Лев филонов. Психология общения. Энциклопедический словарь - филонов лев борисович. Область научных интересов

Филонов Лев Борисович, 01.08.1925 - 11.04.2016

Доктор психологических наук, профессор. Почетный работник высшего профессионального образования РФ. Заслуженный профессор РГСУ.

Главный научный сотрудник Российского института культурологии. Профессор кафедры психологии труда и инженерной психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова. Профессор кафедры юридической психологии и права факультета юридической психологии Московского государственного психолого-педагогического университета. Член диссертационного совета при МГППУ.

Известнейший специалист в области юридической психологии, социальной психологии, психодиагностики и психопрогностики. Основатель отечественной юридической психологии, автор множества методик, активно использующихся в спецслужбах, уголовно-исполнительной системой и в практике работ других правоохранительных органов.

Руководитель секции психологической антропологии Московского психологического общества. Действительный член Академии имиджелогии, Академии Сан-Марино, МАНПО. Член Ассоциации содействия Международной академии наук.

Член редколлегии серии «Педагогика. Психология» «Вестника ПСТГУ».

В 1942 г., не окончив 10 класс, ушел добровольцем в армию, после курсов подготовки артиллеристов отправлен на фронт. Демобилизован в 1944 г. после двух ранений.

В 1949 г. окончил Казанский юридический институт, в 1954 г. - отделение психологии философского факультета Ленинградского государственного университета, в 1963 г. - аспирантуру Института психологии Академии педагогических наук СССР.

В 1963 г. защитил кандидатскую диссертацию на тему «Зависимость скорости реакции выбора от числа различительных признаков объекта», в 1986 г. - докторскую диссертацию на тему «Развитие контактов между людьми в условиях затрудненного общения».

В 1949-1961 гг. - практикующий юрист, адвокат.

В 1955 г. начал профессиональную психологическую деятельность младшим научным сотрудником Института психологии АПН.

С 1963 г. возглавлял лабораторию судебной психологии МГУ.

В 70-80-е гг. работал психологом в системе МВД СССР.

В начале 1980-х гг. работал в лаборатории по изучению причин и предупреждению правонарушений учащихся Института общих проблем
воспитания АПН СССР.

В 1986-1990 гг. заведовал кафедрой психологии Московского государственного заочного педагогического института.

В 1987-1996 гг. работал на кафедре юридической психологии Академии МВД.

С 1990 г. работает в НИИ культурологии МК и РАН (Российском институте культурологии): с 1992 г. - заведующий лабораторией психологической антропологии, с 2000 г. - главный научный сотрудник.

В 90-е гг. преподавал на факультете педагогики и психологии МПГУ.

В 1992-1994 гг. - заведующий кафедрой психологии Университета Российской академии образования.

С 1992 г. - профессор кафедры психологии труда и инженерной психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова.

В 2002-2012 гг. преподавал на кафедре социальной психологии Московского (сейчас - Российского) государственного социального университета.

С 2009 г. - профессор кафедры юридической психологии и права Московского городского (сейчас - государственного) психолого-педагогического университета, руководил магистерскими программами «Юридическая психология: технологии работы с детьми и подростками» и «Юридическая психология: судебно-экспертная практика».

Область научных интересов:

• юридическая психология
• социальная психология
• психология личности
• общая психология
• дифференциальная психология
• психодиагностика
• процессы восприятия
• особенности коммуникативного взаимодействия людей, развития контактов в условиях затрудненности общения
• психология личности с отклоняющимся поведением

В 1961-1963 гг. занимался исследованием профессов восприятия в лаборатории восприятия и памяти Института психологии АПН СССР. Описал явление «броского признака». Зависимость скорости реакции от числа различительных признаков, установленная Л.Б. Филоновым в кандидатском исследовании, получила название «феномена Филонова».

В 1960-х гг. также вел исследования, связанные с проблемой «восприятия человека человеком», в лаборатории восприятия и памяти ИП АПН. В результате были сформулированы основные идеи концепции резонансной природы восприятия человека человеком. Эти идеи заложили основы науки о межличностных контактах - контактологии.

В 1964-1969 гг. совместно с В.Я. Дымерским и Л.Б. Ермолаевой-Томиной занимался проблемой диагностики характера человека по почерку посредством графометрических параметров. Задачей работы было установление возможности проявления черт личности в почерке и возможность определения их объективными методами. Был найден принцип разделения мужских почерков и женских через ряд параметров, также были установлены взаимосвязи между отдельными чертами характера человека и особенностями его почерка. Таким образом, Л.Б. Филонов создавал систему отечественной графометрики, использующую объективные параметры для определения характера личности по почерку.

С 1979 г. исследует психологию личностей с отклоняющимся поведением и концентрирует внимание на анализе особенностей коммуникативного взаимодействия людей в условиях затрудненного общения, что характерно для сферы юридической практики. Одновременно он исследует вопросы развития и формирования асоциальных качеств личности, психологию подростковой преступности и в целом закладывает основы социальной психологии развития.

В начале 1980-х гг. Л.Б. Филонов интегрирует свой опыт работы юристом с психологическими идеями и создает методику контактного взаимодействия и технологию проведения тренинга по установлению межличностных контактов, которые описывает в докторской диссертации. «Методика контактного взаимодействия» легла в основу практики проведения сотрудниками МВД переговоров с террористами, используется при нарушении режимов в местах исполнения приговора.

В это же время Л.Б. Филонов разрабатывает первый отечественный учебный курс по юридической психологии, который впоследствии читался на факультете психологии МГУ им. М.В. Ломоносова.

В 90-е гг. разрабатывал проблемы психологической антропологии, в частности, модель диагностируемой личности, проблемы психологии в юридической сфере.

Многие годы является руководителем комплексных исследований личности и индивидуальности, в частности исследований по методологическому, коммуникационному и эмпирическому изучению девиации и девиантности в Российском институте культурологии. Изучаются возможности применения комплекса методик для изучения индивидуальности, были разработаны новые принципы интерпретации результатов экспериментов. Результаты коммуникационного направления исследований используются для снятия барьеров, сокращения психологических дистанций и установления доверительных отношений. Выявлена стадиальная природа развития и установления контакта, доказана связь между мерой воздействия и формированием асоциальных качеств личности.

С 2002 г. вел исследования проблем психологической антропологии на кафедре социальной психологии Московского государственного социального университета. Последние разработки связаны с обоснованием психолого-антропологического конструктивного подхода в психологии.

В процессе многолетних комплексных исследований Л.Б. Филоновым, его учениками и последователями были разработаны и стандартизированы 12 психодиагностических методик.

Вклад Льва Борисовича Филонова в развитие психологической науки составляют:

• концепция признаковой постановки психологического диагноза;
• концепция девиационной природы изменчивости;
• концепция периодов возникновения отклонений в развитии личности;
• концепция модели проявления утаиваемых обстоятельств;
• концепция коммуникативных технологий развития контакта и эскалации конфликта;
• концепция личностно-опосредованного формирования специалиста-психолога.

Читает курсы:

• Юридическая психология
• Психология личности с отклоняющимся поведением
• Психология общения
• Психодиагностика
• Графометрика
• Системный анализ
• Технология установления контакта между людьми в условиях предварительного следствия
• Психологические способы воздействия: приемы допроса

Основные публикации: более 190 работ, в том числе

• О возможности установления характерологических особенностей личности по почерку (в соавт.)
• Психологические способы выявления скрываемого обстоятельства. М.: МГУ, 1979
• Детерминация возникновения и развития отрицательных черт характера у лиц с отклоняющимся поведением // Психология формирования и развития личности. М., 1981
• Психологические аспекты установления контактов между людьми: методика контактного взаимодействия. Пущино, 1982
• Психологические способы изучения личности обвиняемого: Учебное пособие. М., 1983
• Тренинги делового общения сотрудников органов внутренних дел с различными категориями граждан. М.: АПО, 1992
• Юридическая психология: Учебно-методическая программа // Сборник учебно-методических программ. М.: МГУ, 1998
• Тренинг контактного взаимодействия: Учебно-методическая программа // Сборник учебно-методических программ. М.: МГУ, 1998
• Психолого-педагогическая антропология: Курс лекций (в соавт.). М., 2003, 2007.
• Словарь-компендиум психолого-антропологической диагностики (в соавт.), 2008.

Награды:

• 6 правительственных наград за участие в Великой Отечественной войне
• Отличник просвещения (1995)
• медаль «За социальное служение» (2006)

Участие в конкурсе «Золотая Психея»

• «Всероссийская конференция с международным участием "От истоков к современности" 130 лет организации психологического общества при Московском университете» , 29 сентября - 1 октября 2015 года (в номинации «Событие года в жизни сообщества», 2015 г.), победитель

Лев Борисович Филонов – один из немногих отечественных психологов, чье имя включено в Первый биографический большой энциклопедический словарь. Он создал первую в России лабораторию психологической антропологии, занимался исследованиями динамики психического развития индивида, выделением социально-биологических детерминант преступления в ходе антропогенеза. Способствовал появлению новой подотрасли в отечественной и мировой юридической психологии – психологии допроса: эту проблематику (на стыке психологии и права) Лев Борисович Филонов, имевший два высших образования – психологическое и юридическое, выбрал в качестве темы своей докторской диссертации. Его исследование обогатило также и правовую науку – судебную этику.

Лев Борисович Филонов – один из немногих отечественных психологов, чье имя включено в Первый биографический большой энциклопедический словарь. Он создал первую в России лабораторию психологической антропологии, занимался исследованиями динамики психического развития индивида, выделением социально-биологических детерминант преступления в ходе антропогенеза. Способствовал появлению новой подотрасли в отечественной и мировой юридической психологии – психологии допроса: эту проблематику (на стыке психологии и права) Лев Борисович Филонов, имевший два высших образования – психологическое и юридическое, выбрал в качестве темы своей докторской диссертации. Его исследование обогатило также и правовую науку – судебную этику.

Лев Борисович Филонов участвовал в Великой Отечественной войне, выполнял ответственные и опасные боевые задания, связанные со службой в военной разведке.

Лев Борисович отличался тем, что открыто и ясно высказывал свою позицию, даже если она шла вразрез с общепринятыми канонами.

Современное состояние российского образования многими учеными, деятелями науки и культуры определяется как критическое. Лев Борисович полагал, что часть этих проблем имеет психологическую природу и требует пристального внимания психологов. Проблемные вопросы, сформулированные им, позволяют выделить болевые точки в этой сфере и сконцентрировать усилия на их решении.

Лев Борисович Филонов был неутомимым и неравнодушным исследователем. Таким он предстает и в интервью, которое, к сожалению, ученому не довелось увидеть опубликованным.

– Лев Борисович, почему в свое время, выбирая между юриспруденцией и психологией, вы выбрали психологию?

– Вероятно, в связи с тем, что с самого начала я интересовался разнообразными правонарушениями и не мог принять объяснения, что правонарушение является исключительно дефектом правосознания. Такая позиция доминировала в то время в советской науке. Иными словами, мой профессиональный выбор обусловила заинтересовавшая меня проблема отклонений в поведении, которые в дальнейшем способствуют совершению противоправных поступков и особенно преступлений. Юридическое образование позволило мне ориентироваться в юридически значимых конструкциях, связанных с нарушением норм, и предоставило возможность сбора необходимого практического материала (материалы уголовных дел, обзоры судебной практики по уголовным делам и др.). Психологическое образование обеспечило мне преимущество перед юристами в объяснении правонарушений.

«Правосознание» – юридическая категория, но ее смысл невозможно понять без понимания сущности сознания как способа отражения объективной реальности, в том числе и опосредованной правом. Я начал с проблемы выявления тех следов, которые остаются в психике после воздействия юридических «инструментов». Именно психология давала возможность изучить, имело ли место при совершении преступления, а также до и после него, нарушение психических процессов и состояний личности преступника, а также иных психических образований. Наконец, значимо было прослеживание путей, которые определяют возникновение и развитие девиаций. В частности, было установлено, что возникшие девиации в структуре личности приобретают уже самостоятельное значение и, что самое опасное, противостоят нормальным социальным проявлениям человека (его отношениям в социуме, правильным ролевым исполнениям).

– Вы долго занимались спортивной борьбой, самбо. Как это повлияло на вашу жизнь и профессиональные интересы?

– Занятие специфической борьбой, которая в России получило название САМБО (самооборона без оружия), всегда погружает человека в атмосферу принятия быстрых решений. Практически можно сказать что это – «шахматы в одну секунду». В тех секциях, в которых я руководил борьбой, я специально культивировал психологические конструкции, обеспечивающие высокую степень рефлексии, т. е. предвидение ответов партнера и вновь построение новых действий на ответы для достижения конечного результата («рефлексивная связка»). Специально проводились психологические эксперименты по установлению «выигрыша позиций» при знании исходных или предполагаемых качеств партнера. Существенным представлялось установление психологического контура противника и соотнесение с этим контуром его вероятностных действий. Вместе с заслуженным тренером по самбо А.А. Харлампиевым мы планировали написать книгу: «Психология тактики индивидуального боя».

Мои бывшие партнеры по секции профессор Мухамед Коншобиевич Кабардов и профессор Виктор Федорович Петренко удостоверяют важную роль психологического погружения в систему борьбы самбо. Так, М.К. Кабардов говорит: «Здесь значимы и постоянные переживания ”радости побед”, и их предвидение. Существенны также и поражения, как моменты, обеспечивающие констатацию (и сбор) случайных ошибок. Иными словами, это – обучение избегать ошибок».

Обратите внимание на то, что В.В. Путин не только увлекается борьбой самбо, но и всячески культивирует этот вид спорта. Анализируя его деятельность в психологическом аспекте, можно полагать, что в его успешной деятельности на международной арене (арене состязаний) он соотносился с навыками и умениями, приобретенными в ходе освоения приемов самбо и при погружении в атмосферу борьбы.

– Как вы относитесь к засилью разного рода опросников – и при проведении научных исследований, и в практической диагностике, например, при приеме на работу? Почему экспериментальный метод как основополагающий метод научной психологии сегодня практически не востребован?

– Вопрос, который вы поставили, представляется и современным, и своевременным. Действительно, чрезвычайно простые решения проблем путем постановки произвольных вопросов не имеют прямого отношения к объективному научному познанию. Каждый формулирует вопрос так, как ему заблагорассудится, без соотнесения с той проблемой, которая породила этот вопрос. Более того, конструкция вопросов не представляется форматированной. Отсутствует также представление об использовании исходных характеристик того объекта, относительно которого ставятся вопросы. Отсутствует представление о конструкциях отдельных компонентов, которые входят в структуру какой-либо системы. Вопросы часто не соотносятся с условиями, которые их породили. Р. Кэттел достаточно образно определил вопрос как «разбавленную ситуацию». Эта «разбавленность» или, точнее, «размытость» – серьезный дефект опросников. Представляется, что в этом случае не исключено получение артефактов. Кроме того, разнородность конструкций поставленных вопросов дает картину, которая в принципе является ошибочной. Вы верно отметили, что наибольший вред опросники могут причинить на практике, в том числе в случаях, когда имеет место диагностика личности при приеме на работу. Самоотчет, положенный в основу опросников, не может служить гарантом объективности данных.

Общий вывод: для улучшения качества опросников необходимо создать единую согласованную схему постановки вопросов и, главное, их конструировать и соотносить с требованиями задач диагностики. При этом важно уяснить, что результаты опросников, в силу их априорно неустранимой субъективности (испытуемый всегда манипулирует, думает, как более выгодно для себя ответить, не говоря уже о том, что не всегда понимает суть вопросов), надо обязательно дублировать более надежными экспериментальными методиками.

Дополнительно вы спрашиваете «почему экспериментальный метод не является распространенным?» Эксперимент – более надежный, но более затратный по времени и иным ресурсам метод. Для проведения экспериментального исследования необходимо создание принципов, установок, а также технологий. А главное – не только разработка хорошей методики эксперимента, но и его проведение требуют высокого профессионализма. С опросником проще: раздал бланки, потом собрал бланки, затем обработал. А далее не ясно: соответствуют ли данные опросника реальности, не слукавил ли респондент? Только эксперимент может это выяснить. Можно использовать метод самоотчета в первичном исследовании, что правильно делают некоторые аспиранты, но глубокие исследования требуют более объективных методов.

– Однажды вы сказали, что боялись наступления 60-летнего возраста, так как предполагали, что будете не востребованы на пенсии. Как психологически правильно переходить из одного возрастного этапа в другой?

– Действительно, такое состояние имело место, и оно переживалось как тяжелое для человека, который не сумел еще реализовать свои замыслы и цели. Но волею судеб отношение работодателя к человеку, желающему реализовать свои цели и имеющему для этого потенциал, оказалось благоприятным. Более того, само постоянное стремление к получению новых результатов или же подтверждению правильности ранее полученных результатов породило желание заниматься проблемами смежных отраслей психологии. В настоящее время в поле моего внимания находятся не только вопросы юридической психологии и вопросы, связанные с построением методов диагностики (школа комплексной диагностики личности). У меня есть горячее желание работать во вновь открывшейся сфере деятельности, которая связана с психологической антропологией. К сожалению, деятельность лаборатории психологической антропологии в Российском институте культуры Министерства культуры РФ в настоящее время приостановлена.

Я говорю «к сожалению», потому что это направление, изучающее общение, ориентированно не на конфликт, а на контакт. Предполагается, что контактное взаимодействие будет в будущем превалировать над конфликтным. Иными словами, предпочтение, вероятно, будет отдаваться не конфликтологии, но контактологии. К примеру, ряд спорных вопросов в конфликтологии решается при помощи компромисса, в то время как в контактологии предлагается устанавливать отношения (и менять отношения), используя принцип «комплементарности», т. е. взаимного дополнения. В этом случае акцент каждого из участников коммуникативного процесса будет перемещен на поиски улучшений во вновь создаваемой общей системе контактов.

Экскурс в мои переживания, касающихся увлеченности и включенности в разработку современных проблем психологии, свидетельствует о том, что возраст не играет существенной роли, когда человек занимается исследовательской работой, когда он является исследователем, стремящимся к свершению всех задуманных конструкций и композиций.

Возможно, здесь имеет место известный «феномен Зейгарник». Последний заключается в том, что у человека всегда сохраняется в оперативной памяти «незавершенное действие», стимулирующее человека к активности. Это состояние продолжается до тех пор, пока не будет достигнута цель деятельности, а точнее, пока не завершено задуманное.

Вы спрашиваете о том, как психологически правильно переходить из одного возрастного этапа в другой. Это правильный подход: понимание необходимости смены периодов и психологическая готовность к этому. Есть даже такой тренинг, где отрабатывается специальная «модель смены состояний».

– Кто из психологов оказал на ваше профессиональное становление наибольшее влияние?

– Изначально и наиболее основательно на меня оказал влияние Петр Алексеевич Шеварев, который мне, как и всем сотрудникам его лаборатории восприятия и памяти в Институте психологии АПН (ныне ПИРАО), привил и желание, и стремление углубляться в современные вопросы психологии, особенно те, которые связаны с механизмами конструирования и становления как психических процессов, так и психологических состояний. Естественно, что общее влияние на всех исследователей оказывала атмосфера, созданная Анатолием Александровичем Смирновым в Институте Психологии. Можно сказать, что все сотрудники института оказывали заметное влияние на каждого стремящегося к проведению экспериментов и созданию собственной линии исследования. Это была мощная экспериментальная психологическая база в СССР. Далее, естественно, на мое профессиональное развитие повлияли все идеи Алексея Николаевича Леонтьева, который пригласил меня на факультет психологии МГУ. На факультете меня наиболее впечатлили установки всех сотрудников на коллективные научные обсуждения. Они проходили и на кафедрах, и в лабораториях. Тон этим обсуждениям задавал Александр Романович Лурия.

Однако наибольшее влияние на меня оказала моя сестра, Людмила Борисовна Ермолаева-Томина, которая занималась исследованием творчества в лаборатории Бориса Михайловича Теплова. Именно сестра обратила мое внимание на важность создания у человека стремления к индивидуальному творчеству. Результатом моего стремления к новому и неизведанному стало создание научной школы психологической антропологии. Можно полагать, что в будущем наиболее перспективными и привлекательными для психологов станут исследования, в которых будет программироваться использование всех скрытых ресурсов каждого индивидуума.

– На научной конференции «Психология как ресурс народного хозяйства России», проходившей в 2005 году на факультете психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, один из ее участников сказал, что психология, к сожалению, не является ресурсом народного хозяйства. Каково значение психологии для народного хозяйства в настоящее время?

– Психология пока не стала существенным ресурсом народного хозяйства России. Пока не стала. Однако можно утверждать, что психология вскоре станет первым источником для получения основных и исходных сведений, значимых для всех институтов, входящих в систему народного хозяйства, естественно, в большей мере для гуманитарных сфер. В последнее время появилось так называемое «антропологическое засилье». Появилось очень много антропологий: политическая, экономическая, юридическая и даже медицинская и визуальная. Это объясняется тем, что объект исследования – человек – является системным образованием, и это обстоятельство задает многочисленные траектории его изучения. Началось изучение не просто человеческого фактора, а отдельных, отчетливо разделяемых психологических детерминант, оказывающих влияние на функционирование и развитие различных отраслей народного хозяйства.

Среди этого потока исследований, на мой взгляд, наиболее перспективными выглядят исследования творческого потенциала личности. Среди триады «индивид», «личность», «индивидуальность» наиболее существенным элементом является именно «индивидуальность». Именно эта композиция «образно», как в икебане, ориентирует личность на поиск оптимальных решений во всех сферах народного хозяйства.

– В настоящее время только ленивый не обсуждает проблемы российского образования. Каковы, на ваш взгляд, наиболее существенные проблемы современного образования в России и какие из них имеют психологическую природу?

– Этих проблем много, я перечислю некоторые из них и сформулирую в форме вопросов.

Следует ли точно копировать требования болонского штандарта?

Каково должно быть соотношение платного и бесплатного образования?

Академическая мобильность – это благо или трата ресурсов?

Нужно ли переводить обучение в вузах на английский язык?

Должна ли быть аспирантура образовательным уровнем?

Является ли слияние университетов, факультетов, кафедр средством повышения качества образования?

Финансирование науки должно быть грантовым или бюджетным?

Это далеко не полный перечень проблем в образовательной отрасли.

К психологическим проблемам я отнес бы следующие проблемы:

– Какова должна быть при применении интерактивных методов обучения дистанция «преподаватель – студент»?

– Должно ли воспитание включать элемент психологического насилия? Мы же заставляем некоторых студентов учиться, используя угрозы отчисления и т. п. Как отделить психологическое насилие от психологического давления?

– Является ли ЕГЭ хорошим и адекватным средством оценивания подготовки школьников?

Из этой проблемы вытекает и другая, которую сравнительно недавно озвучил министр В. Ливанов, о том, должны ли троечники приниматься в вуз? Это вызвало дискуссию в университетском сообществе. В рассматриваемом нами ракурсе это – также проблема соотношения массовости и элитности высшего образования. Это не только экономическая, но и психологическая проблема, на которую должны дать ответ психологи.

Беседовала Т.П. Будякова,

кандидат психологических наук, доцент,

Елецкий государственный университет имени И.А. Бунина

Памяти Льва Борисовича Филонова [Электронный ресурс] // Психолого-педагогические исследования. 2016. Т.8. №1. С.158-162. doi:10.17759/psyedu.2016080115. URL: http://dx.doi.org/10.17759/psyedu.2016080115 Скопировать

Имеет 6 правительственных наград за участие в Великой Отечественной войне.

Родился 1 августа 1925 г. в Ориенбурге, закончил отделение психологии философского факультета ЛГУ (1954), доктор психологических наук (1986), профессор (1988), в 70-80-е годы Ф. работал в системе МВД СССР, преподавал в МПГУ, в 90-е гг. - главный научный сотрудник Российского Института Культурологии, профессор кафедры психологии труда и инженерной психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, член Ассоциации содействия международной академии наук (с 1993). Имеет 6 правительственных наград за участие в Великой Отечественной войне.

Области научных исследований: юридическая психология, социальная психология, психология личности, общая психология. Профессиональная деятельность в психологии началась с исследований процессов восприятия. Тема кандидатской диссертации: “О зависимости скорости реакции выбора от числа различительных признаков” (1963). Позже Ф. концентрирует внимание на анализе особенностей коммуникативного взаимодействия людей в условиях затрудненности общения, характерной для сферы юридической практики. Тема докторской диссертации Ф.: “Психология развития контактов в условиях затрудненности общения” (1986). В этой области Ф. разработана методика установления контактов воспитателя и воспитанника, в ситуации допроса свидетелей, а также в отношении лиц, подозреваемых в совершении преступлений (Филонов, 1979), исследует психологию личностей с отклоняющимся поведением (Филонов, 1981; 1983). Выявлены основные этапы, принципы и способы взаимодействия в затрудненных ситуациях (Филонов, 1979; 1982).

Ф. читает в МГУ и других вузах курсы: “Юридическая психология”, “Психология личности с отклоняющимся поведением”, “Психология общения”, “Психодиагностика (графология)”, подготовил 12 кандидатов наук.

филонов лев борисович

(р. 1925) - российский психолог, спец. в обл. юрид. психологии, психодиагностики и психопрогностики. Докт. психол. наук (1986), проф. (1988). В 1949 г. окончил Казанский юрид. ин-т, работал адвокатом (1949-1954). Одновр. заочно учился на психол. отделении философ. ф-та ЛГУ, окончил его в 1954 г. Начал профессиональную деятельность мл. науч. сотр. Ин-та психологии АПН (1955). В 1963 г. защитил канд. дис.: «Зависимость скорости реакции выбора от числа различительных признаков объектов». Описал явление «броского признака» и открытые закономерности организации признаков, к-рые были названы в Голландии «феноменом Филонова» (1968). В 1986 г. защитил докт. дис. «Психология развития контакта между людьми в условиях затрудненного общения». Разработал «методики контакта», к-рые доведены до инструментального уровня. В наст. вр. они применяется в спец. службах, является основой для выдвижения стратегии и тактики ведения переговоров с террористами и используется при нарушении режимов в местах исполнения приговора. В 1986-1990 гг. заведовал каф. психологии в МГЗПИ, в 1992-1996 гг. заведовал каф. психологии в ун-те РАО, в 1990-2000 гг. - зав. лаб. психол. антропологии в НИИ культурологии МК и РАН. В наст. вр. - гл. науч. сотр. РИК, проф. каф. психологии труда МГУ им. М. В. Ломоносова, засл. проф. каф. социальной психологии РГСУ. Многие годы является руководителем комплексных исследований личности и индивидуальности, разрабатывая науч.-исслед. программы, консолидируя вокруг себя группу ученых, образующих «школу Филонова». «Предметное поле» школы Ф. составляют: концепция признаковой постановки психол. диагноза; концепция девиационной природы изменчивости; концепция периодов возникновения отклонений в развитии личности; концепция модели проявления утаиваемых обстоятельств; концепция коммуникативных технологий развития контакта и эскалации конфликта; концепция личностно-опосредованного формирования специалиста-психолога. Последние разработки связаны с обоснованием психолого-антропологического конструктивного подхода в психологии. Под его рук. защищено 38 канд. диссертаций, он имеет награды: отличник просвещения (1995), медаль за социальное служение (2006). Осн. труды: Психологические способы выявления скрываемого обстоятельства, 1979; Психологические способы изучения личности обвиняемого: Учеб. пособие, 1983; Психологические аспекты установления контактов между людьми (Методика контактного взаимодействия), 1982; Тренинги делового общения сотрудников органов внутренних дел с различными категориями граждан, 1992; Психологопедагогическая антропология (в соавт), 2007; Словарькомпендиум психолого-антропологической диагностики (в соавт.), 2008. Н. А. Ананьева

Другие новости по теме.