Броненосный крейсер блюхер 1908. История корабля «Blucher. «Учения на Везере»

Рейнхард Шеер, Георг Хаазе

Научно-популярное издание

Корабли и сражения. Выпуск II

г. С.-Петербург 1995 г. -112 c.

на 1-й стр.- линейный крейсер "Лютцов" (худ. Ю. А. Апанасович, г. С.-Петербург);

на 2-й стр.- носовая надстройка английского линейного корабля "Монарх", входившего в состав 2-й эскадры линейных кораблей;

на 3-й стр.- линейный крейсер "Лютцов”, погибший в Ютландском бою.

Редактор В. В. Арбузов

Лит. редактор Е. В. Владимирова

Техн. редактор В. И. Катаев

Корректор С. В. Субботина

Редакция журнала "Морской исторический сборник"

Сразу же по окончании первой мировой войны в странах, принимавших в ней участие, одно за другим стали выходить в свет воспоминания как непосредственных участников боев, так и тех, кто разрабатывал операции в штабах или же командовал соединениями, фронтами и эскадрами.

К наиболее заметным из всей мемуарной литературы, изданной в Германии в 20-х годах, следует отнести воспоминания адмирала Рейнхарда Шеера, командовавшего во время войны Флотом Открытого моря, и капитана 2 ранга Георга Хаазе – старшего артиллерийского офицера прославившегося своей умелой стрельбой линейного крейсера "Дерфлингер".

В настоящий выпуск вошло описание первого боя, названного Р. Шеером "правильным эскадренным сражением", с участием линейных крейсеров с обеих сторон. Это был бой у Доггер-банки. Сражение закончилось трагически для единственного, следовавшего в строю додредноута-крейсера "Блюхер"- последнего, построенного для германского флота, броненосного крейсера, получившего в 1908 г. свое название в честь Гебхарда Блюхера – генерала, героя Ватерлоо, командовавшего прусской армией в войне с Францией в 1813-1815гг.

Бой у Доггер-банки, как и бой у Фолклендских островов, еще раз подтвердил, что нахождение в едином строю додредноутов н дредноутов – непростительная ошибка. "Блюхер" сражался до конца и геройски погиб, унеся с собой в пучину жизни сотен моряков.

Описание Г. Хаазе Ютландского боя и царившей в тот момент обстановки на "Дерфлингере" также интересно, ибо дает представление об уровне развития военного кораблестроения и вооружений того времени и показывает морской бой так, как если бы читатель сам являлся участником тех, давно ушедших в историю драматических событий.

В альманах вошли отрывки из книг Р. Шеера "Германский флот в Мировую войну". Военмориздат 1940 г. и Г. Хаазе "Два великих белых народа". Лейпциг 1920 г. (Сокращенный перевод опубликован в журнале "Морской сборник", №№ 7-12, 1920 г.). Кроме того, в выпуске дана версия о бое у Доггер-банки и английской стороны. (Текст взят из журнала "Морской сборник”, №№ 7-12 за 1920 г.). Названия кораблей даны так, как были напечатаны в указанных источниках.

Текст дополнен фотографиями из архива журнала "Морской исторический сборник" и коллекций И. Л. Бунича, Н. Г. Масловатого и В. В. Скопцова.

Р. Шеер

Напрасны были наши попытки в первые месяцы войны причинить неприятелю своими выступлениями такие потери, которые позволили бы говорить о заметном уравнивании сил.

Об успехах, достигнутых в минной войне, ничего не было известно, а успехи подводных лодок очень мало изменили положение в нашу пользу, так как корабли, взорванные торпедами, не имели существенного боевого значения. Выманить из гаваней более значительные части английского флота можно было прежде всего путем крейсерских набегов; при этом нашему флоту, если он оставался в тесном соприкосновении с собственными крейсерами, могли представиться благоприятные случаи для нанесения удара. Для этого, во всяком случае, следовало бы значительно перешагнуть установленную до сих пор границу, т. е. нарушить запрещение выходов на расстояние более 100 миль от Гельголанда. Только при этих условиях наши крейсера могли получить действительную поддержку. В указанных ему пределах командующий флотом стремился проявлять самую активную деятельность, какую только можно себе представить: вспомогательные крейсера выходили в море, минные постановки продолжались, несмотря на понесенные нами потери, подводные лодки в значительной мере превзошли все ожидания и находились в неустанной деятельности, и, наконец, наши корабли проникли вплоть до английских береговых сооружений, но для самого флота этот способ ведения войны принес одно разочарование. Ограничения, объясняемые стратегическими соображениями, действовали на настроение личного состава как признак, указывающий на недостаток доверия; уверенность в собственных силах постепенно падала. Настойчивое представление, сделанное по этому поводу командованием флота, встретило решительный отказ. Основания, приведенные при этом адмирал- штабом, были примерно таковы:

"Существование флота, всегда готового к бою, до сих пор не позволяло неприятелю нападать на берега Северного и Балтийского морей и помогало нам восстановить торговлю с нейтральными странами в районе Балтийского моря. Таким образом, флот избавил армию от забот по обороне побережья, а необходимые для этого войска можно было использовать на сухопутном фронте. После боя, даже если он будет выдержан с успехом, флот, при численном превосходстве неприятеля, перестанет оказывать свое влияние, а под давлением неприятельского флота в поведении нейтральных держав произойдут нежелательные изменения. Флот должен удерживаться в базах и избегать действий, которые могли бы повлечь за собой крупные потери. Однако это не должно исключать необходимости использования представляющихся благоприятных случаев для ианесения вреда неприятелю. Применение флота для действий вне района Германской бухты, чего неприятель добивается своими появлениями в Скагерраке, выходит за пределы упомянутых случаев. Против выхода больших крейсеров в Северное море для нанесения вреда противнику возражений не имеется".

Этим указаниям соответствовали дальние походы, предпринятые по направлению к английским берегам. 15 декабря 1914 г. большие крейсера под командованием вице-адмирала Ф. Хиппера вышли с заданием обстрелять укрепленные береговые пункты Скарборо и Хартлпуль и поставить у берега мины, так как в прибрежной зоне (у восточных берегов Англии) имело место оживленное судоходство. Оба города расположены на 150 морских миль ближе, чем Ярмут, к главной базе английского флота на севере британских островов; поэтому для находившихся в Скапа-Флоу или крейсировавших в море кораблей было гораздо легче отбить подобное нападение, и, следовательно, предприятие было связано с очень большим риском, и требовалась поддержка флота.

К I разведывательной группе больших крейсеров были приданы I разведывательная группа легких крейсеров и две флотилии миноносцев. 15-го в 3 ч. 20. м. они вышли из Ядэ. В тот же день под вечер за ними последовали эскадры линейных кораблей. Время для выхода обеих групп было выбрано с расчетом воспользоваться темнотой, чтобы как можно незаметнее выйти в море. Это, по видимому, и удалось, что и подтверждается ходом дальнейших событий. Для эскадр линейных кораблей, вышедших из Ядэ и Эльбы, к 21 ч. было назначено рандеву в широте 54°30’N и долготе 7°42’,5 Ost. Чтобы своевременно туда попасть, я в 16 ч. покинул со II эскадрой якорную стоянку в Куксгафене. От места рандеву II эскадра легла на назначенный командующим флотом курс WNW1/2W и пошла со скоростью 15 узлов. Все корабли тщательно затемнили, и рассмотреть прочие эскадры было невозможно. Таким образом, кораблевождение должно было отличаться высокой точностью, чтобы и на следующее утро походный порядок, в котором находились эскадры, оказался ненарушенным. Расстояние между эскадрами от одного флагманского корабля до другого предусматривалось 7,5 мили. Порядок следования соединения был таков: I, III, II эскадры. В походном охранении главных сил впереди были поставлены устаревшие броненосные крейсера "Принц Генрих" и "Роон" (из состава III разведывательной группы) с одной флотилией миноносцев. В боковом охранении находились два легких крейсера, каждый с одной флотилией. В тыловом охранении шел легкий крейсер "Штеттин"с двумя флотилиями. В течение ночного перехода миноносцы, находившиеся в охранении, несколько раз задерживали рыболовные суда, но ничего подозрительного на них не обнаружили.

Рассмотрев в предыдущей статье обстановку, в которой рождался проект «большого крейсера» «Блюхер», мы рассмотрим подробнее, что же в итоге за корабль получился у немцев.

Артиллерия

Безусловно, главный калибр «Блюхера» стал большим шагом вперед по сравнению с артиллерией «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Орудия «Блюхера» имели тот же калибр, но были более мощными, чем те, что получили предыдущие германские броненосные крейсера. На «Шарнхорсте» устанавливались 210-мм SK L/40 С/01, стрелявшие 108 кг снарядом с начальной скоростью 780 м/сек. Башенные установки «Шарнхорста» имели угол возвышения 30 град, что обеспечивало дальность стрельбы 87 (по другим данным – 88) кбт. С казематными установками дело обстояло хуже, потому что при прочих равных характеристиках их максимальный угол вертикального наведения составлял всего 16 град., что позволяло стрелять только на 66-67 кбт.

В боекомплект входили бронебойные и фугасные снаряды, а с содержанием в них ВВ дело обстояло несколько запутанно. Насколько смог разобраться автор, изначально к 210-мм SK L/40 полагались бронебойный снаряд, представлявший из себя стальную болванку, т.е. вообще не содержащий ВВ и фугасный, с 2,95 кг черного пороха. Но позднее были выпущены новые снаряды, имевшие содержание ВВ 3,5 кг в бронебойном и 6,9 кг в фугасном.

Орудия «Блюхера» SK L/45 стреляли теми же снарядами, что и пушки «Шарнхорста», но сообщали им значительно большую начальную скорость – 900 м/сек. Поэтому, невзирая на то, что угол возвышения башенных установок «Блюхера» был тот же, что и у «Шарнхорста» (30 град), дальность стрельбы «Блюхера» составила 103 кбт. Повышенная начальная скорость давала пушкам «Блюхера» «бонус» к бронепробитию, кроме этого, можно предполагать, что управление башенными установками «Блюхера» было проще, чем казематными и башенными 210-мм орудиями «Шарнхорста».

То же наблюдалось и по 150-мм орудиям – на «Шарнхорсте» было установлено шесть 150-мм орудий SK L/40, сообщавших 40 кг снаряду скорость 800 м/сек, на «Блюхере» — восемь 150-мм SK L/45, стреляющих 45,3 кг снарядами с начальной скоростью 835 м/сек. В годы 1-ой мировой SK L/40 получила на вооружение 44,9 кг (и вроде бы даже 51 кг) снаряды, но, конечно, с соответствующим падением начальной скорости. Шестидюймовые батареи обоих крейсеров размещались примерно на одной высоте от ватерлинии (4,43-4,47 м у «Шарнхорста» и 4,25 м у «Блюхера»), в дальности пушки «Блюхера» тоже слегка проигрывали – имея угол возвышения всего 20 град против 27 град на «Шарнхорсте», они стреляли на 72,5 кабельтов, в то время как «Шарнхорст» — на 74-75 кбт. Что до противоминной артиллерии, то «Шарнхорст» имел 18 орудиями калибра 88-мм SK L/45, «Блюхер» нес 16 значительно более мощных 88-мм SK L/45. Но вообще говоря, против эсминцев предвоенной поры и те, и другие были откровенно слабы – настоящей противоминной артиллерией крейсеров являлась их 150-мм батарея.

Таким образом, на фоне предыдущего проекта артиллерия «Блюхера» смотрится просто отлично. Но если сравнить огневую мощь «Блюхера» с последними броненосными крейсерами, построенными в различных странах, то немецкий корабль выглядит совершеннейшим аутсайдером.

Дело в том, что за редким исключением, другие державы пришли к типу крейсера, имеющего 4 орудия калибром 234-305-мм и 8-10 пушек калибра 190-203-мм. А что такое 254-мм артсистема? Это вес снаряда 225,2-231 кг при начальной скорости от 823 м/сек (США) до 870 м/сек (Италия) и даже 899 м/сек (Россия), что означает равную или большую дальность стрельбы, значительно лучшую бронепробиваемость и куда как более значимое фугасное воздействие. Бронебойный 225,2 кг снаряд «Рюрика II» нес в себе примерно столько же ВВ, сколько и 210-мм германский – 3,9 кг (больше на 14,7%), но русский фугасный снаряд по содержанию ВВ более чем вчетверо превосходил немецкий – 28,3 кг против 6,9 кг!

Иными словами, вес бортового залпа «Блюхера» — восемь 210-мм снарядов общей массой 864 кг пускай незначительно, но все же проигрывал таковому у одних только 254-мм орудий у любого «254-мм» крейсера, и даже «Рюрик» с наиболее легкими снарядами (в сравнении с пушками США и Италии) имел 900,8 кг. Но при этом в четырех фугасных снарядах «Рюрика» было 113,2 кг ВВ, а в восьми 210-мм германских – только 55,2 кг. Если перейти на бронебойные, то выигрыш по ВВ в бортовом залпе был за германским крейсером (28 кг против 15,6), но не нужно забывать, что русские 254-мм снаряды имели куда лучшую бронепробиваемость. Иными словами, главный калибр «Блюхера» нельзя признать равным одним только 254-мм пушкам российского, американских или итальянских крейсеров, но ведь тот же «Рюрик», кроме 254-мм пушек, имел в бортовом залпе еще четыре 203-мм пушки, каждая из которых не слишком уступала 210-мм германскому орудию. Русский 203-мм снаряд был немного тяжелее – 112,2 кг, имел меньшую начальную скорость (807 м/сек), но при этом существенно превосходил своего немецкого «оппонента» по содержанию ВВ, имея 12,1 кг в полубронебойном и 15 кг – в фугасном снаряде. Таким образом, бортовой залп «Рюрика» из четырех 203-мм и такого же количества 254-мм орудий имел массу снарядов 1 349,6 кг, что в 1,56 раз превосходило массу бортового залпа 210-мм орудий «Блюхера». По содержанию ВВ в залпе при использовании бронебойных и полубронебойных 203-мм снарядов (так как для русских 203-мм пушек бронебойных снарядов не предусматривалось) масса ВВ в залпе «Рюрика» составляла 64 кг, а при использовании фугасных снарядов – 173,2 кг, против 28 кг и 55,2 кг у «Блюхера» соответственно.

Тут, конечно, можно возразить, что «Блюхер» в бортовом залпе имел бы еще и четыре 150-мм орудия, но тогда стоит вспомнить о десяти 120-мм стволах «Рюрика» на каждый борт, которые, кстати будь сказано, имели даже большую дальность стрельбы, чем германские «шестидюймовки».

«Блюхер» в огневой мощи уступал не только «Рюрику», но и итальянской «Пизе». Последняя, имея достаточно мощные 254-мм орудия, обладала также и 190-мм орудиями разработки 1908 г, которые были несколько слабее отечественных 203-мм, но все же были сопоставимы по своим возможностям с 210-мм пушками «Блюхера». «Семисполовинойдюймовки» «Пизы» стреляли 90,9 кг снарядами с начальной скоростью 864 м/сек. Да что там! Даже самый слабый в артиллерийском отношении из всех «254-мм» броненосных крейсеров – американский «Тенесси», и тот имел преимущество над «Блюхером», противопоставляя в бортовом залпе его 210-мм орудиям свои четыре 254-мм пушки с массой снаряда 231 кг и имевшему при этом двойное превосходство в шестидюймовках. О японских монстрах «Ибуки» и «Курама», с их четырьмя 305-мм и четырьмя 203-мм в бортовом залпе нечего и говорить — их превосходство в огневой мощи над германским крейсером было совершенно подавляющим.

Что касается английских крейсеров типа «Минотавр», то их 234-мм пушки были замечательными, но все же по своим боевым возможностям «не дотягивали» до 254-мм орудий крейсеров США, Италии и России. Тем не менее, и они заведомо превосходили в боевой мощи 210-мм орудия немцев (172,4 кг снаряд с начальной скоростью 881 м/сек), а кроме того, следует учитывать, что четыре таких орудия у «Минотавра» в бортовом залпе дополняли пять 190-мм пушек с отличными характеристиками, способными выпускать 90,7 кг снаряд с начальной скоростью 862 м/сек. В целом же «Минотавры», безусловно, превосходили «Блюхер» по огневой мощи, хотя это превосходство и не было столь значительным, как у «Рюрика» или «Пизы».

Единственным из «последних» броненосных крейсеров мира ведущих морских держав, который очевидно уступал «Блюхеру» в силе артиллерии, являлся французский «Вальдек Руссо». Да, он нес 14 орудий главного калибра и имел преимущество перед «Блюхером» в бортовом залпе на один ствол, но при этом его старые 194-мм пушки стреляли всего лишь 86 кг снарядами с весьма низкой начальной скоростью 770 м/сек.

Таким образом, по огневой мощи, в сравнении с прочими броненосными крейсерами мира, «Блюхер» занимает малопочетное предпоследнее место. Его единственным преимуществом перед прочими крейсерами была однотипность главного калибра, которая упрощала пристрелку на большие дистанции, в сравнении с двумя калибрами на крейсерах США, Англии, Италии и т.д., но отставание в качестве артсистем было настолько велико, что этот, вне всякого сомнения положительный аспект не мог стать решающим.

Что касается системы управления огнем, то в этом отношении «Блюхер» в германском флоте был настоящим первопроходцем. Он первым в германском флоте получил трехногую мачту, централизованную систему управления огнем и центральный автомат управления артиллерийской стрельбой. Впрочем, все это было установлено на крейсер не во время строительства, а в ходе позднейших модернизаций.

Бронирование

К большой радости всех отечественных любителей военно-морской истории Мужеников В. в своей монографии «Броненосные крейсера «Шарнхорст», «Гнейзенау» и «Блюхер»» дал подробнейшие описания бронирования этих кораблей. Увы, к нашему же разочарованию, описание это настолько запутано, что разобраться в системе защиты этих трех кораблей почти невозможно, но мы все-таки попытаемся это сделать.

Итак, длина «Блюхера» по ватерлинии составляла 161,1 м., максимальная – 162 м. (по этому поводу в источниках имеются незначительные расхождения). От форштевня и почти до самого ахтерштевня корабль прикрывала броневая палуба, расположенная «ступенчато», на трех уровнях. На протяжении 25,2 м от форштевня бронепалуба размещалась на 0,8 м ниже ватерлинии, затем на протяжении 106,8 м – на один метр выше ватерлинии, и далее, на протяжении еще 22,8 м – на 0,15 м ниже ватерлинии. Оставшиеся 7,2 м палубной броней не защищались. Эти три палубы соединялись между собой вертикальными поперечными бронепереборками, толщина которых составляла 80-мм между средним и кормовым участками и, вероятно, столько же между средним и носовым участками.

Удивительно, но факт – из описаний Муженикова совершенно неясно, были ли у «Блюхера» скосы, или же все три бронепалубы были горизонтальными. Вероятнее всего, скосы все же были – в конце концов, они имелись и у предыдущего типа броненосных крейсеров, и у последующих за «Блюхером» крейсеров линейных. В то же время Мужеников пишет, что схема бронирования «Блюхера» была сходна с «Шарнхорстом», за исключением некоторого увеличения толщины бронепояса. В этом случае средний участок бронепалубы, возвышавшийся над ватерлинией на 1 метр, переходил в скосы, опускающиеся к нижней кромке бронепояса, расположенной на 1,3 м ниже ватерлинии, а вот с носовым и кормовым участками бронепалубы, к сожалению, ясности нет. Толщину палуб и скосов, увы, Мужеников тоже не сообщает, ограничиваясь лишь фразой о том, что «суммарная толщина броневых плит настила палуб в разных частях составляла 50-70 мм». Остается только догадываться, имелись ли ввиду толщины брони только описанных выше броневых палуб, или же 50-70 мм дается как сумма толщин броневых, батарейной и верхней палуб.

У автора настоящей статьи сложилось такое впечатление: толщины «ступенчатой» бронепалубы и ее скосов, вероятно, соответствовали таковым у «Шарнхорста», составлявших 40-55 мм, причем в эту толщину входит как броня, так и стальной настил палубы, поверх которой она укладывалась. Выше броневой палубы у «Блюхера» размещалась батарейная (на которой стояли 150-мм орудия) палуба, а над ней — верхняя палуба. При этом батарейная палуба брони не имела, но ее толщина менялась от 8 внутри каземата, до 12 мм вне каземата, а в месте размещения 150-мм орудий – 16 мм или, может, 20 мм (Мужеников пишет, что в этих местах батарейная палуба состояла из трех слоев, но не сообщает их толщины, из контекста можно предположить, что это было 8+4+4 или же 8+4+8 мм).

А вот верхняя палуба «Блюхера» имела бронирование над казематами 150-мм орудий, но увы, кроме факта его наличия, Мужеников не сообщает ничего. Впрочем, если предположить, что она имела 15-мм слой брони, уложенный поверх судостроительной стали (нечто подобное описывает Мужеников для «Шарнхорста»), то мы получаем 40-55 мм броневой палубы + 15 мм верхней палубы над казематом палубной брони, что как будто соответствует указанной Мужениковым 55-70 мм совокупной защиты.

Броневой пояс простирался почти по всей длине корабля, оставляя незащищенным только 6,3 м по ватерлинии в самой корме, но был очень разным толщине, высоте и заглублению под ватерлинию. Машинные и котельные отделения прикрывали 180 мм бронеплиты, имевшие высоту 4,5 м (данные могут быть немного неточны), возвышавшиеся над ватерлинией на 3,2 м при нормальной осадке и доходившие верхней кромкой до батарейной палубы. Соответственно, эта часть бронепояса уходила под воду на 1,3 м. Весьма мощная для броненосного крейсера защита, но бронепояс толщиной 180 мм протирался только на 79,2 м (49,16 % длины по ватерлинии), прикрывая лишь машинные и котельные отделения. От 180 мм бронеплит в нос и корму шел всего только 80 мм бронепояс пониженной высоты – в корму он возвышался на 2 м над водой, в нос – на 2,5 м и только у самого форштевня (примерно в 7,2 м от него) поднимался до 3,28 м над водой.

Нижняя кромка всех этих бронепоясов располагалась так: от форштевня и в сторону кормы на протяжении первых 7,2 м она проходила в 2 м под ватерлинией, затем «повышалась» до 1,3 м и продолжалась так на всем оставшемся протяжении носового 80 мм пояса и 180 мм пояса по всей его длине, а вот далее (кормовой 80 мм пояс) постепенно поднималась от 1,3 до 0,75 м под ватерлинией. Поскольку в корме 80 мм бронеплиты немного не доходили до ахтерштевня, был предусмотрен кормовой траверз, имевший те же 80 мм брони.

Описанная схема бронирования демонстрирует слабость защиты оконечностей, потому что вне котельных и машинных отделений бортовая защита «Блюхера» выглядит крайне недостаточной, не сильнее, чем у британских броненосных крейсеров (80 мм бронепояс и 40, максимум – 55 мм скос, против 76-102 мм пояса при 50 мм скосах у англичан), но все же это не совсем так. Дело в том, что, насколько можно понять описания Муженикова, 180 мм участок бронепояса замыкался такими же 180 мм траверзами. Но эти траверзы располагались не перпендикулярно борту, а наискосок, к барбетам носовой и кормовой башен 210-мм орудий примерно так же, как это было на крейсерах «Шарнхорст» и «Гнейзенау»

Однако следует иметь ввиду, что «наклонные траверзы» «Шарнхорста» проходили поверх скосов и бронепалубы, и, вероятно, то же самое было и на «Блюхере». В этом случае существовало уязвимое место на уровне метра над ватерлинией и ниже ее.

В котором «наклонные траверзы» «Блюхера» от вражеских попаданий не защищали, и прикрытие погребов ограничивалось 80 мм бронепоясом и 40-55 мм скосами.

На батарейной палубе (то есть поверх 180 мм бронепояса «Блюхера») располагался 51,6 метровый каземат на восемь 150-мм орудий. Бронеплиты, защищавшие каземат по бортам, имели толщину 140 мм и опирались на нижние, 180 мм плиты, так что, по сути, на протяжении вышеупомянутых 51,6 м вертикальная защита борта доходила до верхней палубы. С кормы каземат замыкался 140 мм траверзом, расположенным перпендикулярно борту, но в носу траверз был наклонным, как и 180 мм цитадель, но не доходил до носовой башни главного калибра. Как мы уже говорили выше, пол каземата (батарейная палуба) защиты не имел, но сверху каземат защищался броней, увы – неустановленной толщины. Мы предположили, что это было 15 мм брони на стальной бронепалубе.
Башни «Блюхера» имели лобовые и боковые плиты толщиной 180 мм и 80 мм заднюю стенку, предположительно (прямо, увы, об этом Мужеников не пишет) барбет имел 180 мм защиту. Носовая боевая рубка имела 250 мм стенки и 80 мм крышу, кормовая – соответственно, 140 и 30 мм. На «Блюхере», впервые на броненосных крейсерах Германии, были установлены 35 мм противоторпедные переборки, простирающиеся от самого днища до броневой палубы.

В целом же о бронезащите «большого крейсера» «Блюхер» можно сказать, что она была весьма умеренной. Броненосные крейсера Германии вообще не были чемпионами по защищенности, и только на «Шарнхорсте» и «Гнейзенау» вышли на среднемировой уровень. «Блюхер» был бронирован еще лучше, но нельзя сказать, чтобы его защита как-то выделялась на фоне его «одноклассников».

Как ни крути, но 180 мм пояс + то ли 45, то ли 55 мм скос не имеет принципиального преимущества перед 152-мм поясом и 50 мм скосом британских «Минотавров», 127 мм бронепоясом или 102 мм скосом американских «Тенесси». Из всех броненосных крейсеров мира разве только русский «Рюрик» с его 152 мм поясом и 38 мм скосом несколько уступал «Блюхеру», но тут нужно отметить, что русская защита была значительно протяжённее немецкой, защищая оконечности по барбеты 254-мм башен включительно. О бронировании броненосных крейсеров типа «Амальфи» автору известно мало, но основу его составлял 203 мм пояс, над которым на весьма значительном протяжении располагался 178-мм верхний пояс, так что сомнительно, чтобы итальянские крейсера уступали в защите «Блюхеру». Японские «Ибуки» имели практически те же 178 мм бронепояса при 50 мм скосах, что и германский крейсер, но и они защищали больше ватерлинии, чем 180 мм пояс у «Блюхера».

Германские дредноуты и линейные крейсера времен Первой мировой заслуженно считаются эталоном бронезащиты, эдакими непробиваемыми плавучими крепостями – что они неоднократно доказывали в бою. Но увы, все это никак не распространяется на «Блюхер». В принципе, если бы немцы изыскали бы возможность защитить 180 мм бронепоясом борта своего последнего «большого крейсера», вероятно, можно было бы говорить о том, что его защита несколько превосходит таковую у прочих крейсеров мира (за исключением, вероятно, японских), но этого не произошло. И в целом «Блюхер» следует считать кораблем, защищенным на уровне своих «одноклассников» — не хуже, но, в общем, и не лучше них.

Энергетическая установка.

В корабельной энергетике немцы проявили удивительный традиционализм – не только первая, но даже и вторая серия их дредноутов (тип «Гельголанд») несла паровые машины и угольные котлы вместо турбин и нефтяного топлива. Справедливости ради нужно отметить, что в Германии создавались одни из лучших (если не самые лучшие) паровые машины мира. Что касается угля, то, во-первых, в те годы еще никто не рисковал строить крупные боевые корабли, чьи энергетические установки работали бы полностью на нефти. Но существовали и более весомые причины: во-первых, немцы считали угольные ямы важным элементом защиты корабля, а во-вторых, в Германии хватало угольных карьеров, а вот с месторождениями нефти все было значительно хуже. В случае войны «нефтяной» флот Германии мог бы рассчитывать только на ранее накопленные запасы нефти, которые могли быть пополнены только поставками извне, а откуда им было взяться в условиях английской блокады?

«Блюхер» получил три паровые машины, пар для которых обеспечивали 18 котлов (12 – большой производительности и 6 – малой). Номинальная мощность энергетической установки составляла 32 000 л.с., по контракту крейсер должен был развивать 24,8 уз. На испытаниях машины форсировали, добившись рекордных 43 262 л.с. «Блюхер» при этом развил 25,835 уз. В целом, несмотря на применение, в общем, уже морально устаревших паровых машин, энергетическая установка «Блюхера» заслуживает только похвалы. Она эффективно работала не только на мерной миле, но и в ходе повседневной эксплуатации – интересно, что «Блюхер», действующий совместно с линейными крейсерами хохзеефлотте всегда выдерживал установленные ему скорости, а вот «Фон-дер-Танн» иной раз отставал. Нормальный запас топлива – 900 т, полный 2510 т (по другим данным – 2 206 т). «Блюхер», в отличие от «Шарнхорста» и «Гнезйенау», не считался крейсером колониальной службы, но имел дальность хода даже большую, чем они – 6 600 миль на 12 узлах или 3 520 миль на 18 узлах. «Шарнхорст», по различным источникам, имел на 12 узлах дальность хода 5 120 – 6 500 миль.

Можно констатировать, что по обе стороны Северного моря пришли к выводу о необходимости увеличения скорости «больших» крейсеров до 25 узлов, и в этом (и, увы, единственном) отношении «Блюхер» не уступал новейшим британским «Инвинсиблам». И скорость – это единственный параметр, в котором германский крейсер обладал преимуществом перед последними броненосными крейсерами других держав. Наиболее мощно вооруженные японские «Ибуки» и следующий после них отечественный «Рюрик» развивали порядка 21 узла, «Тенесси» — 22 уз, английские «Минотавры» — 22,5-23 уз, «Вальдек Руссо» — 23 уз, итальянские крейсера типа «Амальфи» («Пиза») выдавали 23,6-23,47 уз, но, конечно, никто и близко не подобрался к феноменальным 25,8 уз «Блюхера».

Итак, что же мы имеем в сухом остатке?

Общая логика развития военно-морской техники и, в известной мере, опыт русско-японской войны, привели к появлению последнего поколения броненосных крейсеров. Таковыми стали «Тенесси» в США (справедливости ради – первый «Тенесси», вообще-то был заложен в 1903 г, так что, хотя американский крейсер и был не из лучших, но он был первым, так что ему многое простительно) «Уорриор» и «Минотавр» в Англии, «Пиза» в Италии, «Вальдек Руссо» во Франции, «Цукуба» и «Ибуки» в Японии и «Рюрик» в России.

Германия на этот виток всемирной крейсерской гонки умудрилась опоздать. В то время, как все страны закладывали свои крейсера, в Германии приступили к строительству «Шарнхорста» и «Гнейзенау», которые отлично смотрелись на фоне каких-нибудь «Иватэ» или «Гуд Хоуп», но были совершенно неконкурентоспособны тому же «Минотавру» или «Пизе». К строительству своего броненосного крейсера «последнего поколения» немцы приступили последними. Вне зависимости от того, откуда считать начало создания «Блюхера», от даты закладки (1907 г) или же от даты начала подготовки стапеля к строительству (самое ранее – осень 1906 г), «Блюхер» был воистину последним, потому что прочие державы закладывали свои броненосные крейсера в 1903-1905 гг.

В этих условиях вспоминается пословица о «медленно запрягает, да быстро ездит», потому что, раз уж немцы приступили к строительству с таким запозданием, у них была возможность спроектировать если и не лучший, то хотя бы один из лучших последних броненосных крейсеров мира. Вместо этого стапель государственной верфи в Киле породил нечто предельно странное.

Среди прочих броненосных крейсеров мира «Блюхер» получил самую высокую скорость хода, бронезащиту «чуть выше среднего», и едва ли не самую слабую артиллерию. Обычно «Блюхер» воспринимается как корабль с ослабленной артиллерией, но более сильным бронированием, чем у его «оппонентов», что проистекает из сравнения толщин главного бронепоясов – 180 мм у «Блюхера» против 127-152 мм у большинства прочих крейсеров. Но даже и в этом случае почему-то обычно никто не вспоминает о 178 мм бронепоясе японских и 203 мм брони итальянских крейсеров.

На самом же деле, с учетом того, что:

1) Вертикальное бронирование следует учитывать вместе со скосами бронепалубы, а в этом случае разница между 50 мм скосом + 152 мм поясом английских крейсеров и, примерно, 50 мм скосом и 180 мм броней «Блюхера минимальна.

2) Участок 180 мм пояса у «Блюхера» был очень коротким, и прикрывал только машинные и котельные отделения.

Можно уверенно утверждать, что бронезащита «Блюхера» не имела сколько-то заметного преимущества даже перед крейсерами со 152 мм бронепоясом.

Обычно «Блюхер» упрекают в том, что он, будучи официально заложен через год после начала строительства «Инвинсиблов», не мог им противостоять. Но предположим на секундочку, что случилось чудо и класс линейных крейсеров так никогда и не родился. Какие задачи кайзерлихмарине мог бы решить «большой» крейсер «Блюхер»?

Как мы уже говорили ранее, немцы для своих крейсеров видели две задачи – колониальная служба (под нее строились «Фюрст Бисмарк», «Шарнхорст» и «Гнейзенау») а также разведка при эскадрах броненосцев (для чего создавались все прочие германские броненосные крейсера). Имело ли смысл посылать «Блюхер» на океанские коммуникации Англии? Очевидно, что нет, потому что английские «охотники» очевидно превосходили его в вооружении. Правда, «Блюхер» был быстрее, но если уповать на скорость, то не проще ли было на те же деньги построить несколько быстроходных легких крейсеров? Тяжелый рейдер имеет смысл тогда, когда он способен уничтожить «охотника», но в чем смысл броненосного крейсера, который изначально слабее своих «загонщиков»? Таким образом мы видим, что «Блюхер» совершенно не оптимален для океанских рейдерств.

Служба при эскадре? Увы, тут все еще печальнее. Дело в том, что уже в 1906 г для всех, в том числе в Германии, было очевидно, что броненосцы уходят в прошлое, а в будущем пенить моря станут эскадры дредноутов. Но мог ли «Блюхер» служить разведчиком при такой эскадре?

Рассуждая абстрактно – да, мог бы. Где-нибудь в Тихом океане, в хорошую погоду и при отличной видимости, где можно отслеживать движение вражеской эскадры, находясь от нее милях в 12 или далее и не подставляясь под огонь тяжелых пушек новых властелинов морей. В этом случае высокая скорость «Блюхера» позволяла бы ему удерживать нужную ему дистанцию и наблюдать за противником, не подставляясь под удар.

Но даже и в этом случае конструкция «Блюхера» далека от оптимальной, потому что вражеские разведчики при собственной эскадре обычно не приветствуются и его наверняка захотели бы отогнать. В этом случае любой крейсер с 254-мм пушками получал перед «Блюхером» большое преимущество – такой крейсер мог эффективно поражать немецкий корабль с большей дистанции, чем позволяли 210-мм пушки «Блюхера». В результате у командира немецкого «большого» крейсера оставался «богатый» выбор – или продолжать наблюдение, ведя бой на невыгодной для своего корабля дистанции, или сблизиться с неприятельским крейсером и попасть под огонь тяжелых пушек дредноутов, или же вовсе отступить, сорвав выполнение боевой задачи.

Но корабль не создается для боя в сферическом вакууме. «Полем судьбы» для кайзерлихмарин должно было стать Северное море с его ненастьем и туманами. В этих условиях разведчик при эскадре всегда рисковал неожиданно наткнуться на головные вражеские дредноуты, обнаружив их милях в шести или семи от себя. В этом случае спасение заключалось в том, чтобы как можно быстрее скрыться в тумане, или что там еще будет ограничивать видимость. Но дредноуты были значительно мощнее старых броненосцев и даже за самый краткий срок могли превратить быстроходный разведчик в пламенеющую развалину. Поэтому «большому» германскому крейсеру, выполняющему задачу разведки при эскадре, требовалась очень хорошая броневая защита, которая могла бы позволить ему пережить кратковременный контакт с 305-мм пушками английских дредноутов. Однако, как мы видим, «Блюхер» ничем подобным не обладал.

Теперь предположим, что автор все же ошибся в своих постулатах, и немцы спроектировали «Блюхер» в ответ на дезинформацию, что якобы «Инвинсиблы» — это те же «Дредноуты», но только с 234-мм артиллерией. Но вспомним бронезащиту «Инвинсибов».

Их протяженный 152 мм бронепояс, защищавший борт вплоть до носовой и концевой башен главного калибра, при 50 мм скосе и 64 мм защите погребов давал очень неплохую защиту, и автор настоящей статьи не рискнет утверждать, что «куцый» 180 мм бронепояс «Блюхера» защищал германский корабль лучше – скорее можно говорить о том, что защита «Инвинсибла» и «Блюхера» примерно равноценны. Но при этом, если бы «Инвинсибл» имел в бортовом залпе 8 234-мм орудий, он оказался бы значительно сильнее «Блюхера» — а по скорости эти корабли были бы равны.

Строительство «Блюхера» стало ошибкой германского флота, но не потому, что он не мог противостоять «Инвинсиблам» (точнее – не только поэтому), а потому что даже в их отсутствие он по совокупности своих боевых качеств оставался слабее прочих броненосных крейсеров мира и не смог бы сколько-то эффективно выполнять задачи, возлагаемые в германском флоте на этот класс кораблей.

Окончание следует!

Предыдущие статьи цикла:

Ошибки германского кораблестроения. Большой крейсер «Блюхер»

Еще гремели залпы русско-японской войны, еще броненосным крейсерам Камимуры предстояло доказать свою пригодность для участия в линейном бою наряду со «старшими товарищами» - броненосцами, а на стапелях всех важнейших военно-морских держав уже закладывались корабли этого класса, принадлежавшие к новому поколению. Конструкторы «отжимали» из проектов все лишнее и использовали последние достижения современной техники, делая свою продукцию все более рациональной и мощной. По сути дела, броненосный крейсер уже перестал быть крейсером в старом понимании этого слова - одиночным рейдером, предназначенным для охоты за торговыми судами противника. Огромные, закованные в броню исполины, несшие все более сильную артиллерию, являвшуюся несомненным излишеством для планировавшихся им задач. В морских доктринах крейсерам теперь в основном отводилась роль разведчиков при эскадре, быстроходного авангарда, способного разметать неприятельские дозоры, не давая им возможности наблюдать за развертыванием собственных линейных эскадр. Фактически же последние броненосные крейсера создавались по принципу «корабль против корабля».

Строящаяся новая единица никак не могла быть меньше и слабее введенного в строй потенциального противника, напротив, она должна была превосходить его при возможной «личной встрече». Другая сторона отвечала на это своим «силачом», причем уже тогда, когда потенциальный соперник еще находился на верфи. Эскалация индивидуальной мощи броненосного крейсера захватила все нации. Вполне естественно, что в таких случаях бурное соперничество приводило к появлению весьма совершенных образцов. Но, как это часто случается в истории военной техники, оно несло в себе ростки конца данной линии развития. Финал этого был уже совсем близок. Шансы встретиться в бою конкретно с тем самым соперником, против которого он строился, для данного корабля становились совсем призрачными, не говоря уже о том, что в реальной боевой обстановке одна из сторон могла оказаться и в численном превосходстве, и под прикрытием линкоров или эсминцев - ведь флоты продолжали стремительно расти. Но пока что в Англии, США, Франции, Италии, Германии и России продолжали думать о «крейсере-абсолюте», способном сокрушить врага в своеобразном рыцарском поединке.

Во главе «процесса», как уже повелось, выступала «владычица морей». Последние и самые мощные броненосные крейсера Британии начали строиться в разгар русско-японской войны. Но в их проектах конструкторы по возможности учли ее уроки, хотя в типично английском духе. Водоизмещение взятого за прототип «Уорриэра» увеличили на тысячу тонн, полностью перекомпоновав вооружение.

В результате получился изящный четырехтрубный корабль, с многочисленными орудийными башнями. Помимо двухорудийных носовой и кормовой, в которых разместились 234-миллиметровки, по каждому борту выстроились в ряд по пять одноорудийных 190-мм. Утыканные, как ежи, скорострельными пушками, «Дифенс», «Минотавр» и «Шэннон» на учениях ухитрялись выпускать в минуту до 50 тяжелых снарядов из башенных орудий - в 20 раз больше, чем наша «Россия». Но не все было так гладко, как выглядело на бумаге и на смотрах. Основные характеристики крейсера оказались недостаточно сбалансированными: защита по сравнению с предшественниками ничуть не улучшилась, а местами стала даже несколько слабее. По сути дела, снаряд, пробивший бортовой пояс (толщина которого в середине корпуса составляла шесть дюймов, уменьшаясь в носу и корме до четырех и трех дюймов соответственно), мог нанести опасные повреждения машинам, котлам или погребам боезапаса - единственным дополнительным прикрытием которых являлся чисто символический 19-мм скос броневой палубы. Хотя на одном из предвоенных банкетов с участием английских и германских моряков эскадры Шпее офицеры с «Минотавра» обещали в случае встречи с «Шарнхорстом» или «Гнейзенау» не стрелять из одной 190-миллиметровки, «чтобы уравнять число орудий», далеко не факт, что такая встреча обязательно сложилась бы в пользу «британца». Ведь целей для неприятельских снарядов хватало: теперь каждое орудие имело собственную подачу, по которой продвигалась настоящая «цепочка» опасного груза. Эту опасность подтвердила жестокая судьба «Дифенса», в который в Ютландском сражении попал тяжелый снаряд с германского линкора. Огненная дорожка от воспламенившихся зарядов проникла во все погреба, и они вспыхнули одновременно, выбрасывая столбы пламени и дыма через снесенные крыши многочисленных башен. Корабль тут же взлетел на воздух, унеся с собой в пучину всю команду.

Вторым слабым местом была уже недостаточная для наступившей эпохи дредноутов скорость. Проектные 23 узла с трудом достигла первая пара, «Дифенс» и «Минотавр», но чуточку более широкий и мелкосидящий «Шэннон» не превысил и 22,5 узла. Столь незначительный запас скорости перед своими линкорами и стал причиной гибели «Дифенса», который вместе с товарищами просто не смог быстро удалиться с пути армады Джеллико и попал под убийственный огонь внезапно появившихся линкоров противника, под которым смог продержаться всего несколько минут.

Но такая судьба явилась неким восстановлением справедливости. Ведь к тому времени на дне Северного моря уже’ покоился германский ответ на «дифен-сы» - последний броненосный крейсер кайзеровского флота «Блюхер». Надо отметить, что немцы подошли к проблеме «улучшения породы» этого класса кораблей более рационально. «Блюхер» получил единый главный калибр, хотя, по национальной традиции, не слишком мощный - 12 210-мм орудий в шести башнях, из которых на борт могли стрелять только четыре. В соответствии с той же традицией, защищен корабль был заметно лучше, чем у англичан. Более толстый 180-мм пояс подкреплялся изнутри 50-мм скосами палубы, что, впрочем, всего лишь примерно соответствовало бронированию японских «асам». Постарались конструкторы и со скоростью: столь же традиционная трехвальная установка номинально обеспечивала 24 узла, а на испытаниях крейсер развил на узел с лишним больше. Но высокая скорость и хорошая защита (оговоримся - для броненосных крейсеров!) в итоге сыграли с ним злую шутку. Численное преимущество британцев в линейных крейсерах побудило командование Флота Открытого моря включить «Блюхер» в состав быстроходного отряда адмирала Хиппера, состоявшего из кораблей этого нового класса. В результате и скорость, и защита его оказались недостаточными: при преследовании англичанами в бою при Доггер-банке нерасчетливо поставленный в арьергард корабль стал постепенно отставать и получать одно попадание за другим. Наконец, -удачно выпущенный тяжелый снаряд нащупал «ахиллесову пяту» в конструкции, пробив сверху палубную броню и взорвавшись в бортовом коридоре, по которому подавался боезапас к бортовым башням. В узкой и длинной «трубе» воспламенились заряды, и пламя, как в камине, потянуло по всему кораблю. Последующие попадания вывели из строя механическую установку. Однако построен «Блюхер» был крепко: англичанам пришлось всадить в уже неподвижный крейсер около сотни снарядов крупного калибра и несколько торпед, прежде чем он наконец пошел ко дну.

Помимо немцев, броненосный крейсер с главной артиллерией единого калибра создали только французы. И тоже в результате калибр этот оказался слабоватым. Два представителя последнего поколения класса, плававшие под трехцветным флагом, «Эдгар Кинэ» и «Вальдек Руссо», несли четырнадцать 194-мм орудий - очень внушительное на первый взгляд количество. Но именно только на первый. Располагались они в установках трех видов: в двух- и одноорудийных башнях, а также в казематах. Последнее решение являлось вынужденным: больше башен разместить даже в изрядном по длине корпусе не представлялось возможным. Внушительные многотрубные 14 000-тонные гиганты при своей 23-узловой скорости после появления дредноутов практически полностью потеряли свою ценность, но французы сохраняли их в строю и в 1930-е годы, после вступления в строй быстроходных крейсеров нового поколения, хотя уже в качестве учебных кораблей.

Свой вариант суперкрейсера появился и за океаном. Причем американцы продолжили свое экономическое давление на Старый Свет: не церемонясь, они заложили более крупную серию, чем кто-либо из европейцев. Большие по размерам, но относительно слабо вооруженные («только» восьмидюймовками в качестве главного калибра) предшественники - «Пенсильвании», о которых мы рассказывали ранее, подверглись изрядной критике. Поэтому еще до их вступления в строй следующая четверка («Теннесси», «Вашингтон», «Норт Каролина» и «Монтана») получила уже 10-дюймовые орудия, снаряд которых весил 250 кг, более чем в два раза превышая массу снаряда у предшественников. В остальном же новые броненосные крейсера мало отличались от «Пенсильвании» со товарищи: при водоизмещении 14 500 т они могли разогнаться только до 22 узлов. Основой защиты по-прежнему оставалась броневая палуба с толстенными 102-мм скосами, подкрепленная с борта 127-мм броневым поясом. Хорошее прикрытие из 229-мм плит имели лобовые части башен и боевая рубка. Однако американцы не решились на следующий шаг: второй калибр по-прежнему состоял из шестнадцати шестидюймовок. Правда, эти орудия могли сослужить неплохую службу, по крайней мере в бою с крейсерами, а частично и с броненосцами, разрушая их небронированные части. А вот двадцать две 76-миллиметровки к моменту вступления в строй выглядели несколько странно - многовато в качестве противоминного калибра, при практически нулевом шансе использовать их в «большом» бою.

В итоге американские гиганты обладали не столь уж многочисленными достоинствами, но еще и изрядными недостатками для того, чтобы войти в состав основных боевых эскадр. И прослужили они в первой линии совсем недолго. Уже в ходе Первой мировой войны с крейсеров начали потихоньку снимать артиллерию. Жертвой пали шестидюймовки (их число на некоторых единицах уменьшилось до четырех) и ставшие совсем одиозными 76-миллиметровки, количество которых уменьшилось почти вдвое (до 12). Впрочем, незадолго перед тем, в 1911 году, статус «Теннесси» и компании формально повысился: на них установили решетчатые «шуховские» мачты, что тогда являлось исключительной привилегией американских линкоров. О желании командования испытать свои суперкрейсера «в деле» свидетельствовала и установка в ходе войны пары 76-мм зениток. Но пока суть да дело, «Пенсильвании», как и их предшественников, активно использовали для опытов с палубной авиацией. С «Норт Каролины» 5 ноября 1915 года состоялся первый запуск самолета. Позже «Вашингтон» стал настоящей «броненосной авиаматкой»: на крейсере базировалось четыре гидросамолета, также пускаемые с катапульты.

Тем не менее после завершения Первой мировой войны эти большие и морально устаревшие единицы сохранились в составе флота: у США, в отличие от Англии, ощущался явный недостаток любых крейсеров. Но из четырех «в живых» осталось только три. В августе 1916 года только что переименованный в «Мемфис» «Теннесси» находился в гавани столицы Доминиканской Республики Санто-Доминго, когда в этот порт вкатилась гигантская 30-метровая волна цунами. И с кораблем водоизмещением 15 тысяч тонн произошло невообразимое: мощный вал просто выбросил его на берег. Смятый и «перекрученный», крейсер пришлось сдать на слом. Переименованию подверглись и остальные: «Вашингтон» в том же 1916 году стал «Сиэтлом», а в 1920 году «Норт Каролина» и «Монтана» превратились в «Шарлотт» и «Мизулу». Причина такого «понижения в чине» (крейсера вместо «штатов» стали «городами», причем из числа далеко не первых в США) заключалась прежде всего в том, что названия требовались для росшего как на дрожжах флота дредноутов. Но не только. Последние броненосные крейсера Соединенных Штатов уже не представляли большой ценности, и в 1921 году их перевели в резерв. Но на разделку отправили не сразу. Командование ВМС сделало несколько попыток их модернизации. Один из проектов предусматривал, в частности, установку более мощных и современных механизмов. Из вооружения на крейсерах сохранились только 10-дюймовки, дополненные новыми 127-мм скорострелками. Однако даже в таком «омоложенном» виде корабли оставались бы «отжившими свое стариками». В итоге предпочтение отдали принципиально новому классу тяжелых крейсеров, а «Мизула» и «Шарлотт» через несколько лет отправились на слом. В строю оставался только «Сиэтл», служивший плавучим штабом и казармой для его клерков до Второй мировой войны, когда некогда самый мощный броненосный крейсер США окончательно «разжаловали» до плавучего склада. Всё же бывший «Вашингтон» пережил и эту войну, пойдя на слом вместе с куда более молодыми и сильными кораблями только в 1946 году после 40-летней службы.

К представителям последнего поколения броненосных крейсеров относится и построенный в Англии русский броненосный крейсер «Рюрик», о котором рассказывалось ранее. По вооружению он, пожалуй, выглядел даже несколько предпочтительнее «американцев»: при тех же четырех 10-дюймовках наш корабль мог добавить огонь такого же числа 8-дюймовых орудий на борт, по сравнению с куда менее мощными шестью 6-дюймовками.

Все эти корабли имели водоизмещение не менее 14 тысяч тонн. Инженерам казалось, что в меньшие размеры невозможно вместить столь же мощное вооружение плюс адекватную защиту. Опровергнуть данный постулат взялись итальянцы, достигшие больших успехов в проектировании быстроходных боевых судов. Руководству флота в 1904 году удалось «пробить» постройку пары броненосных крейсеров при том условии, что они будут весить не более 10 ООО т. Конструктор Джузеппе Орландо подошел к делу просто, взяв за основу чертежи броненосцев типа «Рома» и уменьшив свой корабль до требуемых размеров. Конечно, пришлось поступиться калибром артиллерии. Место 12-дюймовок заняли 10-дюймовые орудия, но в удвоенном количестве - по 2 в носовой и кормовой башнях. Восьмидюймовки пришлось заменить на 190-миллиметровки, причем из-за несколько меньшей длины корпуса дополнительной жертвой стала одна из трех башен по каждому борту. В итоге «Пиза» и «Амальфи» оказались «самыми маленькими среди самых сильных»: при водоизмещении в 9850 т они выпускали столько же металла, сколько и их прототипы и «старшие товарищи» - «ромы». Очень солидно выглядела защита борта, достигавшая в середине корпуса 200 мм. Вполне прилично прикрывались башни и боевая рубка. Не подкачала и скорость, превысившая на испытаниях 23 узла - больше, чем у «Теннесси» и «Рюрика», при равенстве с «Дифенсом» и французами.

Строился на верфи ВМФ в Киле. Водоизмещение - 15 590 т, максимальная длина - 161,7 м, ширина - 24,5 м, осадка - 8,2 м. Мощность трехвальной паросиловой машинной установки тройного расширения - 34 000 л.с., скорость - 24,5 уз. Бронирование: пояс 180 - 60 мм, палуба 40 - 50 мм (скосы 50 мм), башни 180 мм, батарея 140 мм, рубка 250 мм. Вооружение: двенадцать 210/45-мм, восемь 150/45-мм и шестнадцать 88/45-мм орудий, четыре 450-мм торпедных аппарата. Погиб в бою у Доггер-банки 24 января 1915 г.

119. Броненосный крейсер «Минотавр» (Англия, 1908 г.)

Строился на верфи ВМФ в Девонпорте. Водоизмещение - 14 600 т, максимальная длина - 158,19 м, ширина - 22,71 м, осадка - 7,92 м. Мощность двух альной паросиловой установки тройного расширения - 27 000 л.с., скорость - 23 узла. Вооружение: четыре 234/50-мм и десять. 190/50-мм орудий, шестнадцать 76/45-мм скорострельных пушек, пять 457-мм торпедных аппаратов. Бронирование: пояс 152 - 76 мм, палуба 19 - 37 мм (на скосах 19 мм), башни 203 - 114 мм, подачи 178 - 76 мм, боевая рубка 254 мм. В 1908 - 1909 гг. построено три единицы: «Дифенс», «Минотавр» и «Шэннон». «Дифенс» погиб в Ютландском бою в мае 1916 г., два других исключены из списков и сданы на слом в 1920 - 1922 гг.

120.Броненосный крейсер «Сан Марко» (Италия, 1911 г.)

Строился на верфи ВМФ в Кастелламаре. Водоизмещение - 10 970 т, максимальная длина - 140,80 м, ширина - 21,0 м, осадка - 7,71 м. Мощность четырехвальной паротурбинной установки - 23 000 л.с., проектная скорость - 23 узла. Вооружение: четыре 254/45-мм и восемь 190/45-мм орудий, восемнадцать 76-мм скорострельных, два 47-мм салютных, три 450-мм торпедных аппарата. Бронирование: пояс 200 - 75 мм, палуба 50 мм, башни 254-мм орудий 200 мм, башни 190-мм орудий 160 мм, боевая рубка 254 мм. Всего в 1910 - 1911 гг. построено две единицы: «Сан Джорджо» и «Сан Марко». Оба исключены из списков флота в 1947 г.

Несмотря на все конструкторские успехи, кое-какую цену за экономию веса пришлось заплатить. Итальянские крейсера имели довольно низкий корпус и при значительном волнении, которое нередко имело место даже в спокойном Средиземном море, прилично заливались водой. Исправить положение взялся известный кораблестроитель Эдуардо Масдеа, создавший немало очень неплохих кораблей для итальянского флота. На следующей паре, «Сан Джорджо» и «Сан Марко», он ввел полубак, предотвращающий заливание на волне, что обошлось в лишних 600 тонн. Изменилось и общее расположение: вместо трех труб «Пизы», делавших ее похожей на «исходную» «Рому», на «святой паре» появились четыре, в группах по две, как на первом итальянском дредноуте «Данте Алигьери». Вооружение осталось прежним; увеличилось только число 76-миллиметровок, которых стало 18 вместо 16), а бронирование, при той же толщине отдельных элементов, удалось расположить более удачно: вся средняя часть корпуса представляла собой солидный броневой редут. Если «Сан Джорджо» удалось обеспечить отечественными плитами производства завода Терни, то для «Марко» пришлось заказывать их в США - мощности отечественных заводов не хватало для обоих кораблей, строившихся практически одновременно.

«Сан Марко» отличался от «систершипов» и «полусистершипов» еще и тем, что на нем установили паровые турбины мощностью 23 000 л.с. (вместо паровых машин тройного расширения в 20 000 л.с. на остальных единицах). Это новшество пошло ему на пользу: крейсер показал на испытаниях 23,75 узла, больше любого из остальных, несмотря на то, что оказался самым «тяжелым» - водоизмещение практически достигло 11 тысяч тонн. Массу корабля уменьшили, укоротив внушительные трубы на несколько метров, поскольку выяснилось, что тяга и так достаточна для того, чтобы 14 котлов Бэбкока-Уилкокса со смешанным угольно-нефтяным отоплением обеспечивали достаточное количество пара для турбин.

«Великолепная четверка» (точнее, обе пары, действительно прекрасные по своим характеристикам) вступила в строй в 1909 - 1910 годах, а в ходе Первой мировой войны претерпела первые существенные модернизации. На берег сдали часть мало полезных 76-миллиметровок, но одновременно орудия этого же калибра снова появились на борту, но уже в качестве зениток, причем в солидном для того времени количестве - по шесть на корабль. Все броненосные крейсера получили переднюю мачту, что придало им более традиционный облик по сравнению с исходным, когда их украшала только здоровенная грот-мачта, делавшая весь силуэт каким-то неуравновешенным и странным.

Как и для их собратьев по классу из других стран, война сложилась для «итальянцев» неудачно. Никаких ярких походов и подвигов, но зато обязательные жертвы. Вскоре после вступления Италии в войну в июле 1915 года «Амальфи» торпедировала подводная лодка. Формально U-26 принадлежала бывшему союзнику, Австро-Венгрии, но фактически австрийским являлся только номер: на субмарине находился полностью германский экипаж. Оставшуюся в одиночестве «Пизу» в 1921 году переклассифицировали в корабль береговой обороны, затем - в учебное судно, и в этой роли она благополучно просуществовала до 1937 года.

Более интересная судьба ожидала пару «святых». Они до начала 1930-х годов, оставались (по крайней мере формально) в первой линии флота. Затем «Марко» переоборудовали в радиоуправляемый корабль-мишень, уменьшив мощность механической установки практически вдвое. Тем не менее с новыми нефтяными котлами и без тяжелых башен бывший крейсер довольно лихо ходил 18 узлами. В 1943 году, после капитуляции Италии, его захватили немцы, но использовать не смогли и, потопленный авиабомбами союзников, он пошел на слом после окончания войны.

«Сан Джорджо» оставался бойцом до самого конца. В 1938 году его значительно модернизировали, установив приличную для того времени зенитную, батарею из восьми 100-мм, шести 37-мм, двенадцати 20-мм и четырех 13-мм автоматов. (Впоследствии число стволов противовоздушной обороны возросло до 36.) Получилась своего рода плавучая артиллерийская батарея, способная постоять за себя (и защищаемый объект) и против морского, и против воздушного противника. Именно так «Сан Джорджо» и использовали. Броненосный крейсер-батарея защищал крепость Тобрук в Ливии. Там он и нашел свой конец в январе 1941 года, подорванный командой, чтобы не попасть в руки наступающих англичан. Однако история ветерана на этом не закончилась. Затопленный на мелководье «Джорджо» подняли в 1952 году и отвели в открытое море, где торжественно отправили на дно, сочтя, что славный боевой путь должен иметь почетное завершение.

Несмотря на то, что последние представители класса броненосных крейсеров строились в разных странах и в соответствии с различными идеями, в итоге они имели на удивление похожие технические характеристики. Скорость 22 - 23 узла (с минимальными отклонениями) и 8 - 9 стреляющих на борт орудий одного или двух «главных» калибров - 190 - 254 мм. Защита борта также являлась примерно эквивалентной и состояла из 5 - 6-дюймового пояса. Правда, к нему имелось «скрытое дополнение» в виде скосов броневой палубы, толщина которых колебалась весьма значительно: от эфемерных 19 мм у английских кораблей до более чем внушительных 102 мм у американских «полубронепалубников». В целом все они представляли собой очень мощные боевые единицы, заметно превосходящие своих предшественников, в особенности в части артиллерии.

Считается, что максимальную эффективность крупный боевой корабль приобретает спустя три-четыре года после вступления в строй, и еще пять-восемь лет является вполне современной единицей первой линии. По этим критериям все броненосные крейсера последнего поколения вступили в Первую мировую войну именно в таком качестве. Но технический прогресс в военно-морском деле в начале XX века оказался настолько быстрым, что эти отличные корабли, на которые были затрачены немалые средства и усилия конструкторов, остались невостребованными. Причина этого кроется прежде всего в просчетах руководства флотов воюющих держав. Насколько полезнее стал бы тот же «Дифенс», оказавшись в отряде адмирала Крэдока в бою у Коронеля, как это и предусматривалось первоначальным планом. Или напротив, сколь существенные проблемы мог создать англичанам быстроходный и мощный «Блюхер», находясь в эскадре Шпее или в индивидуальном крейсерстве. Или он же - нашим кораблям на Балтике. Однако командование предпочитало держать все еще новые, но уже не отвечавшие требованиям первой линии корабли при главных силах. Где они и гибли без славы и большой пользы.

В. КОФМАН

Заметили ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter , чтобы сообщить нам.

Тяжелый крейсер «Блюхер» был вторым кораблем серии крейсеров типа «Адмирал Хиппер». Корабль, получивший литерное обозначение G и условное название Erzatz Berlin (нем. – «замена «Берлина»), обусловленное внешнеполитической игрой (Германия пыталась представить постройку нового крейсера как замену крейсера «Берлин», остававшегося в составе флота со времен Первой мировой войны), был заложен на стапеле завода «Блом и Фосс» в Гамбурге 15 августа 1936 года. 8 июня 1937 года он был спущен на воду и получил название в честь прусского фельдмаршала Гебхарда Леберехта фон Блюхера. Современные кораблестроители часто называют второй корабль в серии «первым серийным», что связано с большим количеством изменений в конструкции, вносимых по опыту строительства и эксплуатации первого корабля. Как правило строительство второго корабля в серии затягивается, и «Блюхер» также не избежал этой судьбы. Лишь 20 сентября 1939 года, на год позже запланированного срока, он был официально принят в состав кригсмарине.

Тяжелый крейсер «Блюхер» во время испытаний
: https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/d/d5/Bundesarchiv_DVM_10_Bild-23–63–09%2C_Kreuzer_%22Blücher%22.jpg?uselang=ru

Данные о геометрических размерах и эксплуатационных характеристиках крейсера, приводимые в различных источниках, существенно отличаются:

Как видно из приведенных данных, расхождения в водоизмещении и осадке крейсера, приводимых современными изданиями и специальными справочниками времен Второй мировой войны, весьма ощутимы. Объяснение этому можно найти в книге историка британской разведки Дональда Маклахана «Тайны британской разведки». В случае с крейсерами типа «Адмирал Хиппер» и линкорами типа «Бисмарк» немецкая разведка через военно-морского атташе организовала утечку ложной информации с заниженными водоизмещениями судов за счет указания их малой осадки. Первоначальным желанием немцев было доказать соответствие характеристик своих кораблей требованиям Вашингтонского договора об ограничении морских вооружений, но результат превзошел самые смелые ожидания. Союзники сами для себя объяснили малую осадку кораблей незначительной глубиной Кильского канала и Финского залива, приняв данные на веру, что привело к ошибкам в их кораблестроительных программах. Считая, что немецкие корабли направлены против СССР, англичане не стали перевооружать свои линкоры типа «Кинг Джордж V» артиллерией более крупного калибра, а СССР развернул неоправданно масштабную кораблестроительную программу и даже приобрел недостроенный немецкий тяжелый крейсер.

В качестве ходовой установки крейсера использовались 12 паровых котлов и 3 турбозубчатых агрегатов мощностью 132 000 л.с. (по данным «Справочника корабельного состава военно-морских флотов мира. 1944 год» – 82 000 л.с). Ходовая установка позволяла развивать скорость в 32 узла. Дальность хода корабля составляла 6500 миль при скорости в 15 узлов (по данным «Справочника корабельного состава военно-морских флотов мира. 1944 год» – 3000–16 000 миль; по данным, приведенным в книге Вальтера Хубача «Захват Дании и Норвегии» – 6500 миль).

Внешний вид и теневая проекция крейсера «Блюхер»
Источник: «Справочник корабельного состава военно-морских флотов мира. 1944 год» (Военмориздат СССР)

Несколько различаются и данные о бронировании крейсера, приводимые различными источниками. Наиболее полные данные о бронировании крейсера приведены в работе Сергея Патянина «Кригсмарине. Военно-морской флот Третьего Рейха»: главный пояс – 80 мм (по данным «Справочника корабельного состава военно-морских флотов мира. 1944 год» – 127 мм); нос – 40 мм; корма – 70 мм; палуба – 30+30 мм; траверсы – 80 мм; башни главного калибра – 50–160 мм (по данным «Справочника корабельного состава военно-морских флотов мира. 1944 год» – 80 мм); барбеты – 80 мм; боевая рубка – 50–150 мм.

Артиллерийское вооружение крупных немецких надводных кораблей, строившихся после прихода Гитлера к власти, было организовано почти оптимальным способом – оно состояло из артиллерии главного калибра (размещенной в башнях), универсальной артиллерии среднего калибра и зенитных автоматов. Данные о составе артиллерийского вооружения, приводимые в различных источниках, практически идентичны.

Артиллерия главного калибра состояла из восьми орудий калибра 203 мм (длина ствола – 60 калибров, дальность стрельбы – 176 кабельтовых, масса снаряда – 122 кг, скорострельность – 4 выстрела в минуту), установленных в четырех двухорудийных башнях, расположенных попарно на носу и корме корабля, что позволяло обеспечивать одновременный бортовой залп всеми орудиями.

Зенитная артиллерия крейсера состояла из двенадцати универсальных орудий (6 спаренных установок) калибра 105 мм (длина ствола – 65 калибров, дальность стрельбы – 96 кабельтовых, масса снаряда – 15,1 кг, скорострельность – 12–15 выстрелов в минуту), двенадцати зенитных автоматов (6 спаренных установок) калибра 37 мм (длина ствола – 83 калибра, дальность стрельбы – 46,5 кабельтовых, масса снаряда – 0,745 кг, скорострельность – 50 выстрелов в минуту), десяти зенитных автоматов калибра 20 мм (длина ствола – 65 калибров, масса снаряда – 0,15 кг, скорострельность – 150–160 выстрелов в минуту). Универсальные орудия и зенитные автоматы располагались по периметру корабля, обеспечивая круговой перекрестный огонь.

Торпедное вооружение крейсера состояло из четырех строенных торпедных аппаратов калибра 533 мм. Корабль мог взять на борт 160 мин, что позволяло использовать его в качестве минного заградителя.

В 1930-е годы существовала определенная мода на использование гидросамолетов для вооружения крупных надводных кораблей (предполагалось использование самолетов для противолодочной обороны, ведения разведки и корректировки огня). Авиационная группа крейсера «Блюхер» состояла из четырех гидросамолетов, для запуска которых корабль был оборудован катапультой.

Крейсеры типа «Адмирал Хиппер» были типичными рейдерами, предназначенными для действий на удаленных коммуникациях противника, а также для борьбы с относительно слабо вооруженными вражескими кораблями.

Боевая служба

Задержки в ходе строительства сыграли с крейсером злую шутку. Корабль был введен в строй уже во время войны, и работы по устранению выявленных недостатков велись одновременно с боевой учебой. Только в середине ноября 1939 года, после устранения выявленных при приемке недоделок, «Блюхер» смог приступить к предварительным (в современной терминологии – швартовочным) испытаниям. Эти испытания выявили неполадки в машинах, после устранения которых 27 ноября крейсер покинул завод и направился в район Готенхафена, где приступил к ходовым испытаниям. По завершении испытательного похода корабль вернулся в Киль, где работы на нем продолжились. Только 7 января 1940 года «Блюхер», наконец, смог покинуть завод, но ввиду плохой погоды провести стрельбы не удалось, и 17 января он возвратился в Киль, где снова был отправлен на завод для устранения недоделок, которое затянулось до конца марта. Таким образом, корабль, формально находившийся в строю почти полгода, покидал достроечную стенку лишь на 19 суток и «не сделал ни одного выстрела из орудий главного калибра; не проводилось также столь важных общих учений по ликвидации последствий боевых повреждений и борьбе за живучесть» (В. Кофман «Тяжелые крейсера типа «Адмирал Хиппер» (под редакцией С. Сулиги).

Крейсер «Блюхер» после официального подъема боевого флага
Источник: http://fictionbook.ru/static/bookimages/06/66/12/06661257.bin.dir/h/i_028.jpg

Операция «Учения на Везере. Север». Первый и последний бой «Блюхера»

Острая нужда в кораблях для операции «Учения на Везере. Север» (оккупация Норвегии), в которой оказался задействованным весь немецкий флот, заставила Главное командование военно-морских сил Германии включить «Блюхер» в списки кораблей-участников вторжения. Правда, в решении указывалось, что крейсер пригоден для «простых заданий» , но при этом не уточнялось, что именно под этим понимается. К чести кригсмарине надо сказать, что немецкое командование было введено в заблуждение военной разведкой и не предполагало встретить в Норвегии серьезного сопротивления. Директива от 1 марта 1940 года гласила: «Принципиально нужно стремиться к тому, чтобы придать этой операции характер дружеского захвата, целью которого является вооруженная защита нейтралитета северных государств. Соответствующие требования будут переданы правительствам с началом захвата. Демонстрации флотов и воздушные демонстрации придадут в случае необходимости необходимый акцент» . В соответствии с оперативным приказом №1 группы XXI от 5 марта 1940 года основным вариантом развития операции был вариант «А» (мирная оккупации). О том, насколько сильна была вера в мирный захват, можно судить по следующим пунктам этого приказа: «Правомочное чувство собственного достоинства норвежских вооруженных сил нужно беречь тем больше, что это позволит (при тактичном поведении) завоевать для нас офицерский корпус. Стрелковое оружие и боеприпасы нужно конфисковывать только тогда, когда не гарантировано лояльное поведение войск. Незаконное применение оружия всякого рода должно исключаться в любом случае (например, при охранении боеприпасов)» . Согласно указаниям адмирала Кюммеца, немецкие корабли могли открывать огонь только по сигналу с флагмана, игнорируя предупредительные залпы и не обращая внимания на освещение прожекторами, по которым рекомендовалось не стрелять, а ослеплять их операторов собственным боевым освещением.

Силы сторон

Германия

Для захвата Осло была выделена 163-я пехотная дивизия (командир – генерал-майор Энгельбрехт, состав дивизии: 307-й, 310-й, 324-й пехотные полки, 234-й артиллерийский полк (3-е отделение легких полевых гаубиц), 234-я противотанковая рота, 234-й эскадрон самокатчиков, 234-й саперный батальон, 234-е отделение связи). Перебросить первый штурмовой эшелон дивизии предполагалась воздушным и морским путями (с помощью самолетов 10-го авиационного корпуса и 5-й группы военных кораблей соответственно). Прочие части предполагалось перебрасывать как по воздуху, так и морем при помощи транспортов. В состав 5-й группы военных кораблей под руководством контр-адмирала Кюммеца входили тяжелый крейсер «Блюхер» (командир – капитан Вольдаг), броненосец «Лютцов», учебный крейсер «Эмден», миноносцы «Меве», «Альбатрос» и «Кондор», l-я флотилия катеров-тральщиков (8 единиц) и вооруженные китобойные суда Рау-7 и Рау-8. Использование транспортных судов при высадке первого эшелона не предполагалось, поэтому его личный состав (около 2000 человек) и технику погрузили на неприспособленные для этого боевые корабли. По данным, приведенным в работе С. В. Шпилькина «Тяжелый крейсер «Блюхер», на корабль погрузили около 830 армейских военнослужащих, из которых 600 человек принадлежало к боевым частям 163-й пехотной дивизии. Остальные были военнослужащими из штабов 163-й дивизии и всей группы войск, предназначенной для захвата Южной Норвегии, а также из частей обслуживания (в том числе персонал будущей немецкой радиостанции в Осло). На корабль погрузили и довольно большое количество боеприпасов – поскольку в погребах все еще находился учебный боезапас, а времени на его выгрузку не оставалось, пришлось забить все штатные хранилища боевыми снарядами, зарядами и патронами. Для армейских взрывоопасных грузов под броневой палубой просто не нашлось места, и их пришлось размещать в торпедной мастерской, а то и просто на верхней палубе, позади переднего торпедного аппарата (ТА) правого борта. Часть грузов оказалась в ангаре, где кроме них хранились 200 кг бомб и резервный самолет (правда, не заправленный топливом). Третий гидросамолет «Арадо» пришлось оставить на берегу – для него просто не было места. В результате и без того не вполне боеспособный «Блюхер» оказался загроможденным опасными в пожарном отношении грузами и потенциально уже потерял значительную часть своей боевой устойчивости.

Норвегия

Сухопутные войска в районе Осло включали в себя части 1-й и 2-й пехотных дивизий. Немцы оценивали их боеспособность следующим образом: «При полной мобилизации для обороны Осло и Осло-фьорда (область 1-й и 2-й дивизии) необходимо рассчитывать на: шесть пехотных полков; два артиллерийских полка; два кавалерийских полка; один батальон самокатчиков; один батальон гвардии. Вместе примерно 17 –18 тысяч человек с четырьмя-шестью тысячами легких пулеметов, более 70 тяжелых пулеметов, 20 минометов и 64 орудия» . Немцы рассчитывали не допустить проведения в Норвегии мобилизации и фактически иметь дело с двумя развернутыми пехотными полками (3-й и 6-й пехотные полки норвежской армии) общей численностью в 5000–6000 человек, из которых в первые часы боев могли быть задействованы около 2000 человек. Береговая оборона Осло-фьорда представляла собой довольно грозную силу и состояла из двух укрепленных районов. Вначале немцам было необходимо пройти между островами Болерне и Раной, охранявшими вход во фьорд и подходы к главной военно-морской базе Норвегии – Хортену. В состав первого укрепрайона входила батарея калибра 305 мм и несколько батарей меньшего калибра. Второй укрепрайон располагался в проходе узости Дробак. В этом месте Осло-фьорд сужается примерно до 500 м, простираясь между двумя островами Кахольм (Северным и Южным) и скалистым правым берегом. На островах Кахольм находилось шесть артиллерийских батарей (три 280-мм пушки Круппа модели 1891 года со снарядами массой 240 кг) и девять 57-мм орудий, а в Дробаке – три батареи (три 150-мм, два 57-мм и два 40-мм орудия). Кроме того, на острове Северный Кахольм в скальном укрытии располагалась береговая торпедная батарея, имевшая три канала с рельсовыми путями для выпуска торпед. Недостатками норвежских береговых батарей были узкий сектор обстрела и недоукомплектованность личным составом (так, личный состав трехорудийной батареи калибра 280 мм на Кахольме насчитывал всего семь человек). Норвежцами была проведена подготовка к минированию фарватера, но фактически оно не осуществлялось в целях безопасности судоходства. Огромным преимуществом береговой обороны была ее практически полная неизвестность для немцев. В соответствии с немецким Дополнением №3 от 1 апреля 1940 года (ОКМ, 3-й отдел военно-морского командования, Б. № 474) береговая оборона в районе Осло состояла из: «Дребак (около Осло). Форт Оскарсборг: восемь орудий по морским целям. В дальнейшем, по-видимому, подготовленные позиции для батарей по морским целям. В фарватере у Дребака поставлено электрическое минное заграждение».

Планы сторон

Норвежские планы обороны Осло до наших дней не сохранились, а о немецких планах известно следующее:

1 этап – захват аэродрома Осло-Форнебю ротой парашютистов;

2 этап – высадка на аэродроме штаба, двух батальонов 324-го пехотного полка и одной инженерной роты с целью захвата береговых укреплений в Осло-фьорде и порта в Осло;

3 этап – высадка штаба 163-й дивизии, пехотного батальона, полковых подразделений 324-го пехотного полка и прочих подразделений с целью: организации работы порта; занятия города Хенефосс с учебными плацами Хвальсмеэн и Хельгеландмеэн (чтобы изолировать норвежский 6-й пехотный полк); занятия городов Драммен и Конгсберг с учебным плацем Хельстаднеэн (чтобы изолировать норвежский 3-й пехотный полк);4 этап – высадка остальных частей 163-й дивизии и занятие Осло.

Схема Осло-фьорда
Источник: Сергей Патянин, «Блицкриг в Западной Европе: Норвегия; Дания»

Ход боя

Рано утром 7 апреля 1940 года крейсеры «Блюхер» и «Эмден» в сопровождении миноносцев «Меве» и «Альбатрос» покинули Свинемюнде и вскоре соединились в районе Киля с остальной частью южной группы вторжения. Отряд незамеченным дошел до Скагеррака, когда в 7 часов вечера его обнаружила и атаковала английская подлодка «Тритон», в свою очередь засеченная «Альбатросом» и давшая залп из неудобного положения. «Блюхер» благополучно уклонился от выпущенных торпед. Чуть позже другая английская подлодка, «Санфиш», также наблюдала немецкое соединение, но атаковать не смогла, хотя и сообщила о нем британскому командованию. Становится понятным, почему в немецкий отряд не были включены транспортные суда – англичане попросту не поняли, что он предназначен для высадки десанта.

Немецкий ордер беспрепятственно вошел в Осло-фьорд, где горели все навигационные огни (расчет на внезапность полностью оправдался). Норвежский патрульный корабль «Пол-III» (мобилизованный в 1939 году китобойный пароход, вооруженный одним 76-мм орудием) осветил прожектором шедший головным миноносец «Альбатрос» и открыл предупредительный огонь. Патрульный корабль не сумел нанести повреждений немецким кораблям и был взят на абордаж экипажем миноносца «Альбатрос». Капитан норвежского корабля капитан-лейтенант Лейф Велдинг-Олсен считается первым норвежцем, погибшим во Второй мировой войне.

Теперь «Блюхеру» и другим кораблям немецкого отряда предстояло пройти по фьорду около 100 км и преодолеть два укрепленных района. Вначале немцы должны были пройти между островами Болерне и Раной. Как только «Блюхер», следовавший со скоростью 15 узлов (предельно возможная скорость для узкого фарватера), вышел на траверз островов, с обеих сторон его осветили прожекторы, а затем раздался предупредительный выстрел, легший недолетом. Немецкие моряки четко следовали указаниям адмирала Кюммеца и не открывали огонь, продолжая движение. Подобное «миролюбие» удивило расчеты норвежских береговых батарей, и огонь на поражение был открыт с существенной задержкой: семь снарядов упали в 100–300 метрах позади колонны немецких кораблей. Единственное, что удалось сделать норвежцам, – погасить огни на фарватере, что привело к снижению скорости немецкого отряда до семи узлов.

8 апреля в 0 часов 45 минут «Блюхер» дал сигнал остановиться и начать высадку в районе базы в Хортене. Для этого часть войск с него и «Эмдена» пересадили на шесть сторожевых катеров типа «R» (Raumboote) и в сопровождении «Альбатроса» и «Кондора» отправили к берегу.

Около 5 часов 00 минут немецкие корабли подошли ко второму укрепленному району, расположенному в узком проходе Дробак. Перед преодолением второго укрепленного района для немцев сложилась весьма неблагоприятная обстановка: береговые батареи не были захвачены воздушным десантом, были извещены о появлении противника и, с учетом событий в первом укрепрайоне, могли открыть огонь. Разумным представлялось, послав миноносец, катер или тральщик, разведать поведение норвежских батарей и, в случае необходимости, прибегнуть к поддержке военной авиации. По не совсем понятным причинам контр-адмирал Кюммец принял решение о прямом прорыве, причем оставил головным не хорошо бронированный броненосец «Лютцов», а крейсер «Блюхер». Это решение адмирала выглядит особенно странным в свете наличия у него информации о минировании норвежцами фарватера. Вероятно, Кюммец стремился успеть в Осло одновременно с остальными десантными группами и, по возможности, быстрее захватить столицу, а также пребывал в плену внушенных разведкой иллюзий о мирном вступлении в Норвегию.

БРОНЕНОСНЫЙ КРЕЙСЕР "БЛЮХЕР"

Прусский генерал-фельдмаршал.

Лучшее решение было найдено при создании этого корабля, спроектированного в период 19041905 гг., как раз перед тем, как военно-морские флоты всех стран в один момент устарели при известии о разработанном проекте британского линейного корабля "Дредноут" с главной артиллерией одного калибра. Только спуском на воду этого нового линейного корабля можно объяснить последующую задержку постройки крейсера, обозначенного как "официальный проект броненосного крейсера под индексом "Е". Хотя на стапеле корабль находился до 1907 г., калибр его орудий был выбран намного раньше.

Когда 11 апреля 1908 г. на Государственной верфи в Киле был спущен на воду броненосный крейсер под индексом "Е", после заздравной речи на крестинах корабля генерала пехоты фон Гольца и освящения его названия правнучкой того, в чью честь назывался крейсер, а именно графиней Блюхер фон Вальстат, появился самый противоречивый и спорный в своей основе корабль военно-морского флота Германии – броненосный крейсер "Блюхер". С тех пор он снова и снова приводился как пример неудачной судостроительной политики морского министра адмирала Тирпица, чему не в меньшей мере способствовали события его гибели.

Оценка "Блюхера" как неудачного корабля, что можно встретить довольно часто, вызвана, вероятно, двумя причинами. Первая – сравнение его с английским линейным крейсером "Инвинсибл", вторая – его гибелью в бою у Доггер-банки 24 января 1915 г.

Рассмотрение предыстории возникновения этого корабля с полемико-критической точки зрения вызывает большой интерес, и об этом необходимо сказать более подробно. Это представляет именно ту проблему, с которой все флоты могли столкнуться лицом к лицу, поскольку Великобритания постройкой линейных крейсеров типа "Инвинсибл" (водоизмещение 17 600 т) перевела этот класс крейсеров под стать "Дредноуту", то есть из строящихся броненосных крейсеров развился тип линейного крейсера, вооруженного крупнокалиберной артиллерией линейных кораблей и имеющего машинную установку из паровых турбин, обеспечивающих повышенную скорость хода.

Фактически броненосный крейсер под индексом "Е", позднее "Блюхер", никоим образом не являлся ответом на появление первого английского линейного крейсера. В течение 1904 г., когда идея создания линейного корабля типа "Дредноут" ещё витала в воздухе, подобной тенденции в развитии броненосных крейсеров вообще не наблюдалось. Находящийся в постройке английский крейсер типа "Дефенс" был вооружен 4 – 234-мм, 10- 190-мм орудиями и имел скорость 23 узла.

Подобным вооружением и скоростью располагали корабли других крупных морских держав. Франция ("Вальдек-Роше", 14 100 т, 14 – 194-мм, 23 уз.), Италия ("Сан-Джорджио", 10 164 т, 4 – 254-мм, 8 – 190-мм, 23 уз.), Россия ("Рюрик", 15 430 т, 4 – 254-мм, 8 – 203-мм, 21 уз.) и США ("Теннеси", 15 000 т, 4 – 254-мм, 16 – 152-мм, 22 уз.) имели в то время в составе своих флотов броненосные крейсера. Только японские броненосные крейсера "Цукуба" и "Курама" были вооружены 4 – 305-мм и 8 – 203 мм орудиями, но развивали скорость не более 21-22 узлов.

Беспрерывное увеличение размеров и водоизмещения всех типов кораблей вынудило проектные департаменты главного управления немецкого военно-морского флота в 1904-05 гг. предложить собственный проект броненосного крейсера (установка главной артиллерии в оконечностях и в середине корабля и наличие артиллерии неподбойного борта), который, по сравнению с другими кораблями, означал существенный шаг вперед. При водоизмещении 15 842 т с расположенными в шахматном порядке шестью двухорудийными башнями калибра 210 мм и сильным бронированием он мог, и притом вполне обоснованно, в боевом отношении не уступать другим кораблям такого же класса, но нового слова в развитии военного кораблестроения этим сказано не было. В особенности это касалось того обстоятельства, что на нем пришлось оставить привычную паровую поршневую машину.

Тем не менее эта паровая машина придавала кораблю такую скорость, что он со своими 25 узлами "считался самым быстроходным в мире боевым кораблем с паровой машиной". Но машина такого типа и мощности требовала для своей установки значительную часть объёма корабля, а, с другой стороны, новая схема расположения башен вынудила обеспечить особое размещение погребов боезапаса, что позднее явилось одной из причин его гибели.

Спроектированный в 1904-05 гг. и построенный по программе (бюджетному году) 1906 г. на Государственной верфи в Киле, броненосный крейсер под индексом "Е", по сравнению со своими иностранными соперниками, оказался значительно более крупным. Проектная скорость была достаточно высокой, и выбор артиллерии главного калибра из двенадцати скорострельных морских орудий калибра 210 мм оказался довольно удачным. Как и у англичан, было разделение артиллерии на два калибра – главный и противоминный.

Стало очевидно, что корабль вполне пригоден для выполнения предназначенных в то время для броненосных крейсеров задач, таких как поддержка разведки во время боевых действий соединения флота и крейсирование в заграничных водах.

Как ни скрывали англичане тактико-технические данные своего первого линейного крейсера "Инвинсибл", кое-какая информация о нем все же просочилась в Германию. Выяснилось, что "Инвинсибл" станет подобием "Дредноута", только вместо 305-мм орудий будет нести такое же количество 234-мм. Недолго раздумывая, немцы решили сделать так же, как англичане. Заложенный броненосный крейсер "Е" был облегченным подобием строящегося в это же время первого германского дредноута "Нассау", но вооруженный не 280-мм, а только 210-мм орудиями.

Увы, просочившаяся из Англии информация на деле оказалась дезинформацией. Выяснилось, что "Блюхер" никоим образом не соответствует реальной концепции "Инвинсибла". Так же, как и в случае с линейным кораблем "Дредноут", британцы абсолютно засекретили данные своих новых линейных крейсеров. Но прежде чем это обнаружилось, он уже был в постройке.

Насколько последовавший в декабре 1906 г. отзыв находившегося уже много лет в Лондоне на посту германского военно-морского атташе контрадмирала Коэрпера и замена его молодым капитан- лейтенантом Виденманом связаны с этим не полученным своевременно донесением – вряд ли когда- нибудь станет известно. Англичане объясняли это очень просто: старую тайную дипломатию британского правительства перенесли в проектные бюро военно-морского флота.

Когда эта очень тщательно оберегаемая Великобританией тайна новой конструкции корабля стала известна в Германии, постройка броненосного крейсера "Е" уже значительно продвинулась вперед. Теперь же прекращать строительство нового крейсера прогрессивного проекта было бы абсурдом. Кроме корпуса корабля, в работе был большой задел по машинной установке, вооружению и бронированию, так что при огромной стоимости этих механизмов их пришлось бы разбирать на металлолом. Это не нашло бы понимания у рейхстага и общественности Германии.

Главное управление военно-морского флота и морской министр Тирпиц оказались перед очень трудным решением. Теоретически стало ясно, что новый немецкий броненосный крейсер водоизмещением 15 842 т значительно уступает новому британскому линейному крейсеру водоизмещением 17 600т, хотя тот был крупнее всего на 1 800 т, но вооружен орудиями калибра 305 мм. Остановка его постройки и разборка могли оказаться напрасными. К этому надо добавить потерю времени, необходимого для ознакомления инженеров немецких проектных департаментов с английским проектом, поскольку проектирование немецких линейных крейсеров находилось ещё в самом начале. Но как раз эта потеря времени была самой чувствительной. Однако это приводило к тому, что намеченное во второй поправке к закону о флоте и непосредственно в дополнении к закону запланированное уменьшение числа броненосных крейсеров немецкого военно-морского флота можно было потихоньку обойти.

Вот почему "Блюхер" получился настолько слабее "Инвинсибла", что у немцев язык не повернулся назвать его линейным крейсером. Он получил непривычное для тех лет название "тяжелого" крейсера и рассматривался как переходный тип между прежними броненосными и новыми линейными крейсерами. "Ответ" на "Инвинсибл" был дан не раньше; чем фактически был построен следующий корабль – линейный крейсер "Фон-дер-Танн", поскольку ко времени готовности "Инвинсибла" он был только лишь спроектирован и его постройка из- за многочисленных трудностей при строительстве такого нового типа крейсеров требовала значительной затраты времени.

Положение в классе броненосных крейсеров немецкого военно-морского флота в этот момент было катастрофическим. Тип "Принцы" (1900-02 гг.) явно устарел, тип "Шарнхорст" (1906 г.) был предназначен для использования в заграничных водах и своей постройкой лучше всего был для этого приспособлен. Поэтому в качестве боевых кораблей оставались только два броненосных крейсера типа "Роон" (1903-04 гг.).

Можно было надеяться, что с помощью "Блюхера" это расстояние, как выразился морской министр Тирпиц, до готовности уже находящихся в проектировании линейных крейсеров, начиная с "Фон-дер-Танна", легче будет преодолеть, чем в случае, если постройку "Блюхера" остановить полностью. Поэтому Тирпиц решился на продолжение строительства. Он был абсолютно убежден, что речь идет о вынужденном решении, из которого следует, и это он заблаговременно предусмотрел, что корабль вскоре будет выведен из состава флота и использован как "учебный".

Согласно заданным условиям проекта, конструкция "Блюхера" была выдающимся достижением немецкого судостроения того времени. По сравнению с предшествующим ему "Шарнхорстом", корабль был большим шагом вперед. Правда, тот эстетически выглядел лучше и очень импонировал своим гармоничным силуэтом. Но за шесть прошедших лет со дня постройки в его конструкции уже имелись полностью устаревшие принципы.

Это относилось не только к внешнему виду устаревших кораблей, но и к системе их бронирования, расположению орудий и машинной установке. Правда, скорость у них возросла с 20 до 22,5 узлов, броневой пояс был утолщен со 100 до 150 мм, и на "Шарнхорсте" четыре одноорудийные башни калибра 150 мм были заменены четырьмя 210-мм орудиями, установка которых в казематах была непривычной и неудачной. Напротив, в конструкции "Блюхера" было "всё другое" и для состояния техники того времени самое ультрасовременное.

Киль корабля был заложен 21 февраля 1907 г. Постройка крейсера под индексом "Е" (строительный № 33) производилась Государственной верфью в Киле. Водоизмещение корабля составляло: нормальное 15842 т, полное 17500 т, Conway приводит соответственно 15590 т и 17250 т. Длина корабля во всех источниках приведена разная: у Гронера указана полная длина 161,8 м, между перпендикулярами 161,1 м, у Conway соответственно 162,0 ми 161,7 м. Ширина составляла 24,5 м, максимальная с учетом уложенных вдоль бортов выстрелов противоторпедной сети -25,62 м, осадка носом 8,84 м, кормой 8,56 м, высота борта в середине корпуса корабля 13,8 м. Увеличение осадки на 1 см соответствовало увеличению водоизмещения на 26,19 т.

Корпус корабля был разделен водонепроницаемыми переборками на XIII основных отсеков. Двойное дно шло на протяжении 65% длины корабля. Способ связей конструкции корпуса – смешанный (набор поперечных шпангоутов и продольных стрингеров).

Чтобы усилить его боевую мощь, было решено из шести двухорудийных башен калибра 210мм две башни установить в носу и в корме в диаметральной плоскости и по две башни в середине корабля у каждого борта рядом с броневым поясом, который защищал нижнюю часть башенных установок. При таком расположении башен в линейном бою могли использоваться только четыре башни из шести. Носовая и кормовая башни имели сектор обстрела, ограниченный 240°, а бортовые башни – 160°. Таким образом, суммарный сектор всех башен составлял 1120°. При этом в различных секторах обстрела действовало разное число орудий главного калибра: сектор обстрела 0-30° – 6 орудий, 30-150° – 8 орудий, 150-180° – 6 орудий. [Морской сборник 1910 № 7, с.3,4].

Таким образом, по сравнению с "Шарнхорстом", артиллерия главного калибра была увеличена на 50%. На корабле стояли 12 скорострельных 210-мм орудий новой модели с длиной ствола 45 калибров (9450 мм) против 40 у "Шарнхорста". Они имели угол склонения -5°, угол возвышения +30°, что обеспечивало дальность стрельбы 19 100 м. Боекомплект составлял 1 020 снарядов или по 85 на орудие. Скорострельность – 4 выстрела в минуту (через каждые 15 секунд).

Конструкция башен была новой, аналогичное их расположение ко времени проектирования корабля применялось только на линейном корабле "Нассау" и оказалось целесообразным в свете выполняемых броненосными крейсерами задач, поскольку ведение боя на оба борта во время разведывательного похода могло быть очень вероятно. Но при этом из-за ограниченного размера помещений не оказалось достаточно места для размещения возросшего количества артиллерийского боезапаса, поэтому боекомплект не превысил 85 снарядов на орудие.

Варианты расположения артиллерии при проектировании броненосного крейсера в 1905-06 гг.

Артиллерия среднего калибра состояла из 8 скорострельных орудий калибра 150 мм новой модели с длиной ствола 45 калибров (6750 мм) против 40 у "Шарнхорста" с максимальной дальностью стрельбы 13500 м. Боекомплект составлял 1320 снарядов или по 165 на орудие. Во вспомогательную артиллерию входили 16 скорострельных орудий калибра 88 мм с длиной ствола 45 калибров (3960 мм) с боекомплектом 3200 выстрелов или по 200 на орудие.

На корабле имелось торпедное вооружение из четырех подводных торпедных аппаратов калибра 450 мм: один носовой, два бортовых и один кормовой с общим боекомплектом из 11 торпед.

Хотя бронирование по толщине и расположению оставалось в основном таким же, как и на "Шарнхорсте", главный броневой пояс все же увеличили до 180 мм. Бронирование жизненно важных частей корпуса было выполнено из крупповской цементированной стали. Главный броневой пояс по главной ватерлинии, в середине корабля имевший толщину 180 мм, был уменьшен до 80 мм в носовой и кормовой частях и установлен на прокладке из тикового дерева толщиной 30 мм. Бронирование цитадели выше главного броневого пояса в средней части корабля имело толщину 160 мм, каземата 140 мм, поперечных переборок по концам цитадели 80 мм, палубы 50-70 мм. Толщина лобовой части и стенок башни равнялась 180 мм, её крыши 80 мм. Толщина стенки передней боевой рубки составляла 250 мм, её крыши 80 мм, задней боевой рубки 140 мм и 30 мм соответственно.

Впервые была предусмотрена новейшая противоторпедная защита в виде проходящей почти вдоль всей длины цитадели противоторпедной переборки толщиной 35 мм. Кроме того, в отличие от кораблей последующей постройки, в этом же районе также располагалось отделение бортового подводного торпедного аппарата. Допотопный и бесполезный пробковый коффердам убрали.

В пяти главных котельных отделениях, расположенных в один эшелон, находились 18 котлов типа Шульце-Торникрофта (немецкий военно-морской тип) с двусторонней топкой и площадью нагрева 7638 кв.м, обеспечивающие давление пара 16 кгс/кв.см. Мощность паровой машинной установки, по сравнению с "Шарнхорстом", была увеличена на 30%, что повысило скорость крейсера на 1,5 узла. В трех машинных отделениях установили по одной вертикальной четырехцилиндровой паровой поршневой машине тройного расширения, которые вращали три вала с четырехлопастными винтами. Средний винт имел диаметр 5,3 м, два крайних – 5,6 м.

Номинальная проектная мощность на валах составляла 32 000 л.с. или 1,83 л.с./т полного водоизмещения, что при частоте вращения гребных валов 122 об/мин позволяло кораблю развивать скорость 24,5 узла. При испытаниях на Нейкругской мерной миле паровые машины развили форсированную мощность 38 323 л.с. (более контрактной на 20%), что при частоте вращения гребных валов 123 об/мин позволяло кораблю развивать скорость 25,4 узла.

Во время ходовых испытаний заданная проектом величина скорости была значительно превышена. По утверждению Штробуша , развивая скорость 25,8 узлов, "Блюхер" являлся самым быстроходным в мире крупным боевым кораблем с паровыми поршневыми машинами. В совместных с флотом боевых действиях "Блюхер" не отставал от других кораблей, в то время как 3 ноября 1914 г. во время возвращения после обстрела английского побережья линейный крейсер "Фон-дер-Танн" временами не мог поддерживать необходимую скорость хода, правда, как потом утверждали, из-за низкого качества угля. Напротив, устаревший "Блюхер" со своими паровыми поршневыми машинами выдерживал все установленные скорости.

Его дальность плавания равнялась 6 600 миль при скорости 12 узлов или 3 520 миль при скорости 18 узлов. Нормальный запас угля составлял 900 т, полный, согласно Гронеру , 2 510 т, согласно Conway , 2 260 т.

Электроэнергию кораблю обеспечивали шесть турбогенераторов общей мощностью 1 000 кВт, напряжением 225 В.

Конструкция корпуса крейсера была примечательна тем, что на нем впервые установили доковые кили, так как до этого корабли устанавливали только на средний киль. Причиной этого стали повышенные, по сравнению с "Шарнхорстом", перерезывающие напряжения корпуса корабля вследствие увеличенной почти на 3 м ширины, а также расположенные далеко от диаметральной плоскости веса бортовых башен.

По сравнению с "Шарнхорстом", резко бросались в глаза многие новшества внешнего вида "Блюхера". От устаревшего тарана окончательно отказались. Хотя форштевень остался всё ещё выступающим, он больше не имел ярко выраженного таранного контура. Средняя надстройка также была ликвидирована. Громоздкие мачты с марсами заменили легкими полыми трубчатыми. Число дымовых труб уменьшили с четырех до двух. Число прожекторов было увеличено, и их объединили е две группы. Только передняя боевая рубка в основном сохранила свою прежнюю форму.

Впоследствии крейсер (в виде опыта) впервые в кайзеровском военно-морском флоте получил треногую фок-мачту, установленную в 1913-1914 гг. на Государственной верфи в Киле. Во время постройки на корабле поставили противоторпедные сети, которые в 1913г. сняли.

Корабль имел один руль, обладал хорошими мореходными качествами, был слегка склонен к килевой качке, но подвержен сильной бортовой, имел плавный ход, хорошую маневренность, нормальную циркуляцию, но тяжело поворачивал. После отклонения руля на угол больше 55° наступала потеря управляемости, при этом возникал крен до 10°. Метацентрическая высота составляла 1,63 м. остойчивость была максимальной при 37° крена и нулевой при 79°.

Многие из этих нововведений можно было найти у линейного корабля "Нассау". Хотя известно, что "Блюхер" спроектировали почти за год до "Нассау", что также говорит относительно их первенства. Впрочем, оба типа кораблей продемонстрировали относительно большое увеличение водоизмещения, по сравнению со своими предшественниками, которое когда-либо было произведено в немецком военно-морском флоте, 36,5% у "Блюхера" и 43 % у "Нассау".

Броненосный крейсер "Блюхер" на достройке.

Экипаж корабля, согласно Conway , насчитывал 847 человек и в бою у Доггер-банки 1028. Согласно Гронеру , экипаж состоял из 853 человек (из них 41 офицер). Становясь флагманским кораблем, экипаж увеличивался на 76 человек (из них 14 офицеров). Всего 929 человек. Согласно Гильдебранду , экипаж составлял 895 человек (в качестве учебного артиллерийского корабля – 761 человек).

Обычные паровые поршневые машины, как и на кораблях более ранней постройки с вертикальным расположением цилиндров нескольких различных диаметров, требовали для своего размещения довольно много места, главным образом, по высоте. В результате значительную часть внутреннего пространства крейсера пришлось использовать для их размещения, что вынуждало проектировщиков располагать орудийные башни ближе к оконечностям и бортам корпуса корабля.

В то же время бортовые башни орудий калибра 210 мм необходимо было установить как можно дальше от палубной надстройки и мостика, чтобы при стрельбе в самой надстройке и боевой рубке не создавать излишнего шумового эффекта и ударной волны. Это можно было сделать только при размещении башен над котельным отделением. Поскольку только между котельным и машинным отделениями имелось место для погребов боезапаса бортовых башен, эти погреба разместили в районе задней пары бортовых башен.

Доставка боезапаса к передней паре бортовых башен осуществлялась через специальный сквозной проход вдоль диаметральной плоскости корабля на броневой палубе. Два подъёмника снабжали снарядами и зарядами все четыре бортовые башни, что оказалось неудачным конструктивным решением и в бою привело к роковому исходу.

Но, поскольку тяжелый крейсер "Е" должен был использоваться как учебный артиллерийский корабль для проведения опытных артиллерийских стрельб, его построили с этим дефектом, чтобы выявить преимущества и недостатки проекта. Это решение определило трагическую судьбу "Блюхера".

Стапельный период постройки корабля составил 13 месяцев, достройка на плаву почти 18 месяцев. После почти трехлетней постройки, по сравнению с двухлетней постройкой английского "Инвинсибла", "Блюхер" был готов к испытаниям и предварительно вошел в состав флота 1 октября 1909 г. В немецком военно-морском флоте дата начала проведения испытаний считается датой предварительного вступления в состав флота.

Обширные ходовые и другие испытания, которые обычно проводятся после постройки каждого нового корабля и их завершение считалось датой окончательного вступления в состав флота. Испытания "Блюхера", первым командиром которого стал капитан 1-го ранга фон Россинг, продолжались так долго, что крейсер лишь 27 апреля 1910 г. вступил в состав флота.

Стоимость его постройки составила 28 532 тыс.марок или 14 266 тыс. рублей золотом.

Кораблем командовали: капитан 1-го ранга фон Россинг (ноябрь 1909 г. – сентябрь 1910 г.), капитан 1-го ранга Шейдт (сентябрь 1910 г. – апрель 1911 г.), капитан 1 -го ранга Трендтел (апрель 1911г. – сентябрь 1911 г.), капитан 1-го ранга Пипер (сентябрь 1911 г. – сентябрь 1913 г.), фрегатен- капитан Эрдман (октябрь 1913г. – январь 1915 г.).

Интересно то, что в 1910 г. в связи с намерением Турции купить немецкие боевые корабли в прессе появилось сообщение, что возникал вопрос и о продаже "Блюхера". Тогда все же остановились на продаже только броненосцев "Курфюрст Фридрих Вильгельм" и "Вайзенбург".

Войдя в состав флота, "Блюхер" тотчас же стал (вместо броненосного крейсера "Йорк") флагманским кораблем разведывательного отряда под командованием вице-адмирала Хейрингена. В составе флота, когда не проводились артиллерийские стрельбы, он использовался как головной крейсер разведывательных сил. Кроме него в состав разведывательного отряда входили следующие корабли: броненосный крейсер "Гнейзенау", легкие крейсера "Данциг" (до 6 июня), затем "Майнц". "Кенигсберг", "Дрезден", броненосные крейсера "Роон" (флагманский корабль 2-го флагмана контр-адмирала Бахмана), "Йорк", легкие крейсера "Берлин", "Любек", "Штеттин".

П осле обычных летних учений флота состоялся поход в Норвегию. Осенью последовали значительные изменения в составе командования разведывательного отряда. Командующим разведывательным отрядом был назначен контр-адмирал Бахман, на его место 2-го флагмана отряда вскоре пришел контр-адмирал граф фон Шпее, поднявший свой флаг на борту "Йорка". Кроме того, броненосный крейсер "Гнейзенау" вывели из состава отряда и отправили в поход в Восточную Азию.

С 1911 г. протекала нормальная, без особых происшествий служба "Блюхера" в составе флота. В этот год артиллерийской боевой части корабля под командованием капитан-лейтенанта Клаппенбаха удалось завоевать приз кайзера за лучшую на флоте артиллерийскую стрельбу. В феврале 1911г. первый немецкий линейный крейсер "Фон-дер- Танн" вошел в состав флота. 28 сентября 1911 г. он стал флагманским кораблем отряда вместо "Блюхера", который отныне, как и намечалось, должен был найти применение в качестве опытного артиллерийского корабля и был приписан к инспекции корабельной артиллерии. Председатель артиллерийской инспекции капитан 1-го ранга Пипер стал одновременно командиром корабля, на борту которого работала эта инспекция.

Служба "Блюхера" в качестве учебного корабля была прервана уже в ноябре 1911 г. Когда весной 1911 г. после полуторагодичной службы "Блюхера" в составе флота морской министр адмирал Тирпиц попытался провести в жизнь свое решение об использовании его в качестве артиллерийского корабля, возникли разногласия между ним и командованием флота. Они были такими бурными, что пришлось вмешаться кайзеру Вильгельму II. В своем письме командующему флотом и начальнику морского генерального штаба начальник морского кабинета кайзера фон Мюллер уведомил, что кайзер считает вполне обоснованным использование "Блюхера" в качестве артиллерийского опытового корабля, как бы флот к этому не относился. Письмо оканчивалось порицанием командующему флотом и начальнику морского генерального штаба за их критику действий морского министра.

Компромисс был найден в том, что "Блюхер" на время маневров флота Открытого моря будет предоставлен в его распоряжение. Однако из-за недостатка линейных крейсеров, а также возникшей к этому времени необходимости посылки в Средиземное море линейного крейсера "Гебен" выхода из сложившейся ситуации в разразившейся войне 1914 г. при помощи этого компромисса не получилось.

В результате упомянутой договоренности между командующим флотом и морским министром адмиралом Тирпицем на время зимнего похода "Блюхер" вошел в состав флота Открытого моря. После ежегодного ремонта в Киле также прекратили техническое переоборудование, которое производили для использования его в качестве специального опытного артиллерийского корабля.

Броненосный крейсер "Блюхер" (продольный разрез)

Эта протекающая обычным порядком служба корабля в западной части Балтийского моря в апреле 1912 г. была прервана специальным заданием. "Блюхер" вместе с броненосцем "Эльзас", входящим в состав 1-й эскадры, послали к Фарерским островам и с разрешения датского правительства с 10 по 21 апреля 1912 г. в Фуглё-фиорде с большим успехом провели боевые стрельбы на дальние дистанции с управлением от гиростабилизирующих приборов. 24 апреля 1912 г. корабли возвратились назад в Киль.

После этого с 5 мая по 2 июня 1912г. корабль впервые в этом году предоставили в распоряжение флота. Второй раз он был введен в состав флота на осенних маневрах со 2 по 22 сентября 1912 г., являясь флагманским кораблем образованной специально для маневров 2-й разведывательной группы, которой командовал контр-адмирал Кох. Кроме него в эту группу входили: броненосный крейсер "Фридрих Карл" (флагманский корабль 2-го флагмана контр-адмирала фон Робер-Пашвица), легкие крейсера "Данциг", "Мюнхен", "Штутгарт", "Аугсбург" и после проведения ходовых испытаний линейный крейсер "Гебен". Учения протекали без особых происшествий. В первой половине марта 1913 г. "Блюхер" ушел в Северное море, чтобы в районе между Куксхафеном и Гельголандом, используемым как полигон, провести учебные стрельбы в открытом море.

13 мая 1913 г. корабль снова ввели в состав флота Открытого моря, флагманским кораблём которого являлся линкор "Фридрих-дер-Гроссе", и до конца мая принимал участие в его маневрах. Время от времени он становился флагманским кораблем командующего разведывательной группы контр-адмирала Функе.

Когда 29 мая 1913 г. "Блюхер" возвращался из Северного моря в Балтийское вокруг Ютландского полуострова, он основательно сел на мель в проливе Большой Бельт у острова Ромсё. Тотчас же по приказу военно-морского командования все находящиеся вблизи крупные боевые корабли были посланы к месту аварии. Первым подоспел легкий крейсер "Аугсбург". С его помощью 1 июня 1913 г. "Блюхеру" удалось сойти с мели. Поскольку в первый момент ещё было неясно, в каком состоянии находятся машины и винты корабля, его сначала буксировали подоспевшие к этому времени легкие крейсера "Штеттин" и "Штутгарт", пока не выяснилось, что с машинами все в порядке.

В Киле крейсер поставили в док для исправления повреждений (вмятины обшивки днища, повреждения винтов и т.д.). 23 июня 1913 г. военный суд инспекции морской артиллерии осудил командира "Блюхера" капитана 1-го ранга Пипера за "небрежность при выполнении служебных обязанностей" к трем дням ареста, штурман корабля получил по той же причине 6 дней ареста. Для служебной карьеры обоих офицеров проступок не имел последствий.

В это время английский королевский военноморской флот применил на линкоре "Дредноут" корректировку стрельбы с самой высокой точки корабля по всплескам при падении снарядов. В немецком флоте эта идея также оценивалась положительно. Чтобы изучить возможности и сопоставить преимущества и недостатки этого метода, решили использовать артиллерийский опытовый корабль с расположенным на максимальной высоте корректировочным постом для более точного определения дистанции до точки падения снарядов.

Эти опыты привели к созданию первого в немецком военно-морском флоте центрального автомата управления артиллерийской стрельбой и его установке на борту "Блюхера" в дополнение к оптическим цейсовским дальномерам стереоскопического типа. Эта система была оборудована на установленной также впервые в имперском флоте треногой мачте. Из-за технических трудностей и в соответствии с намерением освободить артиллерию главного калибра от опытного оборудования, артиллерия среднего калибра левого борта была снабжена "указателем направления" – прибором со стрелкой, указывающим направление на цель.

После установки на марсе системы фирмы Сименс на "Блюхере" стало действовать дистанционное целеуказание. Установку закончили в сентябре 1913 г. и во время испытаний провели сотни выстрелов из орудий офицерами и унтер-офицерами морской артиллерийской школы в Зондербурге (Ютландский полуостров).

До начала войны 1914 г. его больше не вводили в состав флота Открытого моря. 28 июня 1914 г., в день убийства австро-венгерского наследника трона эрцгерцога Франца-Фердинанда, "Блюхер" находился в Зондербурге, где принимал участие в торжественной церемонии в честь 50- летия взятия штурмом Дюпелера. Но в Берлине опасность возникновения войны считали такой небольшой, что тяжелый крейсер после возвращения поставили в док в Киле на текущий ремонт. Но, когда в августе 1914 г. началась первая мировая война, его смогли ускоренно перевести из состояния резерва в действующий состав флота. С 5 августа он уже был в полной боевой готовности.

Уже тогда командир "Блюхера" фрегатен-капитан Эрдман считал необходимым участие в войне корабля соответственно его возможностям. Крупных крейсеров, пригодных для такого рода операций, в составе флота в достаточном количестве не было. Поэтому командующий флотом Открытого моря, ответственный за боевые действия в Северном море, и командующий морскими силами Балтийского моря (гросс-адмирал принц Генрих Прусский, брат кайзера Вильгельма II) имели постоянные разногласия об использовании "Блюхера", так как каждый командующий пытался добиться передачи этого корабля в свое подчинение.

После того как ходатайство командующего морскими силами Балтийского моря гросс-адмирала принца Генриха Прусского о передаче тяжелого крейсера в состав морских сил Балтийского моря было отклонено, 8 августа 1914 г. он вошел в состав 1-й разведывательной группы, действующей в Северном море. Группой командовал контр-адмирал Хиппер, его флагманским кораблем являлся линейный крейсер "Зейдлиц". К этому времени в состав группы входили только три боеготовых линейных крейсера. Но уже в начале сентября морские операции в Северном море были прерваны, и "Блюхер" временно перевели в распоряжение командования морских сил Балтийского моря.

Между тем война шла своим чередом. 26 августа 1914 г. у входа в Финский залив во время густого тумана легкий крейсер "Магдебург" выскочил на берег около маяка острова Оденсхольм (Осмуссар), был обнаружен русскими, после чего немцы покинули его и взорвали.

Согласно донесению "флагмана передового отряда" контр-адмирала Беринга об обнаружении 1-2 сентября 1914 г. в районе острова Готланд отряда русских кораблей в составе крейсеров "Россия", "Рюрик", "Олег", "Богатырь", командующий морскими силами Балтийского моря принц Генрих Прусский решил с 5 по 8 сентября 1914 г. провести против них операцию, используя "Блюхер" в качестве флагманского корабля. Операция проводилась с целью нанести русским потери и заставить их вернуться к оборонительному образу действий.

В этой операции, кроме "Блюхера", должны были принять участие семь линейных кораблей 4-й эскадры (флагманский линкор "Виттельсбах", командующий эскадрой вице-адмирал Шмидт) из состава флота Открытого моря и часть легких сил. В легкие силы входили легкие крейсера "Страссбург" "Аугсбург", "Газелле", "Амазоне" и "Штутгарт" под командованием "флагмана передового отряда".

Командующий морскими силами Балтийского моря гросс-адмирал принц Генрих Прусский, лично на "Блюхере" возглавивший оперативное соединение, прошел вместе с линкорами "Брауншвейг", "Эльзас" и легким крейсером "Страссбург" западнее острова Готланд, линкоры "Виттельсбах", "Швабен", "Веттин", "Тюринген" и "Макленбург" с тремя легкими крейсерами контр-адмирала Беринга – восточнее этого же острова до широты финских шхер. Русских крейсеров они здесь не обнаружили.

6 сентября немецкие эскадренные миноносцы разрушили маяк на острове Богшер. Во второй половине дня 6 сентября 1914 г. перед устьем Финского залива легкий крейсер "Аугсбург" вступил в перестрелку с патрулирующими здесь русскими однотипными крейсерами "Баян" и "Паллада", которые тоже обнаружили немецкие корабли и легли на курс сближения с ними. "Аугсбург" уклонился от боя и стал уходить на юго-запад, пытаясь навести русские крейсера на свои главные силы.

Выдвинувшийся с севера из района финских шхер "Блюхер" пытался атаковать эти русские крейсера и, сблизившись для вступления с ними в бой, обстреливал их в течение 5 минут на дистанции от 14 700 м до 17 800 м. Русские не отвечали и отошли в устье Финского залива за своё минное заграждение, куда "Блюхер" не решился последовать, поскольку ему было неизвестно точное местонахождение прохода в минном заграждении русских.

Ввиду того, что русскими наблюдательными постами тяжелый крейсер "Блюхер" был принят за линейный крейсер "Мольтке", русские крейсера, извещенные об этом, отошли, чтобы не быть отрезанными от своих баз. Легкие крейсера "Аугсбург", "Газелле" и "Страссбург" вошли в Ботнический залив, и в районе Раумо 7 сентября 1914 г. "Аугсбург" потопил русский пароход "Улеаборг".

8 сентября 1914 г. немецкие корабли отозвали к Гельголанду ввиду угрозы нападения англичан, поэтому "Блюхер" был возвращен в Северное море в состав 1-й разведывательной группы, состоящей из одних линейных крейсеров. 9 сентября 1914 г. "Блюхер" и крупные немецкие корабли снова были в Киле. "Страссбург" и эсминцы 2-й и 6-й флотилий также вернулись назад в Северное море.

В этот период немецкое военно-морское командование провело в Северном море ряд операций силами 1-й разведывательной группы под командованием контр-адмирала Хиппера, причем только во время некоторых из них "Зейдлиц" был флагманским кораблем. Поддержка осуществлялась 2-й разведывательной группой.

Первой такой операцией, в которой "Блюхер" принял участие, стал обстрел города Ярмут на восточном побережье Англии 2/3 ноября 1914 г. В 16 ч. 30 м. 2 ноября 1914 г. из Вильгельмсхафена и бухты Яде под флагом контр-адмирала Хиппера вышли легкие крейсера "Страссбург" и "Грауденц", за ними на удалении трех миль шли линейные крейсера "Зейдлиц" (флагманский корабль), "Мольтке", тяжелый крейсер "Блюхер" был третьим перед "Фон-дер-Танном", чтобы ранним утром следующего дня начать артиллерийский обстрел английского побережья. За ними в кильватере – легкие крейсера "Кольберг" и "Штральзунд" (последний с минами). В 18 ч. 00 м. для прикрытия в море вышли эскадры линейных кораблей флота Открытого моря. Немецкие линейные крейсера начали обстрел береговых батарей.

Броненосный крейсер "Блюхер" под адмиральским флагом.

В 8 ч. 30 м. 3 ноября на ярмутском пляже стали рваться снаряды. Погода стояла туманная, и с берега ничего не было видно. Действенность огня по береговым батареям Ярмута с дистанции 13 30020 300 м (72-110 каб.) была ничтожна вследствие тумана и частой перемены курса на случай атак британских подводных лодок. Стрельба немецких кораблей оказалась совершенно безрезультатна, но под её прикрытием легкий крейсер "Штральзунд" минировал пути между Ярмутом и Английским каналом. На этом минном заграждении в тот же день погибла британская подводная лодка Д-5, спешившая из Ярмута с целью атаки крейсеров противника. "Блюхер" также принял участие в обстреле города Ярмут. В опубликованном в "Seekriegswerk" отчете с гордостью говорилось: …"устаревший, имеющий паровые поршневые машины "Блюхер" выдерживал все заданные скорости хода."

Операцию повторили в декабре. До рассвета 15 декабря 1914 г. под эскортом 17 эскадренных миноносцев 1 -й и 9-й флотилий 1 -я (линейные крейсера "Зейдлиц" – флагманский корабль контр-адмирала Хиппера, "Мольтке", "Фон-дер-Танн", "Дерфлингер" и тяжелый крейсер "Блюхер") и 2-я (легкие крейсера "Штральзунд", "Грауденц", "Страссбург" и "Кольберг", имевший на борту 100 мин) разведывательные группы покинули бухту Яде. В 21 ч. 00 м., как обычно, для прикрытия в море вышли эскадры немецких линейных кораблей.

Броненосный крейсер "Блюхер". Вид на бак и башню "Ulten" с фор-марса.

Встреченные в этот раз у побережья четырьмя английскими эскадренными миноносцами "Дун","Уэвенн", "Тест" и "Мой" (1905 г., 550 т, 1 – 76-мм, 2 – 457-мм торпедных аппарата, 25 уз.), немецкие линейные крейсера обстреляли города Хартлпул, Скарборо и Витби. Противодействие английских эскадренных миноносцев, их неудачная попытка выйти в торпедную атаку не смогли удержать линейные крейсера достаточно далеко от намеченной позиции обстрела.

"Блюхер" первым из немецких кораблей открыл огонь. Совместно с "Зейдлицем" и "Мольтке" они обстреляли город Хартлпул, центральный док, находящиеся в гавани старые крейсера "Петрол" и "Форуэрд" и трехорудийную береговую батарею. В ответ британская береговая батарея выпустила по кораблям 123 снаряда калибра 152 мм, добившись восьми попаданий (6,5%). Сам "Блюхер" получил шесть попаданий снарядами калибра 152 мм, потеряв из состава экипажа трех человек ранеными и 9 человек убитыми. Одним из снарядов на "Блюхере" было разбито два 88-мм орудия и уничтожено большое количество подготовленных к стрельбе боеприпасов, которые, к счастью для немцев, не взорвались. Немцы выпустили по городу Хартлпул и гавани 1150 снарядов крупного, среднего и вспомогательного калибров. В результате 86 мирных граждан, в том числе 15 детей, были убиты и 424 ранены.

В 8 ч. 50 м. 16 декабря 1914 г. немецкие корабли прекратили огонь и ушли, а в 11 ч. 00 м. этого богатого событиями дня немецкое оперативное соединение и флот Открытого моря под командованием адмирала Ингеноля вновь соединились на полпути домой. "Блюхер" прошел через Кильский канал (тогда ещё носящий имя кайзера Вильгельма) для ремонта и замены двух 88-мм орудий. Он вернулся в Вильгельмсхафен ещё до конца 1914 г.

Как уже упоминалось, в Киле на "Блюхере" к этому времени смогли закончить монтаж головной системы управления огнем артиллерии среднего калибра левого борта. В результате её испытаний было решено до конца 1914 г. установить такую же систему для артиллерии среднего калибра правого борта и артиллерии главного калибра. Вся система была готова к корректировке стрельбы морских орудий в полдень 23 января 1915 г.

Инженеры и техники фирмы Сименс, налаживающие систему управления артиллерийским огнем, закончили работу и покинули корабль по приказу помощника командира корабля, который уже знал о времени проведении следующей боевой операции, ставшей для "Блюхера" последней. В это время "Блюхер" вместе с линейными крейсерами "Зейдлиц" (флаг контр-адмирала Хиппера), "Дерфлингером" и "Мольтке" стоял на якоре на рейде Шиллинг у входа в залив Яде в готовности к выходу в море.

Третий набег "Блюхера" 24 января 1915 г. вместе с тремя линейными крейсерами в составе 1-й разведывательной группы совместно с легкими крейсерами и эскадренными миноносцами закончился боем у Доггер-банки, и эта дата стала для него роковым днем.

В первой половине января 1915 г. общая ситуация в Северном море несколько разрядилась, поэтому было сокращено время пребывания в повышенной боевой готовности сил, предназначенных по приказу немедленно выйти на проведение операции из Вильгельмсхафена и бухты Яде. Стояла такая плохая погода, что рейд линейных крейсеров, намеченный на 21 января 1915 г. против Фёрт-оф- Форта (Шотландия), был отменен.

Линейный крейсер "Фон-дер-Танн" сроком на 20 дней был поставлен в док Вильгельмсхафена для текущего ремонта. 3-я эскадра линейных кораблей, в большинстве состоящая из новейших линкоров типа "Кайзер" и "Кениг", прошла Кильским каналом в Балтийское море для проведения боевой подготовки недавно введенных в строй кораблей. Тем временем командующий флотом Открытого моря в Вильгельмсхафене перенёс свой флаг на борт додредноута "Дейчланд".

Но внезапно погода улучшилась. По мнению начальника штаба флота вице-адмирала Экермана, появился хороший шанс провести рейд по ту сторону Доггер-банки (мелководного района Северного моря) для разведки и уничтожения в случае обнаружения легких сил противника, а также чтобы рассеять британские рыболовные суда, которые, как предполагалось, занимались разведкой.

Хотя фон Ингеноль имел по этому поводу разногласия с Экерманом, он одобрил рейд 1-й и 2-й разведывательных групп против английских легких сил и разведывательных судов, замаскированных под рыбаков. Хиппер понимал всю опасность ситуации, в которую мог попасть он и подчиненные ему корабли, так как в последние пять месяцев постоянно наблюдались пять английских линейных крейсеров. Эти пять новейших кораблей означали тот факт, что их было на два больше, чем у него, поскольку "Блюхер" не был равным им кораблем по составу артиллерии главного калибра.

Броненосный крейсер "Блюхер". Повреждения палубы, полученные в бою у Хартлепула 14 декабря 1914 г.

Главные силы флота Открытого моря в этот момент не были готовы поддержать соединение Хиппера. Очевидно, адмирал Ингеноль был убежден, что британский Гранд Флит не выйдет в море, так как 19 и 20 января 1915 г. он проводил поиск в Северном море и поэтому был занят погрузкой угля. Впоследствии, по объяснению Ингеноля, он не сосредоточил и не вывел линейный флот, потому что опасался привлечь этим внимание англичан.

Но приказ был отдан, и в 17 ч. 45 м. 23 января 1915 г. три немецких линейных крейсера "Зейдлиц" (флаг контр-адмирала Хиппера), "Дерфлингер" и "Мольтке", тяжелый крейсер "Блюхер", четыре легких крейсера "Грауденц", "Штральзунд", "Росток", и "Кольберг" и 19 эскадренных миноносцев 2-й флотилии, 2-й и 18-й полуфлотилий покинули бухту Яде. Это была вся известная нам история "Блюхера" к моменту ухода с него на берег бригады инженеров и техников фирмы Сименс.

Мы должны вернуться к факту гибели легкого крейсера "Магдебург". После его аварии сигнальные книги, коды и шифровальные таблицы были выброшены экипажем за борт. Для этого и предназначались свинцовые переплеты на них. Русские водолазы, обследуя подводную часть корпуса корабля, находящегося всего в 450 м севернее маяка острова Оденсхольм (Осмуссар), обнаружили документы особой важности.

Русское командование немедленно передало копии своим союзникам, в том числе и королевскому военно-морскому флоту. Вследствие этого англичане имели возможность своевременно расшифровывать весь текущий радиообмен немецкого военно-морского флота. Сюда входили приказы, отданные в связи с изменением степени боевой готовности, время докования "Фон-дер-Танна" и другие подробности и распоряжения, отданные при подготовке к рейду. Так, в 10 ч. 25 м. 23 января 1915 г., когда 1-я и 2-я разведывательные группы находились в базе, Хиппер по радио получил приказ, определявший задачу эскадры, состав сил, время выхода и время возвращения.

Следствием этой дешифровки было сосредоточение рано утром 24 января 1915 г. у Доггер-банки пяти английских линейных крейсеров 1-й эскадры вице-адмирала Битти ("Лайон"- 1912 г., 26 270 т, 8 – 343-мм, 16 – 102-мм, 27 уз., "Тайгер" – 1914 г., 28 430 т, 8 – 343-мм, 12 – 152-мм, 28 уз., "Принсес Роял" – 1912 г, (типа "Лайон") и 2-й эскадры линейных крейсеров контр-адмирала Мура ("Нью-Зиленд" – 1912 г., 18500 т, 8 – 305-мм, 16 – 102-мм, 25 уз. и "Индомитейбл" – 1908 г., 17373 т, 8 – 305-мм, 16 – 102-мм, 25 уз., "Куин Мери" находился в доке в Портсмуте, "Инвинсибл" в Гибралтаре, "Инфлексибл" в Средиземном море), семи легких крейсеров в составе 1-й эскадры легких крейсеров Гудинафа ("Саутгемптон", "Бирмингам", "Ноттингем", "Лоустофт"), отряда легких крейсеров командора Тирвита ("Аретьюза", "Орора", "Онтондит") и 34 эскадренных миноносцев.