«Майк приходил ко мне в гости один или с кем-нибудь из друзей, скромно составляя маленькую свиту Аквариума, вспоминает Татьяна, чей артистический псевдоним был связан с тем, что большую часть жизни она прожила в Апраксином переулке. - Худенький, щуплый, с большим носом, с глазами, блестевшими добродушным любопытством, Майк готов был во всем участвовать и со всеми дружить. Ни одной из своих знаменитых песен он к тому времени еще не написал, хотя уже носил с собой аккуратную тетрадку, в которой закладывались основы будущих хитов. Он мог годами вынашивать одну песню, время от времени вписывая в тетрадку то слова, то фразу, прикидывая разные варианты - как бы составляя мозаику - и подвергая текст постепенной редактуре».

«Аквариум» приняли прекрасно. Однако звездой вечера стал Майк. Это было первое в его жизни выступление в большом зале. Он вышел в темных очках и гнусоватым голосом объявил, что рекомендует всем ленинградский «Беломор» и ром «Гавана-клаб». Затем завел «Сладкую N» ... Можно было предвидеть, что Майк сильно удивит зал, но спонтанность и сила реакции превзошла все ожидания…» - из «Рок в СССР»Артемия Троицкого.

Осенью 1980 года он собрал собственную группу, не без оглядки на «Аквариум», назвав ее «Зоопарком». Первыми были приглашены два музыканта студенческой группы «Прощай, Черный понедельник» Александр Храбунов (гитара) и Андрей Данилов (барабаны), а затем по рекомендации был приглашен басист Илья Куликов из группы «Маки». Группа начала репетировать в ноябре 1980 года, в следующем году была принята в рок-клуб, а весной был дан первый концерт с программой из песен Майка, вызвавший бурную, хотя и неоднозначную реакцию публики.

На протяжении трех лет «Зоопарк» регулярно выступал дома и выезжал в Москву, где Майк поначалу пользовался гораздо большим успехом, нежели в Ленинграде, был почему-то воспринят тамошней публикой как панк, несколько раз выступал в сопровождении музыкантов группы «ДК» и сделал концертный альбом «Blues de Moscou». В Питере за это время Науменко сыграл гитарное соло на дебютном концерте группы «Кино» в марте 1981 года.

В 1982 году Майк при помощи друзей записывает альбом «LV» (55 - год рождения Майка). Альбом отличается музыкальным разнообразием и пародийной направленностью, и изобилует посвящениями питерским музыкантам.

В следующем году Майк записал на студии «АнТроп» альбом «Уездный город N», заглавную песню которого 14 минутную балладу, называют «энциклопедией нашей жизни». А альбом «Белая полоса» в 1984 году сделал имя Майка и его песни известными всей стране.

«Кстати, кроме непосредственно музыкальных пристрастий, Майк также причастен к созданию одного из старейших питерских рок-самиздатовских журналов - «Рокси». Одно время он совместно с БГ и другими состоял в редакции этого журнала. А чем же он еще занимался в жизни? Да, наверное, тем же чем и все тогдашние рокеры. Мы с Панкером пришли к Майку в то место, где он занимался творчеством, писал песни и... работал по совместительству сторожем. Как положено в этом мире, похоже, всем художникам, писателям и музыкантам. Они сторожат. Только кого от кого - непонятно. Но они сторожат. А кто должен быть на страже, с другой стороны, как не писатель, не музыкант, не поэт? Майк там занимался, ко всему прочему, еще тем, что пил портвейн, встречался с друзьями и играл в преферанс. Он вообще был очень обаятельный человек…» - «О СашБаше, о Кинчеве, о себе, о жизни» писал Святослав Задерий.

В мае 1983 года, на 1-м фестивале рок-клуба, в составе «Зоопарка» появился пианист и певец Александр Донских. Хотя выступление «Зоопарка» оказалось неровным, и группа не стала лауреатом, сам Майк получил приз за «Последовательную разработку сатирической темы». Специальная номинация, инциатором создания которой был писатель-публицист Александр Житинский (Рок-Дилетант). Это описано в его книге «Путешествие Рок-Дилетанта». К следующей зиме оригинальный состав группы распался.

В марте 1984 года Науменко и Храбунов появились на сцене клуба в сопровождении ритм-секции «Аквариума»: Михаил Васильев (бас) и Петр Трощенков (барабаны). Васильев, который в ту пору фактически покинул «Аквариум», играл в «Зоопарке» до конца года, а Трощенкова в апреле сменил лучший барабанщик города Евгений Губерман.

В 1984 году «Зоопарк» записывает альбом «Белая полоса», который в 1988 году фирма «Мелодия», урезав песни «Бедность» и «Вперед Боддисатва», выпускает в свет. В пластинку вошли «Страх в твоих глазах» и «Гопники», не «залитованные» в свое время Ленинградским рок-клубом.

А вот есть мнение, что, типа «Зоопарк» с Майком продались там...

Кому??

Ну-у, «Мелодии», официозу...

Во-первых, я могу честно сказать, что я пальцем о палец не ударил для того, чтобы эта пластинка вышла. Продаваться «Мелодии»? - так «Мелодия» вообще ничего не платит. Что же, все, у кого пластинки вышли - взяли все и продались, что ли? - Из интервью с Майком.

Выступление «Зоопарка» на 2-м Ленинградском рок-фестивале стало одним из его центральных событий, несмотря на начатую в то время Министерством культуры кампанию против самодеятельного рока, инспирированнаю провокационными статьями композитора Александра Морозова в «Комсомольской правде» и В. Власова в ленинградской «Смене».Группа получила приз зрительских симпатий, и специальный приз, учрежденный Оптическим институтом. А лауреатом стала группа «Секрет», исполнившая на фестивале песню Майка «Мажорный рок-н-ролл» и не скрывавшая своего восхищения его музыкой.

Летом 1984 года Андрей Тропилло записал, как оказалось впоследствии, последний студийный альбом группы «Белая Полоса». В ноябре 1984 года Майк и Храбунов сыграли один концерт и «Зоопарк» пропал на девять месяцев. Лишь в августе 1985 года поиски подходящих музыкантов временно завершились, и на сцену вышел новый «Зоопарк», включавший Сергея Тессюля и Валерия Кирилова.

Следующей весной "ЗООПАРК" вновь удивил многих, появившись на сцене 4-го рок-фестиваля в сопровождении эффектного вокального трио (Донских, Наталья Шишкина и Галина Скигина) и клавишника Андрея Муратова. Шикарные аранжировки, легкая театрализация, стилизованный под манеру ду-уоп вокал - старые поклонники «Зоопарка» были раздосадованы, новые - заинтригованы, а жюри - очаровано, вследствие чего группа впервые получила лауреатское звание. Эта версия просуществовала год, сделала ряд разрозненных записей для радио и распалась в мае 1987 года.

В сентябре 1987 года «Зоопарк» выступил на Всесоюзном рок-фестивале в Подольске, много гастролировал по стране — на каком-то этапе он был самой концертирующей группой рок-клуба, а возможно, и всей страны. В 1988 году Тропилло выпустил на пластинке слегка урезанную версию альбома «Белая полоса». В апреле того же года Муратов ушел в «ДДТ», и «Зоопарк» вернулся к составу квартета, хотя активность группы с этого момента начала резко снижаться. Осенью 1988 года с ними репетировал, но так и не присоединился экс-гитарист «Мифов» Александр Новиков.

За 88-90 годы Майк исколесил всю Россию, и, несмотря на то, что группа давно не меняла свой репертуар, практически везде на его концертах был полный зал. Как писала в то время пресса, «Зоопарк» стал чемпионом ленинградского рок-клуба по количеству концертов в год, обогнав даже «Аквариум» и «Кино».

В 1988-ом «Зоопарк» записал свой последний альбом «Музыка для фильма». В одной из песен этого альбома «Выстрелы» есть слова: «Ну а будет ли завтра, новый день, опять?» Вероятно, Майк и сам не верил в «новый день» для себя.

В начале 1990 года режиссер Александр Киселев снял на Ленинградской студии документальных фильмов посвященную «Зоопарку» ленту «Буги-вуги каждый день», для которой группа записала несколько своих ранее не издававшихся номеров, позднее вошедших в альбом «Музыка к фильму». Спад широкого интереса к рок-н-роллу, а с ним и гастрольной активности, плюс нараставшие проблемы практически вывели «Зоопарк» из игры: попытка Андрея Тропило, летом 1989 года избранного директором Ленинградской студии грамзаписи, привести группу в студию так не увенчалась успехом.

С «Зоопарком» вновь расстался Куликов, а басистом стал Наиль Кадыров. 14 марта 1991 года Майк Науменко в последний раз появился на сцене, исполнив в сопровождении «Аквариума» свой «Пригородный блюз» на фестивале, посвященном 10-летию Ленинградского рок-клуба.

Умер Майк 27 августа 1991 года в Ленинграде, в своей комнате в коммуналке на улице Разъезжей. Врачи зафиксировали смерть от кровоизлияния в мозг. Он не дожил всего двух месяцев до 10-летия группы.

Жизнь Майка оборвалась трагически. Вернувшись домой с вечеринки после проводов за границу одного из музыкантов группы, он упал в своей коммунальной квартире, был дотащен соседом до кровати, до утра лежал без движения. За тем приехавшие родственники вызвали "скорую помощь", которая констатировала самую несовместимую с жизнью из всех травм - перелом основания черепа. В таких случаях медики даже при осмотре не шевелят больного, ибо и легкого шевеления достаточно, чтобы наступила смерть. Майк до конца был в сознании, и вел себя очень мужественно.

«Майк был фантазер, вообще - добрейший человек. Того, что с ним случилось, я до сих пор не понимаю. Обстоятельства его смерти так и остаются во многом загадочными. С Цоем, по крайней мере, все понятно - если не по сути, то по форме - как все случилось. У Майка все было почти так же, как с Жорой Ордановским. Тот, как известно, просто исчез, не оставив никаких следов» - Отрывок из "Интервью с Майком (last Rock"n"roller)" в DBP.

И мы не любим их.
Все ездят на метро,
Ну а мы не из таких.
Ага, мы берем мотор,
Хотя в кармане голяк,
И мы киряем свой портвейн,
Мы пьем чужой коньяк.
Я не люблю Таганку,
Ненавижу Арбат.
Еще по одной,
И пора назад.
Здесь нас никто не любит,
И не зовет на флэт,
Не выставляет пиво,
Не готовит нам обед.
Мы всем поддерживаем кайф,
Нам кайф ломают кругом,
В Сокольниках и в центре
Один крутой облом.
Здесь холодно и гадко,
Здесь вовсе не в умат.
Еще по одной,
И пора назад.
И барышни в полисе
Не выполнят на нас,
Они не любят звезд панк-рока,
И тут сплошной отказ.
Меня динамит телеграф,
Не выдавая перевод.
Мне некуда укрыться,
Когда болит живот.
Из порванной штанины
Глядит мой голый зад.
Еще по одной,
И пора назад.
Нам стремно в магазинах,
Там все не как у нас,
Там не достать портвейн,
В продаже только квас.
Народ там озверевший,
Он бьет друг другу фейс.
Никто не слышал "Stranglers",
А в моде только "Space".
От этой всей достачи
Так и тянет на мат.
Еще по одной,
И пора назад.

Майк Науменко

Похоронен на Волковском кладбище в Ленинграде.

Валерий Кирилов

В этот день 91 года умер Майк Науменко, товарищ Руководитель Зоопарка. Как это помню:
Лето 1991 года выдалось жарким, делать ничего не хотелось. Но у Майка появились новые идеи, и мы ждали нового прорыва.
Не имея возможности высказаться в музыкальном плане на протяжении нескольких лет, измотанный непрерывными гастролями, с истощенной нервной системой, Майк все больше и больше писал «в стол». Он быстро мудрел, ему открывались неизвестные нам истины, - из-за этого он сильно оторвался от своего привычного окружения, которое попросту перерос и которое перестало его понимать, принимая его отчужденность за результаты неудачного совместного пьянства. Впоследствии именно эти «друзья» запустили гаденький слушок о его смерти от алкоголя. Майк все больше и больше самоизолировался; потеряв интерес к старым друзьям, он не искал новых знакомств.
Накопившаяся усталость усугубилась тяжелой для всякого музыканта проблемой: резко ухудшилась моторика левой руки, - иногда он даже не мог взять аккорд. Хотя Майк, как любой музыкант, тщательно скрывал свои болячки, особенно профессиональные, - во избежание слухов и домыслов, но, в конце концов, был вынужден обратиться к врачам. Они его не обнадежили.
Все это происходило на фоне семейных неурядиц, которые закончились разрывом Майка с женой Натальей, с которой он прожил много лет, и очень ее любил.
Больной, на грани нервного срыва - Майк не сдавался. Наблюдая за моей работой по восстановлению одной из первых записей Цоя, он предложил мне спродюсировать задуманный им сольный альбом. Я быстро договорился с приятелем, Валентином Рындиным (звукорежиссером Эдиты Пьехи), и он согласился предоставить нам студию. Оставалось лишь найти деньги на пленку и прочие необходимые мелочи. Майк сказал, что вопрос с деньгами решим сам. Как он собирался это сделать, я не стал спрашивать, хотя и знал, что достать деньги ему будет трудно.
Стремясь оградить себя на время работы над альбомом от пьющих друзей, Майк взял гитару, пачку бумаги и переехал жить ко мне. Я понимал, что многолетнее гастрольное ралли не прошло для него бесследно, - он нуждался в отдыхе, в резкой смене обстановки. Каждое утро его мозг, «разогнанный» многочасовой ночной работой, не мог переключиться сразу на отдых; он бродил по квартире, играл с Кисой, смотрел телевизор или разжигал камин.
Про Кису - отдельный рассказ. Когда моя жена работала в дуэте с И. Корнелюком, у кошки их костюмерши родились котята. Ольга упросила меня взять одного. Котят было двое: здоровый пацан и больная, слабая девочка. Мы ее взяли и выходили. Она моталась со мной по гастролям, любила смотреть из иллюминатора самолета на облака и была, по словам Майка, «удивительно интеллигентной кошкой». Она стала общей любимицей - так сказать, «командная Киса». Очень любила сниматься в клипах, до упаду смеша режиссеров. Позже я предложил ее использовать как «лицо ЗООПАРКА»; Майк не возражал, но выполнить этот замысел мы смогли только после его смерти, когда самостоятельно выпускали пластинку «Музыка Для Фильма»: там на «яблоке» - Киса. На стороне А она смотрит на нас, на стороне В - вид сзади. И никаких букв и надписей.
Когда Майк, живя у меня, работал ночами, Киса постоянно пыталась прилечь на лежащий перед ним лист бумаги, надеясь, по-видимому, отвлечь его от писанины. «Киса, иди на фиг! Киса, не мешай!» - вежливо уговаривал ее Майк, но она упорно лезла на лист то слева, то справа, явно и осмысленно не давая ему писать.
Все чаще для того, чтоб уснуть после ночной работы, Майку приходилось употреблять алкоголь. Обычно одной бутылки ему хватало на 3-4 дня. Наши жизненные ритмы не совпадали, - утром я убегал по нашим делам, а Майк ложился спать. Иногда мы вместе выпивали: я «на ход ноги», он перед сном. Как-то раз, вернувшись домой, я обнаружил, что он, вместо того чтоб спать, весь день пил. «Майк, нафига ты столько выжрал? Сдохнешь ведь, как собака!» - ласково попенял я ему (такой был в ЗООПАРКЕ специфический юмор). «А я этого и хочу», - ответил он, не приняв моего тона. Я стал уговаривать его уехать отдыхать в Литву, к моим родственникам. Многочасовые уговоры неожиданно увенчались успехом: он согласился. Я побежал на вокзал покупать билеты на ближайший поезд...
Двух недель сплошных прогулок, рыбалки, раскатывания на бабушкином авто и здоровой еды оказалось недостаточно, чтоб снять многолетнюю усталость. Но желание Майка вернуться домой было сильнее, - он рвался работать.
По приезду Майк окончательно переселился ко мне и принялся лихорадочно писать. В перерывах он заводил бесконечные разговоры о смерти и женщине. Стало понятно, что он уже не предчувствует смерть, - он уже точно о ней знает.
По просьбе моей мамы я помогал ей в ее туристической советско-американской фирме, - временно работал групповодом. Рассказывая Шуре Храбунову о своей новой неожиданной профессии, я шутливо заметил: «Майк собрался помирать, так что нам всем придется искать другую работу».
Майк стал работать на износ, сутками напролет. Он поднимал меня ночью с постели и читал только что написанное. Иногда я слышал сквозь сон, как он рвет стихи; выходя из спальни, я видел, как он сжигает в камине целые кипы бумаг. Сколько он всего уничтожил тогда! «Зачем жечь, потом доработаешь», - как-то заметил я ему. Он удивленно посмотрел на меня и грустно сказал: «Потом не будет».
Таким я и запомнил его: бледный, измученный бессонницей, с лихорадочно горящими от переутомления глазами... Однажды утром он уехал. Навсегда.
В тот день, не дождавшись Майка, я лег спать. Разбудил меня резкий телефонный звонок: это был Храбунов. «Валера, ты оказался прав». «В чем?» - не понял я. «В том, что нам надо искать другую работу. Миша умер», - ответил Шура. Бросив трубку, я помчался к нему, даже не догадавшись взять такси.
Когда я через полчаса вошел в комнату Майка, он еще не остыл. Рядом с ним сидели мама и сестра. Я посмотрел и, не зная, что сказать или сделать, вышел на кухню. Там сидел потерянный Шура. Его жена Тася, готовясь к своему дню рождения, привезла накануне ящик вина «Букет Молдавии», который мы с Шурой и выпили за ночь. Оглушенные горем, пили молча, и нам никто не мешал.
Экспертиза показала, что алкоголя в крови у Майка не было, а смерть наступила вследствие кровоизлияния в мозг, вызванного переломом основания черепа. Подобная травма возможна в результате сильного удара в голову спереди либо при сильном толчке сзади в корпус. Было выяснено, что в тот день Майк возвращался домой, и во дворе произошло нечто такое, в результате чего он получил травму и лишился некоторых личных вещей.
Превозмогая боль, он поднялся на лифте в свою квартиру на 7-м этаже, открыл входную дверь, прошел по коридору, вставил ключ в дверь своей комнаты, - но тут силы оставили его, он упал и пролежал возле двери около часа (соседей не было дома). Когда его обнаружили, Майк был еще жив. Вызвали «Скорую помощь», - врачи отказались везти его в больницу и велели «готовиться к худшему». Вызвали вторую «Скорую», но та приехала уже слишком поздно...
Уголовное дело возбуждено не было, но в день похорон я обещал отцу Майка, что достану того, кто это сделал. К сожалению, мне лишь удалось выяснить, что соседский мальчишка видел, как какой-то незнакомый человек пытался поднять Майка с асфальта во дворе. Пропавшие вещи также нигде не обнаружились. Следы затерялись...
Майк, дорогой наш Майк, где бы ты сейчас ни был, я помню и люблю тебя, давай там!

Режиссер Кирилл Серебренников работает над съемками фильма «Лето», речь в котором идет о знаменитых ленинградских рок-музыкантах. В центре сюжета — лидеры групп «Зоопарк» и «Кино» Майк Науменко и Виктор Цой .

Уже на стадии производства ленты с критикой на нее обрушились многие друзья и знакомые обоих (ныне покойных) музыкантов. Критиковалась в том числе и любовная линия, предполагающая некие романтические отношения между Цоем и супругой Майка. АиФ.ru поговорил с самой Натальей Науменко о том, как она расценивает ажиотаж вокруг этой истории, а также о том, что на самом деле связывало ее с Цоем, и о том, каким был сам Майк.

Владимир Полупанов, «АиФ»: Наталья, могли бы вы прокомментировать ситуацию с фильмом?

Наталья: А зачем? Не хочется уподобляться тем, кто Пастернака не читал, но осуждает. Подождем, посмотрим, вот тогда можно будет и поговорить предметно. То, что мне удалось увидеть на съемочной площадке — атмосфера, отношения актеров и режиссера — очень понравилось. Я Кириллу верю.

Да, мне было бы намного проще жить, если бы много лет назад не поддалась на уговоры старого нашего приятеля Александра Житинского : «Я пишу книгу о Цое, а никто не может толком рассказать о нем — не знаменитом, не плакатном, юном...». Мы договорились, что мой текст Александр будет использовать исключительно во вспомогательных целях. Поэтому и разоткровенничалась. Но Саша писал письма с просьбой оставить все как есть, потому что герои выглядят благородно, и все такое прочее. Опять повелась. Вот теперь и расхлебываю...

- Майк ревновал вас к Цою?

Не было поводов ревновать. Хотя он считал, что такие дружеские отношения намного опаснее, чем всё остальное. Не пойму, что вдруг вцепились в эту историю? Я к Вите очень хорошо отношусь, но неинтересно мне быть его «одноклассницей» (условно говоря), которых, наверняка, уже набралось класса на три, подружкой, неизвестной любовью, известной любовью... В течение очень короткого времени у нас была, смею надеяться, нежная дружба. Поздравления с Днем Девочек и Днем Мальчиков (как в Японии, вместо 23 февраля и 8 Марта) и бесконечные разговоры (кто бы что ни твердил о Цое-буке, Цое-молчуне). Глубокий человек, умница. Не слишком часто, но мог и веселиться, и рассмешить отменными шутками. А вся наша «любовная история» — детский сад. Слава богу, можно вспоминать, не смущаясь, но с огромной нежностью.

Майк Науменко с супругой. Фото из личного архива Натальи

- Вы были музой для своего мужа Майка Науменко?

Нет. Все лучшие песни о женщинах написаны до моего появления в его жизни. «Сладкая N» — это собирательный образ, идеал, Вечная Женственность... Конечно, все понимала про лирического героя, но было немного обидно слушать «Отель под названием «Брак» или «Песню простого человека». А вдруг подумают, что про меня, жалеть будут бедного Майка... Майк моей глупости улыбался и обещал объявлять на концертах, что песня не про его жену, что его жена — совсем другая...

- А есть песни, которые он вам посвятил?

Нет. Разве что однажды подарил рукописный текст одной песни, где была строчка: «Наталье с тем, чтоб не знать ее другой»...

Майк Науменко. Фото из личного архива Натальи

- Вы всё время бедствовали в те времена?

Мы тогда не считали, что бедствуем. Все жили примерно одинаково. Потом стало легче — хорошие авторские поступали. Тогда мы рухлядь на нормальную мебель поменяли. Это было событием.

-Кем был Майк для своих друзей?

Для некоторых — учителем, для некоторых — понимающим другом, для кого-то — тем, с кем классно выпить и молча послушать хорошую музыку. Думаю, в какой-то мере, Майк был (как и Борис) просветителем. Он великолепно знал английский, читал Rolling Stone, Melody Maker, Guitar player... Откуда брал — не знаю. Самое любопытное и интересное пересказывал гостям. От Майка можно было узнать, какая вышла пластинка, что стоит послушать. И переводил на слух. Вряд ли я (и не только я) стала бы слушать Лу Рида , если бы не знала, о чем его песни. И Боба Дилана , и Коэна он тоже представлял как больших поэтов. Вот бы за Нобелевку Дилана порадовался!..

Наталья с сыном Евгением. Фото из личного архива Натальи

- А каким он был отцом?

Близких отношений с сыном у него не случилось. Думаю, Майк смог бы хорошим отцом для повзрослевшего уже мальчика. Помню, как радостно он учил нашего первоклассника выводить двойки из дневника. Или завести второй дневник. Я тогда спросила: «А от кого двойки будем скрывать?». Долго смеялись... Есть мужчины, которым нескучно возиться даже с новорожденным. Цой именно таким был. Я видела, как он своего Сашеньку купал — ловко бережно. Светился от счастья, наслаждался отцовством.

- А какие у Цоя и Майка были отношения? Они были друзьями?

Нет, особой дружбы не было. Думаю, приятельские отношения... Какое-то время Майк для него был учителем. Цой говорил, что ему обязательно нужно знать мнение Майка о новой песне. В тот период он сильно комплексовал и был очень неуверен в себе. А Майку верил.

Вы вынуждены были пойти работать в котельную, чтобы получить комнату в коммуналке на Боровой. Почему вы, а не муж, занимались решением жилищного вопроса?

Майк не хотел жить с родителями. И я не хотела. Выход один — стать дворником или кочегаром. Или сторожем. Майк стал сторожем, я — кочегаром. И работа сменная, и комнату дают. А дальше можно заниматься тем, что нравится. На работе — тоже. В моей маленькой газовой котельной хорошо читалось, и письма друзьям можно было писать, и английским заниматься. Майк в бытовке тоже песни писал. Там гостей было не в пример меньше, чем у нас дома...

-Вы говорили, что он был вам больше другом, нежели мужем?

Я так сказала? Не очень корректно... Может быть, позже... Здорово же, когда и через несколько лет после свадьбы тем для разговоров хватает на всю ночь!.. Майк очень любил Петербург (кстати, никогда не называл его Ленинградом), и ему нравилось показывать красивые дворы, уголки симпатичные, набережные маленьких рек. В мае, когда расцветала сирень, мы с ним шли от нашего дома на Боровой до Марсова поля по набережной Фонтанки. На Марсовом у каждого куста дышали сиренью и возвращались по Невскому. Не торопясь. Заходили в кафе. За чашкой кофе или бокалом сухого разговаривали... И так каждый год...

-Никаких атрибутов звёздной жизни у вас не было?

Не совсем поняла вопрос... Что вы имеете в виду?

- Даже фотографий совместных у вас очень мало. Почему?

Во-первых, у нас попросту не было фотоаппарата. Во-вторых, я ненавижу сниматься. Ну, если бы знали, что пригодится, если бы знали, что мальчики так быстро покинут нас... Конечно, очень жаль, что мало фотографий и киносъемок!.. Зато если по телевизору вдруг мелькал «Аквариум», «Секрет» или «Последний шанс», такая была радость! Наших показывают!

Фото из личного архива Натальи

- Часто ли были гости в вашей коммуналке?

- Почти всегда. Телефон в коридоре появился не сразу, так что гости могли явиться с поезда и поздно вечером, и рано утром. Да и с телефоном легче не стало. Если человек едет из Калининграда, Челябинска или Владивостока, разве можно его не принять?.. Часто оставались ночевать. Некоторые и неделями жили. Ничего, справлялись.. Если гости не помещались в нашей комнате, парочку-другую забирали соседи. Прекрасная была коммуналка! Замечательные соседи! Гитарист «Зоопарка» Саша Храбунов это понял и женился на одной из соседок — нашей певунье Тасе.

Фото из личного архива Натальи

- А много тогда выпивали?

Думаю, да. Гости приносили и привозили. Цой пил мало, я вообще его не помню пьяным... Майк очень любил пиво. Какие напитки ему нравились — не знаю; выбор был убогим. Что принесут, то и наливали всем. Вообще, это больная тема...

- В последние годы жизни он вообще ничего не писал?

Песни затормозились, сам он говорил о самоповторах, что теперь у него стихи лучше получаются... Я не врач, но сейчас мне кажется, что у него тогда начала развиваться депрессия...

- После вашего ухода от него он так и остался один?

Наверное, просто не успел поменять жизнь. Мы развелись 15 августа 1991-го, а 27-го его не стало...

Майк Науменко

18 апреля исполнилось бы 60 лет Михаилу "Майку" Науменко - лидеру группы "Зоопарк", чье имя сейчас, к сожалению, помнят гораздо меньше, чем оно того заслуживает. Трудно представить российского музыканта "золотого периода отечественного рока", не признающего влияния Майка. Группы "Зоопарк" не существует с 1991 года, с момента смерти Майка, но до сих пор десятки групп перепевают его песни, хотя публика часто не знает их автора.

Никуда не делись петербургские парадные и дворы-колодцы, городские романтики и, увы - гопники. Не потеряли актуальности пригородные блюзы, кухонные и дачные посиделки. А вот блестящие их описания авторства Майка, к сожалению, легли в запасники. Может быть - это закономерно. Все-таки, к русскому року Майк и "Зоопарк", работавшие в диапазоне от американского "гаражного рока" до ритм-н-блюза, имели отношение только в силу своей русскоязычности.

Майк Науменко и группа "Зоопарк"

Сейчас, когда интерес к рок-первоисточникам в противовес безликим современным лидерам хит-парадов усилился, самое время вспомнить и про "Зоопарк", а может быть, и познакомится с ним поближе. Мы попросили инициатора краудфандинг-проекта - сына Майка - Евгения Науменко рассказать о проекте "Песни простого человека", а музыкантов - прокомментировать свое в нем участие.

Евгений Науменко

Официальные трибюты Майку Науменко уже выходили, плюс существует огромное количество неофициальных записей такого рода. Какие-то из них вам понравились?

Всего вышло семь официальных трибьютов. Самый первый появился в 1991 году только на виниле. Так как я, к сожалению, пока не являюсь обладателем "вертушки", послушать его я смог совсем недавно - мне прислали цифру с исходников. Вообще, я очень люблю каверы и трибьюты. Для меня - это самостоятельный жанр: сделать из чужого хита что-то совершенное новое, со своей изюминкой. Поэтому, конечно, были каверы, которые понравились сразу и навсегда, были те, которые понравились чуть меньше. Если по персоналиям, то выделю "Я Знал" в исполнении Евгения Федорова из группы Zorge с пластинки "Парк МАЙКского Периода". Правда, гитарист "Зоопарка" Александр Храбунов не считает этот альбом трибьютом. Как он говорит, он собрал близких "Зоопарку" музыкантов и записал песни, которые либо не записывались, либо очень редко игрались на концертах. Отчасти я с ним согласен, но все равно буду считать эти песни кавер-версиями. Привычка.

Почему вы решили, что сейчас такой проект нужен, все-таки, при том, что Майк – знаковый для отечественного рока человек, его песни сейчас знают немногие. Этот трибьют - своего рода миссия?

Всё очень просто. 2015 - юбилейный год - в апреле папе исполнилось бы 60 лет. Первоначальную идею предложил коллекционер и продюсер Евгений Гапеев, который сказал, что хочет собрать на одной пластинке лучшие кавер-версии. Я же предложил записать абсолютно новые. Что касается миссии... Да, мне, конечно же, хочется, чтобы песни "Зоопарка" знали как можно больше людей. Но вот такого, что "мы выпустим миллион дисков, вы все их купите, а Майк Науменко станет известнее Цоя", естественно, нет. Если люди, незнавшие до этого творчество "Зоо", послушают этот трибьют, а потом откроют для себя оригиналы, я буду только рад.

Над таким проектом, наверное, работает некое сообщество людей, которым не нужно объяснять кто такой Майк и зачем вы все это затеяли?

Скорее, это сообщество людей, у которых есть одна цель. Я занимаюсь переговорами с артистами, принимаю решения "да" или "нет". Строю из себя босса и важничаю. Придумали мы этот трибьют, как я уже говорил, с Женей Гапеевым из фирмы "Отделение Выход". Он будет заниматься выпуском самого диска.

В качестве пресс-атташе, как это сейчас модно называть, я позвал Злату Николаеву. Она сразу же и с радостью согласилась. Злата ведет наши страницы в соцсетях, а также общается с директорами и пиарщиками артистов. Еще Злата дает важные советы и спускает меня с небес на землю.
Сайт я доверил Сергею Шмакову, более известному, как Sidor. Сергей давным-давно сделал чуть-ли не первый сайт, посвященный "Зоопарку". Так что найти более заинтересованного человека, который все сделает правильно и с любовью, просто невозможно.

Все ли музыканты, из тех кому вы предложили участвовать в проекте, согласились в нем участвовать?

Как только мы поговорили с Гапеевым, я написал в Facebook Жене Федорову. Сказал, что делаем новый трибьют и очень(!) хочу Zorge. По-моему, он сразу согласился, но попросил время подумать о песне. Потом я написал Роману Рябцеву из группы "Технология". Мне очень нравятся его кавер-версии на "Аквариум", и я знаю, что он любит песню "Гопники". Тоже все решилось очень быстро. Паша "Паштет" Филиппенко, узнав про Рябцева, напросился к нему в дуэт. Мне кажется, это будет очень интересный трек. Вообще, проблем с музыкантами пока нет. Было два мотивированных отказа. Один артист сказал, что не играет кавер-версии принципиально. Второй не решился своим исполнением испортить оригинал. Это нормально. Очень помогли мне директора групп. Они и сами предлагали музыкантов, и находили, и договаривались с нужными нам.

Для трибьюта вы запрашиваете серьезную сумму. На что идут эти деньги?

Большая часть пойдет на "очистку" авторских прав. К сожалению, они принадлежат не мне. Часть пойдёт на печать CD. Да, мы не отказались и от старого доброго компакт-диска. Когда мы рассчитывали сумму, мы закладывались, что кому-то из музыкантов придется оплачивать студию, мастеринг. Но пока все работают исключительно бесплатно. Поэтому можно сказать, что половины заявленной суммы должно хватить. Из этих денег будут оплачены налог в бюджет РФ, комиссия planeta.ru, стоимость почтовой доставки CD нашим акционерам.

Корреспондент M24 расспросил участников проекта:

• При каких обстоятельствах вы услышали песни Майка и помните ли вашу реакцию?
• Что выделяло Майка Науменко на отечественной рок-сцене?
• Как выбирали песню для трибьюта и почему выбрали именно эту?
• Есть ли надежда на то, что благодаря этому трибьюту кто-то откроет для себя имя Майка?

Борис Гребенщиков "Аквариум"

Обстоятельств не помню; реакцию помню: слава Богу, нашелся, наконец, один нормальный человек, который поет так, как надо.

Не было никакой "отечественной рок-сцены". Отечество напускало на нас милицию и вызывало на тайные допросы в КГБ. Ему не из чего было выделяться. Он просто был собой.

Давно хотел; я подпевал еще в оригинальной записи песни "Растафара" (Натти Дрэда).

Надежд у меня нет.

Евгений Хавтан ("Браво")

Майк Науменко - один из самых недооцененных героев питерского рока восьмидесятых, и то, что его изображения нет на футболках и постерах - не значит, что его не было в истории. Для меня он один главных питерских героев восьмидесятых.

Его песни я услышал как раз в начале восьмидесятях. К сожалению, живьем видел на том этапе, когда группа была не в лучшей форме, но было очевидно, что это не было похоже на песни большинства групп ленинградского рок-клуба. В его песнях не было "разводки" и претензии, зато с лихвой хватало самоиронии –очень редкой черты для групп восьмидесятых.

Выбор сразу пал на две любимые песни "Выстрел" и Blues De Moscou. Выбрал вторую, так как решил положить конец дурацким спорам на тему круче - Москва или Питер. Очень редко каверы звучат лучше оригиналов. Но для меня участие в данном проекте – дань уважения замечательному музыканту, -одному из столпов ленинградского рок-н-ролла, чьи песни со мной навсегда.

Андрей Заблудовский ("Секрет")

Первый раз услышал песни Майка на альбоме "Майк и Борис", причем песни Майка, в отличие от песен БГ, мне особо не понравились. Позже, когда услышал "Уездный город Н", стал прислушиваться, и понял, что Майк - фигура и поэт. Позже, где-то в 1979-м познакомились.

Я играл в группе "Выход", а Майк приходил к нам на репетиции. В 1981-м я впервые увидел его на сцене и это было неописуемо круто. Такой драйв пер!

Уже в "Секрете" я предложил ребятам дописать в наш первый альбом "Ты и Я" - "Мажорный рок-н-ролл" (битлы же тоже Чака Берри пели). Все согласились, тем более, что песню "Мажорный рок-н-ролл" группа "Секрет", еще до меня в 1982 году, играла с Майком в Москве, где и познакомились.

Боюсь, что новых поклонников не откроем, но надежда, хотя и слабая, но есть.

Павел "Паштет" Филиппенко (дуэт с Романом Рябцевым)

Честно говоря, я никогда не был восторженным фанатом Майка Науменко. Может быть потому, что мне в русском роке нравилась не только мощная текстовая часть, но и мелодика, и аранжировки.

Впервые я услышал о "Зоопарке", когда мой интерес к отечественным артистам уже затухал. При этом меня всегда интересовали артистичность, загадочность и харизма фронтмена группы. Что сейчас (вместе с сильной антисоциальной составляющей) на фоне повального конформизма, становится очень актуально.

Песня "Гопники" выбрана хотя бы из-за уникального названия, ставшего историческим термином, вызывающим у слушателя массу воспоминаний и ассоциаций.

Сборник-посвящение творчеству Науменко – отличный шанс воспользоваться новыми звуковыми технологиями и дать материалу то, чего не хватало в восьмидесятые.

Роман Рябцев ("Технология")

- "Зоопарк" я услышал впервые на первом курсе института, в 1986 году. Мой однокурсник был большим фанатом ленинградского рока (а я, кроме "Аквариума" на тот момент, ничего особо не знал). Вот Илья "на картошке" и спел несколько песен Майка под гитару,а потом уже дал переписать кассету.

Для меня, воспитанного на исключительно мелодичной музыке, манера Майка явилась откровением. Сначала я не понимал - как это можно так(!) исполнять песни, полудекламировать. Но его тексты перевесили мою страсть к правильным и выверенным нотам, и я проникся.

Для трибьюта выбрал "Гопники" именно потому, что это была первая песня "Зоопарка", которую я услышал (сначала в исполнении моего друга, а потом в записи). И ее же мы играли и пели на той самой "картошке" на первом курсе. К тому же в Воронеже (где всё это и происходило) персонажей из этой песни было в избытке, и она была очень актуальна для нас. Впрочем, с тех лет процент гопоты в стране остался неизменным, так что песня по-прежнему актуальна (несмотря на несколько других кумиров у гопничков в наше время)

Безусловно. Даже я в свое время песню "Мы любим буги-вуги" услышал и полюбил в исполнении "Секрета", и лишь потом узнал ее автора. Если этот трибьют поможет сохранить интерес к творчеству Майка, то это будет правильно.

Миша Лузин

Хрен его знает, как я услышал песни Майка. Кажется, произошло это благодаря серии кассет "Легенды русского рока" в период первоначального накопления музыкального капитала, когда я решил временно переключиться с Битлз и Дорз на отечественного производителя. Послушал "Кино", послушал "Аквариум" а где-то между ними на прилавке пиратского магазина затесалась запись "Зоопарка". Купил. Послушал. Понравилось.

Какая-то залихватская веселость, стебалово и 100-процентная жизненность с точки зрения студента первых курсов университета. В конце 90-х екатеринбургские гопники по-прежнему мешали нам жить, запас сухих вин регулярно подходил к концу, "сладкие N" превращалась в "дрянь", разнонаправленные "гуру из Бобруйска" учили жизни на каждом перекрестке. Веселое было время, и Майк был идеальным его саундтреком, послом портвейна и рок-н-ролла.

Эти двое друзей Майк и БГ - мощные буддийские диверсанты. "Мой друг сказал мне: мы с тобой бодхисаттвы, а значит, нам пора в магазин". Зачем идти в магазин, понятно, как два пальца, что такое бодхисатва - не было понятно, но звучало круто и мотивировало разобраться. Это уже потом пошло-поехало - "Сай Рам, отец наш батюшка; Кармапа - свет души; Ой, ламы линии Кагью - до чего ж вы хороши", а начиналось все с подкупающей Майковской простоты: "Мы с тобой бодхисаттвы, побежали за водкой в такси" (как показывает жизненный опыт, одно другому не противоречит).

Колебания в выборе песни были, но мой друг Женя Жилин сказал - "Мы с тобой бодхисаттвы! А значит…" Короче, участием в трибьюте с этой песней мы хотим сказать Майку спасибо за то, что он открыл нам это слово и его смысл. Да в общем то и песня огонь.

Все, кто хотел открыть для себя Майка, сделали это уже давно. Трибьют даст современное прочтение его песен, через которое, возможно, они обретут новую жизнь.

Евгений "Ай-ай-ай" Федоров (Zorge, Optimystica Orchetra, экс-Tequilajazzz)

Я уже не помню когда это было. По-моему это произошло на каком-то “хипповском флэту”, в гостях у “системных”, что было очень необычно, так как это был совсем не их репертуар. Надо сказать, что я хвастался тем, что мой брат Дюша играл немного в Зоопарке, заменяя Сашу Храбунова. При этом сам я на тот момент толком его и не слушал. Заинтересовался только когда стал свидетелем забавной пикировки Майка и БГ на поэтическом семинаре в ЛРК, в 47-й, по-моему, комнате. Он меня тогда очень впечатлил интеллектом и каким-то очень здоровым цинизмом, в хорошем смысле.

В песнях Майка была - обычная жизнь, узнаваемая, повседневная, все остальные так или иначе были отстраненными в песнях. Ну, так казалось из-за незнания языковых особенностей и внутренней мифологии разных групп и группировок.

Я еще колеблюсь между двумя, думаю, запишем две, а потом выберем и объявим.

Ну конечно откроет. А как же? Не надежда, а уверенность.

Александр Иванов ("Наив", "Радио Чача")

Классе в восьмом я услышал песню "Лето" и очень взбодрился. Во-первых, ее просто играть, а, во-вторых, она была не обычной дворовой песней, а даже немного диссидентской. "Сегодня сейшн в Ленсовете", - на то время звучало очень лихо!

Была правда, порой неприглядная. Та бытовая правда, которую другие избегали, а Майк, наоборот, показывал ее ужас и одновременную красоту.

Пожалуй, "Лето" - моя любимая песня с детства.

Современным молодым людям довольно сложно воспринимать старую музыку, особенно советскую подпольную. На их вкус она слишком непрофессионально записана.

Надеюсь, новые прочтения старых хитов помогут обратить внимание молодежи на выдающиеся, но незаслуженно забытые песни Майка.

Алексей Певчев