щель, затрагивая всех, выворачивая мир наизнанку и показывая всю грязь и пошлость его нутра, пушкинские «покой и воля» буквально сметаются этим «вселенским сквозняком».
Пускай зовут: Забудь, поэт!
Вернись в красивые уюты!
Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!
Уюта - нет. Покоя - нет.
А. А. Блок.
А. Блок в статье «Интеллигенция и революция» говорит: «Те из нас, кто уцелеет, кого "не изомнет с налету вихорь шумный", окажутся властителями неисчислимых духовных сокровищ». Так, значит, есть ещё то, чем можно дышать, и, значит, надо бороться с этой стихией, надо пытаться не только выжить, но и устоять на ногах. «Но ты, художник, твердо веруй в начала и концы...» (А. Блок). И именно поэтому пушкинские «покой и воля» заменяются на блоков- ский «вечный бой», бой как состояние души:
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал. - Молись!
А. Блок.
И если для одних покой - это полная гармония, равновесие, то для других покой только в борьбе, в битве, в «бою». Несомненно, это зависит и от времени, в котором живет человек, и от него самого:
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
М. Ю. Лермонтов.
И в самом деле, единственное, на что можно было надеяться, во что можно было верить и что действительно являлось каким-то выходом, была революция - природное явление, необратимая стихия. И значит, именно художнику нужно было направить все свои силы и постараться возглавить этот стихийный поток. «В мир должны вступить большие нравственные силы, чтобы удержать его от хаоса...» (А. Блок).
Идеи и цели интеллигенции определены в статье «Интеллигенция и революция»: «Что же задумано? Переделать всё. Устроить так, чтобы всё стало новым, чтобы лживая,
грязная, скучная, безобразная наша жизнь стала справедливой, чистой, веселой и прекрасной жизнью».
И что же произошло? Под чьим флагом свершилась революция? Что будет дальше? А произошло, о чем говорил А.Блок: «Революция, как грозовой вихрь, как снежный буран, всегда несет новое и неожиданное». И если это в самом деле так, то кому же как не интеллигенции следовало быть наиболее чуткими, чтобы уловить даже малейшие изменения потока, чтобы услышать «музыку революции», чтобы понять, о чем эта музыка, чтобы почувствовать фальшивые ноты в этой музыке. «Дело художника, обязанность художника - видеть то, что задумано, слушать ту музыку, которой гремит "разорванный ветром воздух..."» (А. Блок).
Услышать эту музыку без веры в неё, без веры в Россию невозможно. «России суждено пережить муки, унижения, разделения; но она выйдет из этих унижений новой и - по- новому - великой» (А. Блок). И только тот, кто по-настоящему возлюбит Россию, кто пройдет с ней через всё, что суждено пройти ей, тот сможет увидеть вселенский свет, только тот поймет величие России. Но возлюбить Россию дано не каждому, а лишь избранным, тем, кому она дороже собственной жизни, тем, кто дышит ею, ибо Россия - крест, взвалив который себе на плечи, человек становится обреченным:
Тебя жалеть я не умею,
И крест свой бережно несу...
Какому хочешь чародею
Отдай разбойную красу!
А. Блок.
...Вдвоём - неразрывно - навеки вдвоём!
Воскреснем? Погибнем? Умрем?
А. Блок.
«Россия - большой корабль, которому суждено большое плаванье» (А. Блок). Россия - корабль. И пока плывет корабль, плывем и мы на нем, но, если вдруг корабль даст течь и пойдет ко дну, «вот тогда в экстремальной ситуации Россия и увидит тех избранных, потому что они останутся с ней, потому что только крысы покинут корабль» (МА.Булгаков «Белая гвардия»),
О том, что было, не жалея,
Твою я понял высоту:
Да. Ты родная Галилея
Мне - невоскресшему Христу.
А. Блок.
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте Родину мою».
С. Есенин.
Революция свершилась. Страх, скука, бессмысленная кровь, крушение всех надежд. «Она (революция) жестоко обманывает многих; она легко калечит в своем водовороте достойного; она часто выносит на сушу невредимыми недостойных» (А. Блок).
Достаточно прочитать поэму А. Блока «Двенадцать», чтобы понять, что революция не только не очистила землю, а, наоборот, выволокла всю грязь наружу да так и оставила.
Словно тройка коней оголтелая
Прокатилась во всю страну.
Напылили кругом. Накопытили.
И пропали под дьявольский свист...
С. Есенин.
Революция убила Россию, убила исконно русские нравственные устои:
Товарищ, винтовку держи, не трусь,
Пальнем-ка пулей в Святую Русь...
- Предатели!
- Погибла Россия!
Блок.
И погибла она не под «знаменем» Маяковского:
И когда,
приход его
мятежом оглашая,
выйдете к спасителю -
вам я
душу вытащу,
растопчу,
чтоб большая! -
и окровавленную дам, как знамя, - а под кровавым флагом пролетариата, под флагом свободных рабов, идущих «убить» того, кто страдал и страдает за них, кто принимает на себя все их грехи. А грехов становится всё больше...
Не слышно больше музыки, лишь только ветер еще гуляет, но скоро и он утихнет. Огонь потух - потухла последняя надежда, и лишь дым стелется над землей. Нет больше России Блока, и Блока больше нет. Задохнулся.
Я - не первый воин, не последний,
Долго будет родина больна.
Помяни за раннею обедней
Мила друга, светлая жена!
А. Блок.
План
I. Многоаспектный и противоречивый характер осмысления понятия свободы в истории философии.
II. Человек “мигрирующий”: онтология пути, местности, пространства, свободы.
III. Зависимость свободы героя от его привязанности: к миру, к месту, к вещам. “Чемоданы” Ерофеева и Довлатова как основной атрибут путешествия.
IV. Список литературы.
Проблема свободы – одна из важных и сложных проблем, она волновала многих мыслителей на протяжении многовековой истории человечества. Можно сказать, что это глобальная человеческая проблема, своего рода загадка, которую из века в век пытаются разгадать многие поколения людей. Само понятие свободы заключает в себе подчас самое неожиданное содержание, это понятие очень многогранно, емко, исторически изменчиво и противоречиво. Говоря о сложности идеи свободы, Гегель писал: “Ни об одной идее нельзя с таким полным правом сказать, что она неопределенна, многозначна, доступна величайшим недоразумениям и потому действительно им подвержена, как об идее свободы” [Гегель 1956:291]. Не случайно и немецкий философ Эрнст Кассирер в работе “Техника современных политических мифов” оценивал слово “свобода” как одно из наиболее туманных и двусмысленных не только в философии, но и в политике. Свидетельством смысловой “подвижности” и “неконкретности” понятия служит тот факт, что возникает в разных оппозициях. В философии “свобода”, как правило, противостоит “необходимости”, в этике – “ответственности”, в политике – “порядку”. Да и сама содержательная интерпретация слова содержит разнообразные оттенки: она может ассоциироваться и с полным своеволием, она может отождествляться и с сознательным решением, и с тончайшим мотивированием человеческих поступков, и с осознанной необходимостью.
В каждую эпоху проблема свободы ставится и решается по-разному, нередко в противоположных смыслах, в зависимости от характера общественных отношений, от уровня развития производительных сил, от потребностей и исторических задач. Философия свободы человека была предметом исследования различных направлений: Канта и Гегеля, Шопенгауэра и Ницше, Сартра и Ясперса, Бердяева и Соловьева. За последние годы в философской литературе появился ряд публикаций по проблеме свободы. Это работы Г.А. Андреева “Христианство и проблема свободы”, Н.М. Бережного “Социальный детерминизм и проблема человека в истории марксистско-ленинской философии”, В.Н. Голубенко “Необходимость и свобода” и др. Значительное внимание этой проблеме уделяется в монографиях и главах Анисимовым, Гаранджой, Спиркиным, Шлайфером.
Шопенгауэр был прав, указав, что для новейшей философии, равно как и для предшествующей традиции, свобода – главная проблема.
Диапазон понимания свободы очень широк – от полного отрицания самой возможности свободного выбора /в концепциях бихевиоризма/ до обоснования “бегства от свободы” в условиях современного цивилизованного общества /Э. Фромм /.
Шопенгауэр представляет проблему понятия свободы отрицательной, т.е. выявить содержание СВОБОДЫ как понятия, возможно, только указывая на определенные препятствия, мешающие человеку реализовать себя. То есть о свободе говорится как о преодолении трудностей: исчезла помеха – родилась свобода. Она всегда возникает как отрицание чего-то. Определить свободу через самое себя невозможно, поэтому нужно указать на совсем другие, посторонние факторы, и через них выйти на прямую к понятию СВОБОДЫ. Н.А. Бердяев в противовес немецкому философу подчеркивает, что свобода – положительна и содержательна: “Свобода не есть царство произвола и случая” [Бердяев 1989:369].
Свобода – одна из неоспоримых общечеловеческих ценностей. Однако даже самые радикальные умы прошлого, выступавшие в защиту этой святыни, полагали, что свобода не абсолютна. Предоставление индивиду права распоряжаться собственной жизнью обратит наш мир в мир хаоса. На память приходит давняя история о том, что однажды состоялся суд над человеком, который, размахивая руками, нечаянно разбил нос другому человеку, обвиняемый оправдывался тем, что никто его не может лишить свободы размахивать собственными руками. Суд принял решение: обвиняемый виновен, поскольку свобода размахивания руками одного человека кончается там, где начинается нос другого. Шуточный пример, явно доказывающий, что нет абсолютной свободы, свобода весьма относительна.
В индивиде сильны инстинкты своеволия, эгоизма, разрушительности. Свобода хороша, пока человек умеряет свои порывы. Человеческая свобода имеет свои противоречия. Согласно Нибуру, человеку свойственна склонность злоупотреблять своей свободой, переоценивать свое значение и стремиться к тому, чтобы стать всем. Тем самым человек впадает в грех. “Следовательно, грехопадение совершается в самой свободе. Причем парадокс зла возникает из свободы не как необходимое или неотъемлемое следствие, а как внутреннее противоречие, как “алогичный факт” [Шлайфер 1983:19].
В практической деятельности некоторые люди нередко, переоценивая свои силы и возможности, ставят перед собой ВЫШИННЫЕ /Беккет/ цели. Нибур и многие другие философы толкуют эту проблему теологически: когда человек, рассчитывая совершить многое, полагается только на себя, он концентрирует внимание на самом себе и пренебрегает зависимостью от Бога; он порывает связь с Богом и неизбежно впадает в грех. Человеческая свобода, утверждает Нибур, может увеличить и к добру, и ко злу любое желание, и эта уникальная свобода становится источником как разрушительных, так и творческих сил личности. Пользуясь выражением Паскаля, Нибур подчеркивает, что “достоинство человека и его убожество имеют один и тот же источник” [Шлайфер 1983:19]. О свободе как корне сатанинского зла и богоподобия рассуждал и Борис Петрович Вышеславцев. Это свобода, когда люди превращаются в “бесов”, один из характерных примеров – это миф о грехопадении. Он изображает как раз два аспекта: с одной стороны диаволовское: “не подчиняйтесь ни малейшему запрету – тогда будете, как боги!”, с другой стороны – человеческое влечение. Этот дерзновенный вызов знал не один Достоевский, его знала русская былина. Вышеславцев приводит в пример странную гибель Василия Буслаева, который не верил ни в сон, ни в чох”. Однажды Буслаев гулял с товарищами и увидел черный камень, надпись на котором гласила: через этот камень не прыгать, а кто прыгнет – сломает голову. Тотчас Василий Буслаев разбежался, прыгнул и …погиб. Дерзновение на вседозволенность приковывает человека к вечному корню сатанинского зла. Предельная точка свободы – это опора для искушения.
Подобная интерпретация событий, имевших место в райском саду, была дана и Львом Шестовым. В Библии читаем: “Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерева мы можем есть. Только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете. Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло” [Книга Бытия:2,17].
Бог предупредил людей, что в день, когда вкусите от древа знания добра и зла, - умрете; змей говорит: будете как боги. Не странно ли это, спрашивает Шестов, что мы принимаем слова змея за истину. Шестов пишет о том, что Адам до грехопадения был причастен божественному всемогуществу и только после падения попал под власть знания – и в тот момент утратил драгоценнейший дар Бога – свободу. “Ибо свобода не в возможности выбора между добром и злом, как мы обречены теперь думать. Свобода есть сила и власть не допускать зло в мир. Бог, свободнейшее существо, не выбирает между добром и злом. И созданный им человек не выбирал, ибо выбирать не из чего было: в раю не было зла” [Шестов Л.:147].
Итак, человек не стал свободным, отведав плодов, ибо свобода выбирать между добром и злом, которую он обрел через вкушение, стала его Единственной свободой. Другие свободы отошли от человека, когда он избрал жизнь, основанную на знании, а не на вере.
Стремление следовать недобрым советам и пренебрегать запретами досталось человеку от Адама. Так что история с Василием Буслаевым более чем закономерна. Человек вожделеет свободы? Так ли это? Ницше и Кьеркегор обратили внимание на тот факт, что многие люди попросту не способны на личностный поступок. Они предпочитают руководствоваться стандартами. Нежелание человека следовать свободе, несомненно, одно из поразительных философских открытий. Оказывается свобода – удел немногих. И вот парадокс: человек согласен на добровольное закабаление. Еще до Ницше Шопенгауэр сформулировал в публикуемой работе тезис о том, что человек не обладает совершенной и устоявшейся природой. Он еще не завершен. Следовательно, он в равной степени свободен и несвободен. Мы часто оказываемся рабами чужих мнений и настроений. Иначе говоря, мы предпочитаем подневольность.
Позже на эту формальную зависимость человека от социальности обратят внимание экзистенциалисты. Как бы то ни было, еще Гете писал: “Свобода – странная вещь. Каждый может легко обрести ее, если только он умеет ограничиваться и находить самого себя. И на что нам избыток свободы, который мы не в состоянии использовать?” Примером Гете приводит комнаты, в которые зимой не заходил. Для него было достаточно маленькой комнатушки с мелочами, книгами, предметами искусства. “Какую пользу я имел от моего просторного дома и от свободы ходить из одной комнаты в другую, когда у меня не было потребности использовать эту свободу” [Гете 1964:458].В этом высказывании отражается вся мнимость человеческой природы. Можно ли говорить о сознательном выборе со стороны индивида, если сторонники психоанализа доказывают, что поведение человека “запрограммировано” впечатлениями детства, подавленными вожделениями. Оказывается любой поступок, самый сокровенный или совершенно стихийный, можно предсказать заранее, доказать его неотвратимость. Что же тогда остается от человеческой субъективности?
Американский философ Эрих Фромм выявил и описал особый феномен человеческого сознания и поведения – бегство от свободы. Так называется его книга, которая была выпущена в 1941 году. Основная идея книги состоит в том, что свобода, хотя и принесла человеку независимость и наделила смыслом его существование, но в то же время изолировала его, пробудила в нем чувство бессилия и тревоги. Следствием подобной изоляции стало ОДИНОЧЕСТВО. Невыносимость морального одиночества человека и попытка избежать этого описывается Бальзаком в “Страданиях изобретателя” (IIIч. романа “Утренние иллюзии”): “Так запомни же, запечатлей в своем столь восприимчивом мозгу: человека страшит одиночество…Жажда утоления этого чувства заставляет человека расточать свои силы, все свое имущество, весь пыл своей души” [Фромм 1997:37]. Если индивид достиг максимальной или абсолютной свободы в мире, он начинает понимать, что свобода обернулась беспредельным одиночеством. Устранив все формы зависимости, индивид в конце концов остается со своей индивидуальной самостью”. Исчезают многочисленные запреты, которые, хотя и ограничивали свободу человека, но делали его близким определенному кругу людей. В “Братьях Карамазовых” Достоевского звучит идеальная для описания этого состояния фраза – “Человек свободен – это значит он одинок”.
Философия ХХ столетия показала, что свобода может стать бременем, непосильным для человека, чем-то таким, от чего он старается избавиться. Можно без преувеличения сказать, что концепция Шопенгауэра во многом носила прогностический, опережающий характер.
“Последняя четверть ХХ века в русской литературе определилась властью зла” – утверждает знаменитый русский писатель Виктор Ерофеев. Он припоминает тургеневского Базарова, который сказал невыразимо милосердную и подающую великие надежды человечеству фразу: “ Человек хорош, обстоятельства плохи ”.
Эту фразу можно поставить эпиграфом ко всей русской литературе. Основной пафос ее значительной части – это спасение человека и человечества. Это неподъемная задача, и русская литература настолько БЛЕСТЯЩЕ не справилась с ней, что обеспечила себе великий успех.
Всегда обстоятельства русской жизни были плачевны и неестественны. Писатели отчаянно боролись с ними, и эта борьба во многом заслоняла вопрос о сущности человеческой природы. На углубленную философскую антропологию попросту не хватало сил. В итоге, при всем богатстве русской литературы, с уникальностью ее психологических портретов, стилистическим многообразием, религиозными поисками, ее общее мировоззренческое кредо сводилось к философии НАДЕЖДЫ. Выражалось оно в оптимистической вере в возможность перемен, которые обеспечат человеку достойное существование.
Философ XIX века Константин Леонтьев говорил о розовом христианстве Достоевского и Толстого как о лишенном метафизической сути, но решительно развернутом в сторону гуманистических доктрин, которые напоминают французских просветителей. Русская классическая литература учила, как оставаться свободным человеком в невыносимых, экстремальных положениях. Вообще, свобода и гуманизм беспредельно связаны характером русского человека. В чем же проявляется для русского человека стремление к свободе?
Рассмотрим понятие “человек мигрирующий” как знак поиска перемен. Стремление к свободе или “бегство” от нее. Феномен, составляющий понятие “миграция” – это опыт различения динамического и статического, оседлого и миграционного. Русский человек – это человек, предельно движущийся, расширяющий уровень своего бытования. Странничество – это характерное русское явление, оно мало знакомо Западу. Бахтин объяснял его вечной устремленностью русского человека к чему-то бесконечному: “Странник ходит по необъятной русской земле, никогда не оседает и ни к чему не прикрепляется” [Бахтин 1990:123].
Необъятные просторы создают такой разворот пространства, что приближают идущего к высшему. Но очень часто блуждающий заражается вирусом бунта, он как бы выхаживает его своими ногами. Бунт, это, возможно, негодование, требование свободы, пространства как свободы, одиночества как свободы. И где-то на краю мира и на краю тела наступает слияние свободы, мига и вечности. У японцев это называется сатори / “озарение”, “полет души”/, это состояние и можно сравнить со свободой. Западные люди – это люди более оседлые, они дорожат своим настоящим, боятся бесконечности, хаоса, а следовательно, они боятся свободы. Русское слово “стихия” с трудом переводится на иностранные языки: трудно дать имя, если исчезла сама реалия.
Для человека Востока тема движения вообще не свойственна. Путь для него – это круг, соединенные пальцы Будды, т.е. замкнутость. Некуда идти, когда все в тебе самом. Поэтому японская культура – это культура внутреннего слова, мысли, а не действия.
Страна мала, густо населена – не уйти ни глазом, ни телом, только мыслью. Человеческая картина мира в своих истоках обнаруживает сходство с географической картой. Назначение карты в том, чтобы обеспечить ориентацию в пространстве. Сама географическая карта – понятие вторичное, поскольку необходимость и проблематичность ориентации возникает лишь в меняющемся мире. Оседлое существование не нуждается в карте. Ее требует лишь путешествие. Но кто же успел составить карту до путешествия в неведомое? Человек “выхаживает” многие и многие расстояния, чтобы прийти или идти , человек стремится к свободе, чтобы ощущать, желая, или непосредственно обладать?
Если мы вспомним, как герою в народных сказах указывается дорога в поиске сокровища или суженой, то отметим различие между СКАЗОЧНЫМ и ОБЫДЕННЫМ. Сказка не предоставляет герою карты /в отличие от приключенческого романа/. Дорога просто характеризуется как испытание, препятствия; например: “минуешь горы неприступные” или “пойдешь за тридевять земель”, “переплывешь моря океанные”. Герою могут предсказываться и результаты пути: “пойдешь направо – убиту быть”, “пойдешь налево – женату быть” и т.д., или указание пути как предписание посетить психоаналитика /в сказочной терминологии оракула или ведьму/.
Но в целом карта пути – это tabula rasa: “пойдешь туда, сам не знаешь куда…” Такие указания дают не столько географическую, сколько эмоциональную ориентацию.
Путешественнику предстоит идти чуть ли не с завязанными глазами, а ведет его в лучшем случае волшебный клубок или нить Ариадны. Готовность героя к свободе подтверждается именно таким путем. Отважится ли он на путешествие, осознает риск, причем ориентиром является абстрактная цель? Карта путешествия оказывалась не столько предпосылкой путешествия, сколько его следствием. Она расширяла мир идущего от центра – дома. Если бы путешественник имел детальную карту местности, то элемент путешествия сводился бы на нет. Свобода географии “отупляла” бы ПУТЬ, делала бы его просто перемещением с одного места на другое. Удовольствие предшествующего обуславливает несвобода географическая, но стремление к свободе внутренней. Поиск того, неиспытанного, “сатори”. В силу этого, понимание пути – это пространственное перемещение, как бы абстракция. Прокладывание дорог из одного пространства в другое, изменение человеческой жизни посредством изменения пространств. Ландшафт человеческого мира меняется под влиянием местности. Философы XIX столетия разделили героев на два социально – психологического типа: “странствователи” и “домоседы”. Возможно, на такую классификацию повлияла “сказка” Константина Батюшкова “Странствователи и домоседы” /1814/. Философы наметили два типа русского человека: порождение великой петербургской культуры – “вечный искатель” и “московский домосед”. Странствователи выглядели довольно опасными: живут в большом пространстве и историческом времени, входят в нестабильные социальные общности, такие как орда, толпа, масса. Домоседы же доверчивые “маниловы”. Хороши и милы из-за защищенности от внешней агрессии мира не панцирем собственного характера, а созданной ими оболочкой предметного мира. Такая классификация создана посредством влияния города НА СОЗНАНИЕ. Город как тип сознания – это давняя тема. О том, что у каждого города есть свое лицо, говорить не приходится. Известно также, что у каждого города есть свой особенный дух. Возможно, именно этот дух и порождает людей, историю, отношения по образу и подобию городского Лика. Физиогномика - область не совсем научная, но как раз здесь вспомнить о ней вполне уместно. “Маленького человека” мог породить только Петербург. Пушкин, Гоголь, Достоевский, А.Белый, Блок, Мандельштам, до и после них, осознавали этот “петербургский миф”, а, вернее сказать, рисовали героя, которого могла породить только Северная Венеция, предсказывали его судьбу, как бы читая по ладони замысловатые морщинки, поставленные, как роковые штрихкоды, Петербургом своему несчастливому “ребенку”.
Отсюда пошли два типа героев: герои, вольные распоряжаться жизнью и желаниями других людей /Германн, Раскольников/ и герои, которые лишаются воли и свободы и вовлекаются в круговорот событий таинственной “стихией Петербурга”.
Еще Соловьев проводил различие между Западной / “горной” и “каменной”/ и Восточной Европой /Россией “равнинной” и “деревянной”/. Первая характеризуется ранней и устойчивой раздробленностью, прочной привязанностью к городам, экологической и культурной оседлостью; вторая – вечным движением по широкому и беспредельному пространству, отсутствием прочных жилищ. В этом отличие наследников римлян и наследников скифов /неслучайно у греков не было слова для обозначения пространства/.
Однако и в самой России существует две господствующие формы – “леса” и “поля”; они и проводят деление в различиях Северной и Южной Руси. Характеризуя их, Соловьев пишет: “Степь условливала постоянно эту бродячую, разгульную, казацкую жизнь с первобытными формами, лес более ограничивал, определял, более усаживал человека, делал его земским, оседлым” [Соловьев 1989:249 – 255]. Отсюда прочная деятельность северного русского человека и шаткость южного. Образ народного героя, сложившегося в русском фольклоре, слеплен в былинного богатыря, в дальнейшем перевоплотившегося в казака /Илью Муромца даже называют “старым казаком”/.
Странствие зачастую сливается с изгнанием, и при этом доказывает приверженность человечества к “старым грехам” своих предков. Существуют: изгнанники судьбой, изгнанники Богом, изгнанники страной и т.д. То есть мы приближаемся к рассмотрению “печальных странников”, чьими потомками мы и являемся. Изгнание учит нас смирению: затеряться в человечестве, в толпе, в своем одиночестве, УЙТИ, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ. Если рассмотреть изгнание как наказание Бога, то на память приходят многочисленные примеры: Адам, Лот, Моисей, Агасфер… Когда Христа вели на Голгофу, он, утомленный тяжестью креста, хотел присесть у дома одного еврейского ремесленника, но тот озлобленный и измученный работой, оттолкнул его, сказав: “Иди, не останавливайся”. “Я пойду, - сказал Христос, - но и ты будешь ходить до скончания века”. Вместе с Агасфером и мы выполняем важную миссию идти.
В истории с Лотом Бог убеждает не оглядываться назад и тем самым подвергает его изгнанию. Живущий в горной пещере неподалеку от библейского города Сигора изгнанник Лот – родоначальник космополитизма. Космополит Лот не может оглянуться назад, так как он центр круга, “вперед” же для изгнанника не существует. Получается замкнутое кольцо, которое сделало из благочестивого и праведного мудреца – грешного кровосмесителя. Изгнание дает человеку какую-то свободу, поэтому история с дочерьми трактуется как символ творения в изгнании. Лот способен оплодотворить собственных дочерей подобно собственным идеям. Вывод: творчество - та единственная форма нравственного страхования и свободы в изгнании. Исход евреев из Египта, возвращение Одиссея, путешествие Марко Поло в Индию, открытие Америки, космические полеты, жизненный путь к Богу.
Структурное измерение пути состоит в установлении темпа и ритма: восхождение, спуск, периодичность остановок. Тем самым дает право рассмотреть на шкале передвижения: исход, поиск дороги, возвращение, блуждание, скитание. Время и расстояние это координаты пути с познанием, нравственным очищением, обогащением. Преодоление пути – это наиболее частая форма в современных компьютерных играх. Символ дороги и пути – это древнейший символ совершенства /характеризуется мужским фаллическим образом стрелы/.
Многие философы задавались вопросом, что предшествовало странствию. И.Т. Касавин утверждает, что это - “ЛОВЛЯ” момента. Ведь обезьяны выбрали удобный момент и только потому смогли стать людьми. Если спустишься с деревьев рано, то так и останешься четвероногой обезьяной /павианы/, чуть переждешь – и станешь брахиатором. Итак, первое путешествие человека – спуск с деревьев, второе – расселение по Земле. С тех пор каждая историческая эпоха ознаменована – переселениями народов. Всякий раз это происходило, когда складывались предпосылки. Лишь когда человеку становилось тесно среди себе подобных, и он чувствовал себя чужаком, изгоем, он уходил /т.е. исход всегда обоснован /.
Причем человек мигрирующий – это человек, превосходящий по силе своих соплеменников, наиболее приспособленный. Путь для него дополнительный опыт, поиск большей свободы.
Он как бы творит, практикует своим миграционным опытом, связывает собой миры и пространства, не будучи в плену ни у одного из них.
Местность расширяет табу, накладываемые обществом, границы местности отделяют внешнее пространство от внутреннего, местность служит основой повествования о “своем и чужом”. Дом и очаг – это женская символика. Странствие – мужская. Путешествие удлиняет пространство и замедляет время. Только трудности путешествия могут удлинить время. Иван-царевич должен износить железные сапоги, стереть железный посох, найти суженую за тремя морями, а возвращение происходит за три дня. Разделение дома и тела – это очень важное онтологическое событие. Тело как бы защищено домом. Тело зачастую предстает как рана, поэтому оно ищет оболочки и находит ее в доме. Персонажи Достоевского прибывают внутри сплющенного деформированного пространства: в “углах”, “каютах”, “гробах”, “шкафах”, “комнатенках”, “норах”. Дом предоставляет телу форму, удобную для выживания. Интерьер играет роль скорлупы, панциря, домика улитки, к которому тело прирастает, иначе враждебная среда его просто бы уничтожила. “Чтобы волки были сыты, а овцы целы”, создается потрясающий образ единства местности и пути: их гибридом выступает лабиринт, который есть дом, обещающий бесконечное путешествие. Лабиринт – это свернутое изображение различных путей человека в сакральном пространстве: путь наружу и путь вовнутрь.
География мира сама собой напрашивается на прообраз и аналог структуры текста. География возникает как следствие путешествия и его последующее истолкование. Текст – это опыт миграции.
Довлатов дает своим героям возможность расширить свое жизненное пространство и по “ступенькам” многоточий выводит их за пределы текста в иной уровень БЫТОВАНИЯ /в метатекстуальную жизнь/. Великий писательский гуманизм создал героя изначально свободного в передвижении. Горизонты “иной жизни” манят его к путешествию, да и “сдохнуть, не поцарапав земной коры” [Довлатов 1995:205] он попросту не может.
“Я по свету не мало хаживал,” – может похвалиться, как и многие другие герои ХХ века, герой Довлатова. Путешествие его начинается прямо с обложки. Рисунки Митька Флоренского сделаны так, как будто их рисовали сами персонажи. Внешнее противоречие строгости и расхлябанности, примитивности и сложности. Люди идут и оставляют следы. Рядом с ними движутся собачки Глаши. Ничто не стоит на месте, даже корявые деревья, кажется, движутся во всей своей сплетенной массе. “Митек тоже – не простак, а клоун, который тайком ходит по канату” [Генис 1997:11]. Создается эффект сорванной крыши: мир, на который мы смотрим сверху, движется. Меняя свое время и пространство, он странствует. А рядом - карты, чтобы, ни дай Бог, никто не заблудился. Ведь только совершая Великое путешествие человек способен овладеть миром, а значит – стать свободным.
Исход людей из родных мест – отличительная черта нашего столетия. Герои отправляются либо в дальние путешествия, либо в очень дальние. Основной атрибут путешествия – это чемодан. Есть чемодан и у философствующего правдо-счастье-искателя и забулдыги Венечки Ерофеева. Вернее, это не чемодан, а чемоданчик. Крохотное вместилище бутылочного арсенала и гостинцев. Держит свой путь Венечка туда, “где сливается небо и земля, где волчица воет на звезды”, где живет его девушка с самым кротким и самым пухлым на свете младенцем, который знает букву “ю” и за это хочет получить стакан орехов. Держит он свой путь в неописуемые, присноблаженные Петушки. В задумчивости стоит он у аптеки и решает, в какую сторону ему податься, если все дороги ведут в одно и то же место. Даже без намека сказочной Алисы, можно догадаться, что если куда-то долго идти, то обязательно куда-нибудь да и попадешь. Если же ты хочешь попасть на Курский вокзал, ты на него и попадешь, иди хоть направо, хоть налево, хоть прямо. Только в сказках есть альтернатива выбора. Изначально же маршрут твой обусловлен и закономерен. “Ночь, улица, фонарь, аптека…” - известные строки блоковского стихотворения. Перед нашими глазами – ночной город, отраженный в зеркальной глади. Человек стоит на мосту и смотрит на морщинки воды, и думает, что жизнь бессмысленна, а смерть еще бессмысленней. Василий Гиппиус, выслушав это стихотворение, сказал Блоку, что никогда не забудет этого, потому что возле его дома на углу есть аптека. Блок шутки не понял и ответил: “Возле каждого дома есть аптека”. Аптека – символ, граница перехода жизни в состояние смерти, исходная точка Венечкиного путешествия. Несмотря на изначальную необратимость своего пути /куда бы ты ни шел, все равно придешь куда следует/ герой выбирает правое / “праведное”/ направление и держит свой путь с Богом и Ангелами.
Садится он в темный вагон, прижимая к груди самое ценное и дорогое что у него есть - свой чемодан. Можно подумать, что дорога ему собственная поклажа из-за портвейнов и наливок, фигуристыми бутылками выстроившимися в ряд. Но нет, так же нежно и бережно прижимал он к своему сердцу этот ободранный чемодан даже тогда, когда он был пуст. Чемодан – это все, что накопил он за свою никчемную жизнь. Открыл крышку перед Господом, широко, настежь, как только можно душу свою распахнуть, и выложил все, как на духу: “от бутерброда до розового крепкого за рубль тридцать семь”. “Господь, вот ты видишь, чем я обладаю. Но разве это мне нужно? Разве по этому тоскует моя душа? Вот что дали мне люди взамен того, по чем тоскует моя душа” [Вен. Ерофеев 1997:96]. Господь, какой и должен быть, суровый /поэтому в синих молниях/, но и милосердный, великодушно благословляет и разделяет эту Великую трапезу вместе с непутевым Дитем своим, глупым Венечкой.
Скромные и грешные чемоданные пожитки свои доверяет он только Ангелам и Богу. Чемодан – своего рода ориентир героя, по нему он определяет направление собственного движения, почти так же, как и расстояние меряет он не километрами и милями, а граммами и литрами / “с улицы Чехова до подъезда я выпил еще на шесть рублей”/.
Венечка помнит, что “чемоданчик должен лежать слева по ходу поезда” [Вен. Ерофеев:1997]. Чемодан – стрелка указующая, охраняемый Ангелами. А где же он, чемоданчик? Глупые ангелы подвели, не досмотрели, не оправдали Венечкиного доверия, не сочли эту вещицу ценной. Потеряны все ориентиры. Как в страшном, мучительном сне мечется герой по пустому вагону, желая отыскать свой чемодан, утерянный перед самым Покровом /городом Петушинского района/, но нет его. Именно с утратой чемодана /оберега, связанного с внешним миром, компаса/ герой становится еще более уязвимым. И перед ним появляется женщина в черном “неутешимая княгиня”, камердинер Петр /предатель – апостол/, полчища Эриний. Все это посланцы темных сил. “Уходя из родных краев, не оглядывайся, а то попадешь в лапы Эриний”. Герой не следует пифагорейскому правилу. По одним легендам, они – дочери Земли, по другим – Ночи. Но как бы то ни было, они являются из глубин подземного мира и за плечами у них крылья, а на голове клубятся змеи. Они – воплощенная кара за грехи, никакими силами их не убедишь в собственной невиновности. Посему лучшая защита – не оглядываться, не жалеть о пропавшем чемодане, об угасающем малыше, который умеет говорить букву “ю”, о девушке, которая ждет, а лучше винить себя во всех смертных грехах, подставлять правую щеку, когда “съездят по левой”, говорить, что предал его семижды по семидесяти и больше, думать о самоубийстве /сорок раз вздохнул глубоко …и все/, утирать слезы и сопли после того, как все грехи твои взвешены, в надежде, что на “тех весах вздох и слеза перевесят расчет и умысел” [Вен. Ерофеев 1997:117]. И после того, как ангелы будут хохотать, а Бог молчаливо покинет тебя, верить в ту Деву–Царицу, мать малыша, “любящего отца / И.Х ./ как самого себя”, что даже такой, без чемодана, раздавленный душой и телом, ты нужен им. Встань и иди, иди в надежде на то, что двери отверзятся , что зажжется новая звезда над Вифлиемом, что будет рожден Новый Младенец, который будет также кротко и нежно говорить букву “ю”, и отыщется твой чемодан, твоя единственная личная вещь, твой крест и грех, который ты должен нести, чтобы достигнуть того светлого города, по которому так долго томился и окончить свой праведный / “правый”/ путь в Настоящем прибежище Рай–Петушки.
Будет долго казаться, что герой все-таки пожалел былое /чемодан/ и оглянулся, как Лотова жена, на горящий город, но это в большей степени доказывает то, что он не будет, как Лот, вспоминать свое прошлое, он будет глядеть прошлому прямо в глаза, как делают это не изгнанники, а примеренные.
Чемодан у Довлатова один из главных героев, это способ закрепить все в одном месте. Вспомним сундук Коробочки, сундучок шмелевского Горкина, шкатулочку Чичикова. А.Белый называет ее “женой” Чичикова – женская ипостась образа /ср. шинель Башмачкина – “любовница на одну ночь”/. Точно Плюшкин, Чичиков собирает всякую дрянь в шкатулочку: афишу, сорванную со столба, использованный билет. Как известно, вещи очень много могут рассказать о своем хозяине. Они могут взять и доказать, что “хозяин” не свободен , он тяготится к прошлому и связан со своим прошлым цепями вещей. Символ свободы – одинокий путешествующий человек. Но путешествующий налегке. Стремящийся уравнять свободу жизни со свободой смерти: когда Александр Македонский умирал, он попросил в крышке гроба сделать два отверстия для рук, чтобы показать миру, что он ничего не взял.
Чемодан у Довлатова – это не только атрибут путешествия, но и выразитель эмоционального отношения к миру. Чемодан – символ предательства и изгнания. Не случайно взгляд бросающей героя Любимой сравнивается с чемоданом: “Наступила пауза еще более тягостная. Для меня. Она-то была полна спокойствия. Взгляд холодный и твердый, как угол чемодана” [Довлатов II 1995:232].
Автор действует на уровне переосмысления: вещь-человек /гоголевская традиция/, вещь-символ /символизм/, человек-символ /традиция постмодернизма/, то есть объединяет в своем прозаическом опыте опыт других эпох.
Но если в традиции постмодернизма путешествие выступает как способ изучения мироздания и души героя, то у Довлатова путешествие – ненужный и тягостный процесс. Получив от автора свободу передвижения, герой мечтает о статике. Сравнивая с произведением Валерии Нарбиковой “…и Путешествие…”, мы понимаем, что для нее путешествие – это не только способ передвижения тела, но и полет души: “Однажды в студеную зимнюю пору шел поезд. В купе сидели двое господ. Они ехали в одну и ту же сторону…” – “А где у русского душа?”, то есть путешествие – это просто предлог поговорить о человеке, распознать его сущность, путешествие – это проверка на выживаемость и приспособленность к Миру. У Довлатова, например, в “Дороге в новую квартиру” переезд связан с идеей потери и катастрофизма: выцветшие, залитые портвейном обои, безвкусная обстановка, убогие дешевые вещи, человеческое одиночество, - все выносится на обозрение “чужому люду”. Когда из дома выносят все вещи, комната начинает напоминать корабль, потерпевший кораблекрушение: обломки грампластинок, старые игрушки… Сотни глаз смотрят на героя через посредство его вещей. Человек вне комнаты выглядит потерянным и обнаженным. Хозяйка дома Варя Звягинцева начала казаться уже совсем немолодой, не такой красивой, а какой-то дешевой и пустой, как и ее мебель. Будто скинули бутафорскую маску и припомнилась таинственная и эксцентричная бунинская героиня / “Дело корнета Елагина”/, живущая в комнате с портьерами в виде крыльев летучей мыши, в мире загадочном и таинственном. Только сразу же после убийства комната начинает казаться неопрятной и жалкой, героиня безобразной и старой, будто после прекрасного бала вещи, отыгравшие блестящую роль, теряют свою силу и духовное содержание: вместо бесценного бриллианта – дешевый стеклярус, вместо красивого лица – несвежий грим. Режиссер Малиновский небрежно бросает фразу, которая полностью характеризует происходящее: Вещи катастрофически обесценивают мир и человека в нем живущего. Переезд уничтожает человека, когда последний пытается захватить с собой целый мир /свой мир/, он не получает на это право.
Однажды Сергей Довлатов сравнил корову с чемоданом: “Есть что-то жалкое в корове, приниженное и отталкивающее в ее покорной безотказности. Хотя, казалось бы, и габариты, и рога. Обыкновенная курица, и та выглядит более независимо. А эта – чемодан, набитый говядиной и отрубями” [Довлатов II 1995:244]. Не намек ли это на тело, которое, как непосильная ноша, тянет человека к искушениям и желаниям? Отказаться ли от вещей, чтобы обрести желанное спокойствие и желанную свободу, или же держаться за них до самой смерти, до самого Конца?
Итак, несвобода человека определяется степенью его привязанности к предметному миру, к конкретному времени и пространству. И эта несвобода не противоречит желаниям героя.
Литература
1.Баткин Л. “Неужели вот тот – это я?” // Знамя. – 1995.-№2. – С.189-196.
2. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. – М.: Изд-во “Искусство”, 1986. – 444с.
3. Белый А. Символизм как миропонимание. – М.: Изд-во “Республика”, 1994. – 528с.
4. Богуславский В.М. Человек в зеркале русской культуры, литературы и языка. – М.: Изд-во “Космополис”, 1994. – 238с.
5. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса. – М.: Изд-во “Республика”, 1994. – 368с.
6. Довлатов С.Д. Собрание прозы в 3-х томах. – С.-Пб.: Изд-во “Лимбус-пресс”, 1995.
7. Ерофеев Вен. Оставьте мою душу в покое. – М.: Изд-во А.О. “ХГС”, 1997. - 408с.
8. Ерофеев Вик. Русские цветы зла. – М.: Издательский Дом “Подкрва”, 1997. – 504с.
9. Жолтовский А.К. Искусство приспособления. // Литературное обозрение. – 1990. - №6. – С.46-51.
10. История современной зарубежной философии. – С.-Пб.: Изд-во “Лань”, 1997. 480с.
11. История философии в кратком изложении. – М.: Изд-во “Мысль”, 1997. – 590с.
12. Камю А. Творчество и свобода. – М.: Изд-во “Радуга”, 1990. – 602с.
13. Касавин И.Т. “Человек мигрирующий”: Онтология пути и местности // Вопросы философии. – 1997. - №7. – С.74-84.
14. Кулаков В. После катастрофы. // Знамя.–1996.-№2. – С.199-211.
15. Под ред. Мотрошиловой Н.В. История фидлософии: Запад – Россия – Восток. – М.: Изд-во “Греко-латинский кабинет” Ю.А.Шигалина, 1995.
16. Малоизвестный Довлатов. – С.-Пб.: Изд-во “Журнал “Звезда””, 1996. – 512с.
17.Нарбикова В. “…И путешествие” // Знамя. – 1996. - №6. – С. 5 -36.
18. Ницше Ф. Человеческое слишком человеческое; Веселая наука; Злая мудрость. – Минск.: Изд-во “Попурри”, 1997. – 704с.
19. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. – М.: Изд-во МГИК, 1994. – 214с.
20. Подорога В. Феноменология тела. – М.: Изд-во “Ad Marginem”, 1995, - 301с.
21. Соловьев В.С. Сочинения в 2-х томах. – М.: Изд-во “Республика”, 1988.
22. Фромм Э. Бегство от свободы. – Минск.: Изд-во “Попурри”, 1998. – 672с.
23. Шестов Л.И. Сочинения в 2-х томах. – М.: 1993.
24. Шкловский В.Б. О теории прозы. – М.: Изд-во “Советский писатель”, 1988. – 194с.
25. Шлайфер Н.Е. Свобода личности и исторический детерминизм. – М.: Изд-во “Высшая школа”, 1983. – 95с.
