Преподобный иосиф оптинский. Преподобный Иосиф Оптинский (Литовкин)

Преподобный Иосиф (в миру Иван Литовкин) родился 2 ноября 1837 года в семье сельского головы Ефима Литовкина и его жены Марии. Четырех лет от роду Ваня потерял отца, а в одиннадцать лишился матери. Недетская, тяжелая началась у него жизнь. Пришлось работать и в трактире, и в бакалейной лавке, таскать пятипудовые мешки и прочие тяжести, сопровождать обозы с товаром. Голодал, скитался, бывал бит жестоким хозяином. Но грубая, страшная жизнь не развратила и не озлобила его.
Юноша стремился к духовной жизни, однако до поры о монастыре он и не думал. Но когда наконец появилось хорошее место у таганрогского купца Рафаилова, желавшего даже выдать за него свою дочь, неожиданно пришло письмо сестры Александры, принявшей к тому времени постриг с именем Леониды в Борисовском монастыре. Она советовала идти в Оптину пустынь, к старцам.
Преподобного старца Макария к тому времени уже не было в живых, но уже воссиял в Оптиной пустыни новый светильник – преподобный старец Амвросий († 1891). «Батюшка, благословите в Киев», – на эти слова юного Ивана Литовкина последовал неожиданный ответ великого старца: «Зачем тебе в Киев, оставайся здесь». Так 1 марта 1861 года начался иноческий путь длиной в полвека...
По оптинскому обычаю каждый новоначальный должен был потрудиться в трапезной. На этом нелегком послушании обнаружились и окрепли добрые качества души будущего старца: беспрекословное послушание, трудолюбие, молчаливость и беззлобие. Навидавшись и натерпевшись всего в миру, он понимал, какой бесценный дар Божий – покой и тишина святой обители. И вскоре посетил его Господь великим утешением. Брат Иван был определен в келейники к преподобному Амвросию.
Возможность быть рядом с дорогим батюшкой радовала юного инока. Но бесконечные толпы посетителей тяготили и расстраивали душевный покой. Не смея высказать старцу свою скорбь, он решил потихоньку уйти к святыням Киева, безмолвию Афона. Но прозорливый старец Амвросий остановил его.
Многие скорби и тяготы перенес он в монастыре: и несправедливые упреки, и лишения, и болезни. Десятилетиями у него не было даже своего угла, где бы мог он почитать, помолиться, отдохнуть. Спал он в приемной, чуть не до полуночи полной посетителями, а в час ночи надо было уже идти к утрени...
Но испытания только укрепили и очистили душу, сделали Ивана совершенным послушником и монахом. В 1872 году он был пострижен в мантию с именем Иосиф, в 1877 году – рукоположен в иеродиакона, а 1 октября 1884 года за Литургией в честь торжественного открытия Шамординской женской обители преподобный Иосиф был рукоположен в иеромонаха. К этому времени он уже был старшим келейником старца Амвросия. Тихий, серьезный, выходил он к посетителям, внимательно выслушивал, в точности передавал ответ старца, ничего не добавляя от себя. Но все чаще старец отсылал посетителей спросить совета у келейника, и всех поражало, что его слова буквально совпадали с тем, что говорил сам преподобный Амвросий.
В 1888 году преподобный Иосиф сильно простудился и заболел. Его отвезли в больницу и 14 февраля, по благословению старца Амвросия, постригли в схиму. По молитвам преподобного Амвросия смертельная болезнь отступила. В 1890 году старец Амвросий, уезжая в Шамордино, впервые не взял с собой верного помощника. «Тебе нужно здесь оставаться, ты здесь нужен», – сказал ему старец.
1891 год был последним в жизни старца Амвросия. Теперь преподобный Иосиф остался один. На него легли обязанности скитоначальника, духовника оптинской братии и шамординских сестер. Несмотря на слабое здоровье и непосильные труды, он не позволял себе никаких послаблений: был строгим постником, очень мало спал, носил старую и бедную одежду.
Он стяжал от Господа полноту духовных даров, и многие испытали на себе его дар прозорливости и исцелений. Он ни с кем не вел длинных бесед, умея в нескольких словах выразить самое главное, наставить и утешить. Сила его благодатной молитвы была выше и драгоценнее любых слов. Известен такой случай. Одна женщина, живя в Оптиной, сильно заболела. Она попросила отвести ее в «хибарку» к преподобному. Он ее принял и, дав ей в руки свои четки, пошел в спальню, сказав: «Подожди». А когда он вышел, она совершенно забыла про свою болезнь.
Многим помогал преподобный Иосиф. Некая крестьянка была больна, у нее очень опухли околошейные железы. Два раза ей делали операцию, но опухоль еще больше увеличилась, так что нельзя было повернуть шею. Крестьянка обратилась к преподобному за советом: делать операцию или нет? Он ей сказал: «Операцию не надо делать, а отслужи молебен великомученику Пантелеимону и так поправишься». Она отслужила молебен и полностью исцелилась.
Преподобный Иосиф в течение двенадцати лет был скитоначальником и духовником братии, но к 1905 году начал прихварывать и ослабевать. Он долго болел, терпеливо перенося все посылаемое от Господа и тихо отошел ко Господу 9 мая 1911 года. 12 мая совершилось погребение. Рука усопшего была мягкой и теплой, как у живого.

Возможность быть рядом с дорогим батюшкой радовала юного инока. Но бесконечные толпы посетителей тяготили и расстраивали душевный покой. Не смея высказать старцу свою скорбь, он решил потихоньку уйти к святыням Киева, безмолвию Афона. Но прозорливый старец Амвросий остановил его.

Многие скорби и тяготы перенес он в монастыре: и несправедливые упреки, и лишения, и болезни. Десятилетиями у него не было даже своего угла, где бы мог он почитать, помолиться, отдохнуть. Спал он в приемной, чуть не до полуночи полной посетителями, а в час ночи надо было уже идти к утрени...

Но испытания только укрепили и очистили душу, сделали брата Ивана совершенным послушником и монахом. В году он был пострижен в мантию с именем Иосиф, в году - рукоположен в иеродиакона , а 1 октября года за литургией в честь торжественного открытия Шамординской женской обители преподобный Иосиф был рукоположен в иеромонаха . К этому времени он уже был старшим келейником старца Амвросия . Тихий серьезный, выходил он к посетителям, внимательно выслушивал, в точности передавал ответ старца, ничего не добавляя от себя. Но все чаще старец отсылал посетителей спросить совета у келейника, и всех поражало, что его слова буквально совпадали с тем, что говорил сам преподобный Амвросий.

Послужив старцу преусердно,/ облистаем был еси сиянием его славы/ и преобразился еси телом и душею,/ благообразне преподобне отче Иосифе,/ светильниче пресветлый./ Темже чреду старчества унаследовав,/ таинник Божия благодати явился еси./ Моли Человеколюбца Христа и Заступницу усердную/ спастися душам нашим.

2 ноября 1837 года в семье сельского головы Ефима Литовкина и его жены Марии родился сын. При святом крещении мальчика нарекли Иваном.

Однажды во время пожара, когда огонь быстро перекидывался с одного деревенского дома на другой, маленький Иван, боясь, что огонь может уничтожить их новый дом, взмолился, протягивая ручки к церкви, находящейся недалеко от их дома: “Царица Небесная! Оставь нам наш домик, ведь он совсем новенький!”

По молитве ребёнка дом Литовкиных уцелел, в то время как все дома вокруг него сгорели.

Иван рано лишился отца и матери. Одиннадцатилетний сирота вынужден был сам зарабатывать на хлеб насущный, работал в трактире, в бакалейной лавке, сопровождал обозы с товаром. Тяжелая жизнь не ожесточила Ивана, его чистая душа всегда стремилась к духовной жизни, утешение он находил в молитве.

Ещё в раннем детстве в чудесном видении ему явилась Царица Небесная, мальчик был настолько поражён красотой Богородицы и необыкновенным сиянием вокруг Нее, что лишился чувств. В тяжёлые минуты он вспоминал чудесное видение.

В 1861 году Иван получил письмо от сестры Александры, принявшей к тому времени постриг с именем Леониды в Борисовском монастыре. Она советовала брату идти в Оптину Пустынь, к старцам.

В марте 1861 года по благословению старца Амвросия Иван был принят в святую обитель.

По Оптинскому обычаю, каждый новоначальный должен был потрудиться в трапезной. Позже послушник был определен в келейники к старцу Амвросию. Возможность быть рядом с прозорливым старцем радовала инока, но бесконечный поток посетителей утомлял. Лишившись душевного покоя, он решил потихоньку уйти на святую Афонскую гору. Прозорливому старцу Амвросию стало известно о смущении келейника. Однажды старец Амвросия сказал: “Брат Иван, у нас лучше, чем на Афоне, оставайся с нами”. Прозорливость старца настолько поразила молодого послушника, что он больше не помышлял об уходе.

Многие скорби и тяготы перенес он в монастыре. Годами у него не было даже своего места, где можно было уединиться, отдохнуть. Спать часто приходилось в приемной, в которой до поздней ночи было много посетителей, а в час ночи уже необходимо было спешить к утрени... Испытания закалили душу подвижника. В 1872 году он был пострижен в мантию с именем Иосиф, в 1877 году – рукоположен в иеродиакона, а 1 октября 1884 года за литургией в честь торжественного открытия Шамординской женской обители отец Иосиф был рукоположен в иеромонаха. К этому времени он уже был старшим келейником старца Амвросия. Тихий серьезный, чрезвычайно скромный отец Иосиф выходил к посетителям, внимательно выслушивал, передавал ответ старца, ничего не добавляя от себя. Старец Амвросий со временем стал посылать посетителей за советом к келейнику, готовя, таким образом, достойного продолжателя традиций оптинских старцев.

В 1888 году иеромонах Иосиф сильно простудился и заболел. Его отвезли в больницу и 14 февраля, по благословению старца Амвросия, постригли в схиму. По молитвам старца Амвросия смертельная болезнь отступила. В 1890 году старец Амвросий, уезжая в Шамординский женский монастырь, впервые не взял с собой верного помощника.

“Тебе нужно здесь оставаться, ты здесь нужен”, – сказал ему старец. 1891 год был последним в жизни старца Амвросия.

На старца Иосифа легли обязанности скитоначальника, духовника оптинской братии и шамординских сестер.

Старец Иосиф был строгим постником, крайне мало спал, носил старую и бедную одежду. Он стяжал от Господа полноту духовных даров, и многие испытали на себе его дар прозорливости и исцелений. Многих верующих, обращавшихся к нему за советом, поражало его умение в нескольких словах выразить самое главное, наставить и утешить. Рассказы о силе его благодатной молитвы приводили в скит страждущих, ищущих исцеления и утешения.

Однажды к старцу привели тяжелобольную женщину, он принял её, выслушал и, дав ей в руки свои четки, пошел в спальню, сказав: “Подожди”. А когда он вышел, она совершенно забыла про свою болезнь.

А когда другая больная женщина обратилась к нему за помощью, (опухоль околошейных желез не позволяла даже повернуть шею), старец посоветовал отслужить молебен перед чудотворной иконой Божией Матери. По молитвам старца Иосифа больная полностью исцелилась.

Старец Иосиф в течение двенадцати лет был духовником братии. С годами, слабея физически, старец возрастал духовно, во время молитвы он преображался. Вот что рассказывал об удивительном свечении вокруг старца его духовный сын отец Павел:

– В 1907 году я первый раз посетил Оптину Пустынь...

Расспросив дорогу в скит, а там, в келью старца Иосифа, я, наконец, пришёл в приёмную хибарки... Когда я пришёл, там был только один посетитель – чиновник из Петербурга.

В скором времени пришёл келейник и пригласил чиновника к батюшке...

Чиновник пробыл минуты три и возвратился, я увидел: от его головы отлетали клочки необыкновенного света, а он взволнованный, со слезами на глазах рассказал мне, что в этот день утром из скита выносили чудотворный образ “Калужской” Божией Матери, батюшка выходил из хибарки и молился. Тогда он и другие видели лучи света, которые расходились во все стороны от него молящегося. Через несколько минут и меня позвали к старцу...

Я увидел старца, измождённого беспрерывным подвигом и постом, едва поднимающегося со своей печки... мы поздоровались, через мгновение я увидел необыкновенный свет вокруг его головы четверти на полторы высоты, а также широкий луч света, падающий на него сверху, как бы потолок келии раздвинулся. Луч света падал с неба и был точно такой же, как и свет вокруг головы, лицо старца сделалось благодатным, и он улыбался... Он, по своему глубочайшему христианскому смирению и кротости, – это отличительные качества старца – стоит и терпеливо ждёт, что я скажу, а я, пораженный, не могу оторваться от этого, для меня совершенно непонятного видения... Свет, который я видел над старцем, не имеет сходства ни с каким из земных источников..., подобного в природе я не видел. Я объясняю себе это видение тем, что старец был в сильном молитвенном настроении, и благодать Божия видимо сошла на избранника своего... Мой рассказ истинен уже по тому, что я после сего видения чувствовал себя несказанно радостно, с сильным религиозным воодушевлением, хотя перед тем, как идти к старцу, подобного чувства у меня не было... Всё вышесказанное передаю, как чистую истину: нет здесь и тени преувеличения или выдумки, что свидетельствую именем Божиим и своей иерейской совестью.

Советы преподобного Иосифа:

– Скорби – наш путь, будем идти, пока дойдем до назначенного нам отечества вечности, но только то горе, что мало заботимся о вечности и не терпим и малого упрека словом. Мы сами увеличиваем свои скорби, когда начинаем роптать.

Кто победил страсти и стяжал разум духовный, тот без образования внешнего имеет доступ к сердцу каждого.

Наложенное правило всегда трудно, а делание со смирением еще труднее.

Что трудом приобретается, то и бывает полезно.

Если видишь погрешность ближнего, которую ты бы хотел исправить, если она нарушает твой душевный покой и раздражает тебя, то и ты погрешаешь и, следовательно, не исправишь погрешности погрешностью – она исправляется кротостью.

Что легко для тела, то неполезно для души, а что полезно для души, то трудно для тела.

Спрашиваешь: “Как сделать, чтобы считать себя за ничто?” Помыслы высокоумия приходят, и нельзя, чтобы они не приходили. Но должно им противоборствовать помыслами смиренномудрия. Как ты и делаешь, припоминая свои грехи и разные недостатки. Так и впредь поступай и всегда помни, что и вся наша земная жизнь должна проходить в борьбе со злом. Кроме рассматривания своих недостатков, можешь еще и так смиренно мудрствовать: “Ничего доброго у меня нет... Тело у меня не мое, оно сотворено Богом во чреве матернем. Душа дана мне от Господа. Потому и все способности душевные и телесные суть дары Божии. А моя собственность – только одни мои бесчисленные грехи, которыми я ежедневно прогневляла и прогневляю Милосердного Господа. Чем же мне после этого тщеславиться и гордиться? Нечем”. И при таких размышлениях молитвенно проси помилования от Господа. Во всех греховных поползновениях одно врачевство – искреннее покаяние и смирение.

Краткое житие преподобного Иосифа Оптинского

Пре-по-доб-ный Иосиф (в ми-ру Иван Ли-тов-кин) ро-дил-ся 2 но-яб-ря 1837 го-да в се-мье сель-ско-го го-ло-вы Ефи-ма Ли-тов-ки-на и его же-ны Ма-рии. Че-ты-рех лет от ро-ду Ва-ня по-те-рял от-ца, а в один-на-дцать ли-шил-ся ма-те-ри. Недет-ская, тя-же-лая на-ча-лась у него жизнь. При-шлось ра-бо-тать и в трак-ти-ре, и в ба-ка-лей-ной лав-ке, тас-кать пя-ти-пу-до-вые меш-ки и про-чие тя-же-сти, со-про-вож-дать обо-зы с то-ва-ром. Го-ло-дал, ски-тал-ся, бы-вал бит же-сто-ким хо-зя-и-ном. Но гру-бая, страш-ная жизнь не раз-вра-ти-ла и не озло-би-ла его.

Юно-ша стре-мил-ся к ду-хов-ной жиз-ни, од-на-ко до по-ры о мо-на-сты-ре он и не ду-мал. Но ко-гда на-ко-нец по-яви-лось хо-ро-шее ме-сто у та-ган-рог-ско-го куп-ца Ра-фа-и-ло-ва, же-лав-ше-го да-же вы-дать за него свою дочь, неожи-дан-но при-шло пись-мо сест-ры Алек-сан-дры, при-няв-шей к то-му вре-ме-ни по-стриг с име-нем Лео-ни-да в Бо-ри-сов-ском мо-на-сты-ре. Она со-ве-то-ва-ла ид-ти в Оп-ти-ну пу-стынь, к стар-цам.

Пре-по-доб-но-го стар-ца к то-му вре-ме-ни уже не бы-ло в жи-вых, но уже вос-си-ял в Оп-ти-ной пу-сты-ни но-вый све-тиль-ник - пре-по-доб-ный ста-рец . «Ба-тюш-ка, бла-го-сло-ви-те в Ки-ев», - на эти сло-ва юно-го Ива-на Ли-тов-ки-на по-сле-до-вал неожи-дан-ный от-вет ве-ли-ко-го стар-ца: «За-чем те-бе в Ки-ев, оста-вай-ся здесь». Так 1 мар-та 1861 го-да на-чал-ся ино-че-ский путь дли-ной в пол-ве-ка...

По оп-тин-ско-му обы-чаю каж-дый но-во-на-чаль-ный дол-жен был по-тру-дить-ся в тра-пез-ной. На этом нелег-ком по-слу-ша-нии об-на-ру-жи-лись и окреп-ли доб-рые ка-че-ства ду-ши бу-ду-ще-го стар-ца: бес-пре-ко-слов-ное по-слу-ша-ние, тру-до-лю-бие, мол-ча-ли-вость и без-зло-бие. На-ви-дав-шись и на-тер-пев-шись все-го в ми-ру, он по-ни-мал, ка-кой бес-цен-ный дар Бо-жий - по-кой и ти-ши-на свя-той оби-те-ли. И вско-ре по-се-тил его Гос-подь ве-ли-ким уте-ше-ни-ем. Брат Иван был опре-де-лен в ке-лей-ни-ки к пре-по-доб-но-му Ам-вро-сию.

Воз-мож-ность быть ря-дом с до-ро-гим ба-тюш-кой ра-до-ва-ла юно-го ино-ка. Но бес-ко-неч-ные тол-пы по-се-ти-те-лей тя-го-ти-ли и рас-стра-и-ва-ли ду-шев-ный по-кой. Не смея вы-ска-зать стар-цу свою скорбь, он ре-шил по-ти-хонь-ку уй-ти к свя-ты-ням Ки-е-ва, без-мол-вию Афо-на. Но про-зор-ли-вый ста-рец Ам-вро-сий оста-но-вил его.

Мно-гие скор-би и тя-го-ты пе-ре-нес он в мо-на-сты-ре: и неспра-вед-ли-вые упре-ки, и ли-ше-ния, и бо-лез-ни. Де-ся-ти-ле-ти-я-ми у него не бы-ло да-же сво-е-го уг-ла, где бы мог он по-чи-тать, по-мо-лить-ся, от-дох-нуть. Спал он в при-ем-ной, чуть не до по-лу-но-чи пол-ной по-се-ти-те-ля-ми, а в час но-чи на-до бы-ло уже ид-ти к утре-ни...

Но ис-пы-та-ния толь-ко укре-пи-ли и очи-сти-ли ду-шу, сде-ла-ли бра-та Ива-на со-вер-шен-ным по-слуш-ни-ком и мо-на-хом. В 1872 го-ду он был по-стри-жен в ман-тию с име-нем Иосиф, в 1877 го-ду - ру-ко-по-ло-жен в иеро-ди-а-ко-на, а 1 ок-тяб-ря 1884 го-да за ли-тур-ги-ей в честь тор-же-ствен-но-го от-кры-тия Ша-мор-дин-ской жен-ской оби-те-ли пре-по-доб-ный Иосиф был ру-ко-по-ло-жен в иеро-мо-на-ха. К это-му вре-ме-ни он уже был стар-шим ке-лей-ни-ком стар-ца Ам-вро-сия. Ти-хий се-рьез-ный, вы-хо-дил он к по-се-ти-те-лям, вни-ма-тель-но вы-слу-ши-вал, в точ-но-сти пе-ре-да-вал от-вет стар-ца, ни-че-го не до-бав-ляя от се-бя. Но все ча-ще ста-рец от-сы-лал по-се-ти-те-лей спро-сить со-ве-та у ке-лей-ни-ка, и всех по-ра-жа-ло, что его сло-ва бук-валь-но сов-па-да-ли с тем, что го-во-рил сам пре-по-доб-ный Ам-вро-сий.

В 1888 го-ду пре-по-доб-ный Иосиф силь-но про-сту-дил-ся и за-бо-лел. Его от-вез-ли в боль-ни-цу и 14 фев-ра-ля, по бла-го-сло-ве-нию стар-ца Ам-вро-сия, по-стриг-ли в схи-му. По мо-лит-вам пре-по-доб-но-го Ам-вро-сия смер-тель-ная бо-лезнь от-сту-пи-ла. В 1890 го-ду ста-рец Ам-вро-сий, уез-жая в Ша-мор-ди-но, впер-вые не взял с со-бой вер-но-го по-мощ-ни-ка. «Те-бе нуж-но здесь оста-вать-ся, ты здесь ну-жен», - ска-зал ему ста-рец. 1891 год был по-след-ним в жиз-ни стар-ца Ам-вро-сия. Те-перь пре-по-доб-ный Иосиф остал-ся один. На него лег-ли обя-зан-но-сти ски-то-на-чаль-ни-ка, ду-хов-ни-ка оп-тин-ской бра-тии и ша-мор-дин-ских се-стер. Несмот-ря на сла-бое здо-ро-вье и непо-силь-ные тру-ды, он не поз-во-лял се-бе ни-ка-ких по-слаб-ле-ний: был стро-гим пост-ни-ком, очень ма-ло спал, но-сил ста-рую и бед-ную одеж-ду.

Он стя-жал от Гос-по-да пол-но-ту ду-хов-ных да-ров, и мно-гие ис-пы-та-ли на се-бе его дар про-зор-ли-во-сти и ис-це-ле-ний. Он ни с кем не вел длин-ных бе-сед, умея в несколь-ких сло-вах вы-ра-зить са-мое глав-ное, на-ста-вить и уте-шить. Си-ла его бла-го-дат-ной мо-лит-вы бы-ла вы-ше и дра-го-цен-нее лю-бых слов. Из-ве-стен та-кой слу-чай. Од-на жен-щи-на, жи-вя в Оп-ти-ной, силь-но за-бо-ле-ла; она по-про-си-ла от-ве-сти ее в «хи-бар-ку» к пре-по-доб-но-му. Он ее при-нял и, дав ей в ру-ки свои чет-ки, по-шел в спаль-ню, ска-зав: «По-до-жди». А ко-гда он вы-шел, она со-вер-шен-но за-бы-ла про свою бо-лезнь.

Мно-гим по-мо-гал пре-по-доб-ный Иосиф. Кре-стьян-ка А. бы-ла боль-на, у нее очень опух-ли око-ло-шей-ные же-ле-зы. Два ра-за ей де-ла-ли опе-ра-цию, но опу-холь еще боль-ше уве-ли-чи-лась, так что нель-зя бы-ло по-вер-нуть шею. Кре-стьян-ка об-ра-ти-лась к пре-по-доб-но-му за со-ве-том: де-лать опе-ра-цию или нет? Он ей ска-зал: «Опе-ра-цию не на-до де-лать, а от-слу-жи мо-ле-бен ве-ли-ко-му-че-ни-ку Пан-те-ле-и-мо-ну, и так по-пра-вишь-ся». Она от-слу-жи-ла мо-ле-бен и пол-но-стью ис-це-ли-лась.

Пре-по-доб-ный Иосиф в те-че-ние две-на-дца-ти лет был ски-то-на-чаль-ни-ком и ду-хов-ни-ком бра-тии, но к 1905 го-ду на-чал при-хва-ры-вать и осла-бе-вать. Он дол-го бо-лел, тер-пе-ли-во пе-ре-но-ся все по-сы-ла-е-мое от Гос-по-да.

Пре-по-доб-ный Иосиф ти-хо ото-шел ко Гос-по-ду 9/22 мая 1911 го-да. 12 мая со-вер-ши-лось по-гре-бе-ние. Ру-ка усоп-ше-го бы-ла мяг-кой и теп-лой, как у жи-во-го.

Полное житие преподобного Иосифа Оптинского

Пре-по-доб-ный Иосиф Оп-тин-ский был ду-хов-ным ча-дом и ке-лей-ни-ком ве-ли-ко-го оп-тин-ско-го стар-ца . В те-че-ние трид-ца-ти лет был он его «пра-вой ру-кой». О нём по-вто-ря-ли сло-ва бла-жен-ной ста-ри-цы: «Что Ам-вро-сий, что Иосиф - од-но». Яв-ствен-но яв-лял со-бой пре-по-доб-ный Иосиф пло-ды по-слу-ша-ния ду-хов-но-му от-цу, всем вид-ны бы-ли да-ры Свя-то-го Ду-ха, по-чи-ва-ю-щие на сми-рен-ном и крот-ком по-движ-ни-ке: про-зор-ли-вость, чу-де-са ис-це-ле-ний боль-ных и страж-ду-щих.

Пре-по-доб-ный Иосиф удо-сто-ил-ся неод-но-крат-но-го по-се-ще-ния Ца-ри-цы Небес-ной, и Бо-жия Ма-терь на-зы-ва-ла его «лю-бим-че мой». Это был ста-рец, на ко-то-ром ви-ди-мо по-чи-ва-ла бла-го-дать Бо-жия, мно-гие сви-де-тель-ство-ва-ли о си-я-нии, ис-хо-дя-щим от его ли-ка. По во-ле Бо-жи-ей мно-гие совре-мен-ни-ки ви-де-ли, как из глаз стар-ца бук-валь-но ли-лись по-то-ки лу-чей. Этот Фа-вор-ский свет со-про-вож-дал по-двиг пре-по-доб-но-го Иоси-фа, оза-ряя бо-же-ствен-ным све-том его по-уче-ния, пись-ма, на-став-ле-ния. Он стал од-ним из стол-пов и све-тиль-ни-ков Оп-ти-ной пу-сты-ни, встав-шим на сме-ну пре-по-доб-ным Ам-вро-сию и Ила-ри-о-ну. И од-ним из немно-гих, ко-го мож-но на-звать «из-бран-ни-ком Бо-жи-ей Ма-те-ри».

Из это-го маль-чи-ка вый-дет что-ни-будь осо-бен-ное

Путь пре-по-доб-но-го Иоси-фа (в ми-ру Ива-на Ефи-мо-ви-ча Ли-тов-ки-на) к Бо-гу на-чал-ся в дет-стве. Ро-дил-ся он в доб-рой, бла-го-че-сти-вой и ве-ру-ю-щей се-мье в се-ле Го-ро-ди-ще, Ста-ро-бель-ско-го уез-да, Харь-ков-ской гу-бер-нии. Отец его, Ефим Еме-лья-но-вич, был в сво-ём се-ле го-ло-вой, поль-зо-вал-ся все-об-щим ува-же-ни-ем. Ма-ма, Ма-рья Ва-си-льев-на, бы-ла стро-гой, но спра-вед-ли-вой и ми-ло-сти-вой.

И отец и мать по-сто-ян-но бла-го-тво-ри-ли бед-ня-кам, ино-гда раз-да-ва-ли ми-ло-сты-ню да-же втайне друг от дру-га, по Еван-гель-ско-му сло-ву, чтобы пра-вая ру-ка не зна-ла о том, что де-ла-ет ле-вая. Лю-би-ли при-ни-мать в свой дом мо-на-хов, со-би-ра-ю-щих на оби-тель, и все-гда жерт-во-ва-ли на храм. Отец неред-ко вы-ка-зы-вал же-ла-ние, чтобы кто-ни-будь из его де-тей по-свя-тил се-бя Бо-гу.

Ро-ди-те-ли при-учи-ли всех сво-их де-тей (а их бы-ло ше-сте-ро: три сы-на и три до-че-ри) все-гда хо-дить в храм, мо-лить-ся и чи-тать ду-хов-ные кни-ги. Осо-бен-но лю-би-ли жи-тия свя-тых. И вто-ро-го сы-на на-зва-ли Иоан-ном в честь сво-е-го лю-би-мо-го свя-то-го Иоан-на Ми-ло-сти-во-го. По-кров это-го свя-то-го был над Иоан-ном всю жизнь, и он рос необык-но-вен-но доб-рым ре-бён-ком. Уже в ран-нем дет-стве он сво-ей неж-ной и чут-кой ду-шой умел чув-ство-вать чу-жое го-ре, и, уви-дев ко-го-то из род-ных в пе-ча-ли, мол-ча под-хо-дил и по-дет-ски пы-тал-ся уте-шить и при-лас-кать страж-ду-ще-го че-ло-ве-ка.

Ин-те-рес-но, что по сви-де-тель-ствам совре-мен-ни-ков, на всех стар-цах Оп-тин-ских с дет-ства ле-жа-ла пе-чать из-бран-ни-че-ства, осо-бо-го Бо-жия бла-го-во-ле-ния. Бу-ду-щий пре-по-доб-ный Ма-ка-рий слы-шал сло-ва сво-ей лю-би-мой ма-те-ри, ко-то-рая не раз го-во-ри-ла о ти-хом и крот-ком Ми-шень-ке: «Серд-це моё чув-ству-ет, что из это-го ре-бён-ка вый-дет что-ни-будь необык-но-вен-ное».

Про ма-лень-ко-го Ва-неч-ку по-доб-ное го-во-рил его муд-рый отец, а так-же его на-став-ник, про-то-и-е-рей: «Из это-го маль-чи-ка вый-дет что-ни-будь осо-бен-ное». Та-кие сло-ва и из-бран-ность от чре-ва ма-те-ри на-по-ми-на-ют об игу-мене зем-ли Рус-ской, пре-по-доб-ном Сер-гии Ра-до-неж-ском и о пре-по-доб-ном Се-ра-фи-ме Са-ров-ском.

Дру-ги-ми зна-ка-ми его из-бран-ни-че-ства бы-ло ви-де-ние в дет-стве Бо-жи-ей Ма-те-ри, по-сле ко-то-ро-го ре-бё-нок стал укло-нять-ся от дет-ских игр, и в его дет-ском сер-деч-ке за-го-ре-лась жи-вая ве-ра и лю-бовь к Ца-ри-це Небес-ной. Вско-ре по-сле это-го ви-де-ния в се-ле слу-чил-ся по-жар. Огонь гро-зил пе-ре-ки-нуть-ся на но-вый, толь-ко что от-стро-ен-ный дом Ли-тов-ки-ных. Ма-лень-кий Ва-ня с мо-лит-вой об-ра-тил-ся к Бо-жи-ей Ма-те-ри и на-чал кри-чать: «Ца-ри-ца Небес-ная! Оставь нам наш до-мик!». И дом остал-ся сто-ять невре-ди-мым сре-ди по-жа-ри-ща, а кру-гом всё сго-ре-ло.

Стар-шая сест-ра, впо-след-ствии став-шая мо-на-хи-ней, на-учи-ла Ва-ню гра-мо-те. И он по-шёл учить-ся, уже ра-зу-мея гра-мо-ту. В учи-ли-ще он хо-ро-шо за-ни-мал-ся, и пре-по-да-ва-те-ли це-ни-ли его спо-соб-но-сти.

Скор-би и ис-пы-та-ния

Ва-ня ра-но узнал, что та-кое скор-би. Лю-би-мая сест-ра ушла в мо-на-стырь, и он тос-ко-вал по ней. В че-ты-ре го-да он остал-ся без па-пы, а в один-на-дцать лет умер-ла, за-болев, и ма-ма.

Иван и его брат Пе-тя оста-лись круг-лы-ми си-ро-та-ми, и жизнь их кру-то из-ме-ни-лась. Стар-ший брат стал пол-ным хо-зя-и-ном иму-ще-ства. Был он че-ло-ве-ком непло-хим, но стра-дал сла-бо-стью ви-но-пи-тия. И ко-гда через год по-сле смер-ти ма-мы стар-шая сест-ра при-е-ха-ла из мо-на-сты-ря на-ве-стить бра-тьев, дом и ро-ди-тель-ское иму-ще-ство бы-ли спу-ще-ны до нит-ки.

Так Гос-подь вёл Ива-на пу-тём скор-бей и ис-пы-та-ний. Ему при-шлось ра-бо-тать и в трак-ти-ре, и в ба-ка-лей-ной лав-ке, тас-кать пя-ти-пу-до-вые меш-ки и про-чие тя-же-сти, со-про-вож-дать обо-зы с то-ва-ром. Во-ры сни-ма-ли с него са-по-ги, он то-нул, пе-ре-но-ся дос-ки с пло-тов, па-дал в об-мо-рок от го-ло-да, ски-тал-ся, бы-вал бит же-сто-ким хо-зя-и-ном, под-вер-гал-ся мно-го-чис-лен-ным опас-но-стям и ис-ку-ше-ни-ям.

Чи-стая ду-ша

Мир-ские со-блаз-ны об-хо-ди-ли сто-ро-ной чи-стую ду-шу юно-ши, Гос-подь хра-нил его сре-ди гру-бой и неред-ко раз-вра-щён-ной сре-ды. С ним был По-кров Бо-жи-ей Ма-те-ри. Ви-на Иван ни-ко-гда не пил и в кар-ты не иг-рал. Не об-щал-ся с де-вуш-ка-ми. Его как-то спро-си-ли: «Нра-вил-ся ли вам кто-то в ми-ру?». На это он от-ве-тил с на-ив-ной про-сто-той, ко-то-рая сви-де-тель-ство-ва-ла о его ис-крен-но-сти и невин-но-сти: «Да ведь я был бли-зо-рук и ни-ко-го не мог хо-ро-шо рас-смот-реть из-да-ли; а близ-ко под-хо-дить со-ве-стил-ся - был за-стен-чив. Бы-ва-ло для ме-ня очень труд-но, ко-гда хо-зя-ин при го-стях по-шлёт по-звать ко-го-ни-будь, а я из-да-ли ни-как не раз-бе-ру, к ко-му нуж-но по-дой-ти». Во-об-ще он в ми-ру все-гда ис-пы-ты-вал тоск-ли-вое чув-ство; и мо-лит-ва - это един-ствен-ное на-след-ство, до-став-ше-е-ся ему от бла-го-че-сти-вых ро-ди-те-лей, - бы-ла неиз-мен-ной спут-ни-цей его скорб-ной жиз-ни, и храм был един-ствен-ным ме-стом уте-ше-ния, ку-да его все-гда влек-ло бла-го-че-сти-во на-стро-ен-ное серд-це.

Ко-гда, на-ко-нец, Иван устро-ил-ся на хо-ро-шее ме-сто, к бла-го-че-сти-во-му куп-цу, тот был так тро-нут чи-сто-той и чест-но-стью юно-ши, что ре-шил же-нить его на сво-ей до-че-ри. Но Гос-подь при-зы-вал мо-ло-до-го че-ло-ве-ка к дру-го-му пу-ти. И он чув-ство-вал это при-зва-ние. По-это-му ко-гда его сест-ра-мо-на-хи-ня на-пи-са-ла ему про скит Оп-ти-ной пу-сты-ни, ко-то-рый сла-вил-ся стар-ца-ми, Иван ре-шил оста-вить мир и от-пра-вить-ся на бо-го-мо-лье.

Этот брат Иван при-го-дит-ся и нам, и вам

Сна-ча-ла со-би-рал-ся он в Ки-ев, чтобы по-кло-нить-ся свя-тым ме-стам. Но Гос-подь власт-но вме-шал-ся в пла-ны юно-ши и через сест-ру-мо-на-хи-ню и ста-риц, ду-хов-ных чад оп-тин-ских от-цов, при-вёл мо-ло-до-го че-ло-ве-ка в Оп-ти-ну. Ему да-же на-шлись в по-пут-чи-цы две мо-на-хи-ни, ко-то-рые, при-е-хав в Оп-ти-ну, пер-вым де-лом от-пра-ви-лись к пре-по-доб-но-му Ам-вро-сию. Они ска-за-ли стар-цу, что при-вез-ли с со-бой «бра-та Ива-на», на-зы-вая юно-шу в шут-ку бра-том из-за его мо-на-ше-ских устрем-ле-ний. На что ве-ли-кий ста-рец про-зор-ли-во от-ве-тил: «Этот брат Иван при-го-дит-ся и нам, и вам», как бы про-зре-вая бу-ду-ще-го оп-тин-ско-го стар-ца и ту поль-зу, ко-то-рую впо-след-ствии он при-не-сёт и са-мой Оп-ти-ной, и жен-ским мо-на-сты-рям, ко-то-рые окорм-ля-лись у стар-цев.

Мо-ло-дой па-лом-ник бес-хит-рост-но рас-ска-зал стар-цу всю свою жизнь и по-про-сил бла-го-сло-ве-ния пой-ти в Ки-ев, где, воз-мож-но, он бы и остал-ся. Ста-рец, вы-слу-шав Ива-на, слег-ка уда-рил его по го-ло-ве и ска-зал: "За-чем те-бе в Ки-ев, оста-вай-ся здесь". Юно-ша от всей ду-ши по-ве-рил, что сло-ва стар-ца ука-зы-ва-ют ему во-лю Бо-жию. Он по-кло-нил-ся пре-по-доб-но-му Ам-вро-сию и вру-чил се-бя стар-цу.

На-ча-ло ино-че-ской жиз-ни

Так 1 мар-та 1861 го-да на-ча-лась мо-на-ше-ская жизнь мо-ло-до-го по-слуш-ни-ка в Оп-ти-ной ря-дом с ве-ли-ким стар-цем. Ива-ну бы-ло 24 го-да, и впе-ре-ди его ждал ино-че-ский путь дли-ной в пол-ве-ка.

По оп-тин-ским обы-ча-ям но-во-на-чаль-ных для сми-ре-ния от-прав-ля-ли на труд-ное и хло-пот-ли-вое по-слу-ша-ние в тра-пез-ную. «Брат Иван» стал по-мощ-ни-ком по-ва-ра в ски-ту. Но мо-ло-дой по-слуш-ник, хлеб-нув-ший го-ря в ми-ру, толь-ко ра-до-вал-ся, что ока-зал-ся в ти-хой оби-те-ли, да-ле-ко от ис-ку-ше-ний и су-е-ты. С пер-вых же дней об-на-ру-жи-лись в нём все доб-рые ка-че-ства его чи-стой ду-ши, ко-то-рую буд-то бы из-на-чаль-но при-уго-тов-лял Гос-подь к мо-на-ше-ской жиз-ни. Скром-ность, по-слу-ша-ние, чест-ность, доб-ро-та, мол-ча-ли-вость и лю-бовь к мо-лит-ве - всё это бы-ло хо-ро-ши-ми за-дат-ка-ми для на-сто-я-ще-го ино-ка. И эти ка-че-ства не оста-лись неза-ме-чен-ны-ми.

Шко-ла сми-ре-ния

Вско-ре по-слуш-ни-ка пе-ре-ве-ли ке-лей-ни-ком к ве-ли-ко-му стар-цу Ам-вро-сию, и в хи-бар-ке стар-ца он про-жил пять-де-сят лет: трид-цать лет ря-дом с пре-по-доб-ным Ам-вро-си-ем и два-дцать по-сле его смер-ти, ко-гда отец Иосиф уже сам стал стар-цем. К стар-цу при-ез-жа-ло огром-ное ко-ли-че-ство лю-дей, ис-кав-ших стар-че-ско-го со-ве-та и окорм-ле-ния.

Ива-ну при-шлось тер-петь мно-го-чис-лен-ные столк-но-ве-ния, ис-ку-ше-ния, про-ис-хо-дя-щие слу-чай-но и на-ме-рен-но, «для ис-пы-та-ния». Стар-ший ке-лей-ник, су-ро-вый и угрю-мый, ча-сто де-лал ему вы-го-во-ры, ино-гда неспра-вед-ли-во. У Ива-на не бы-ло да-же сво-е-го уг-ла, где бы мог он по-чи-тать, по-мо-лить-ся, от-дох-нуть. Спал он в при-ем-ной, чуть не до по-лу-но-чи пол-ной по-се-ти-те-ля-ми, а в час но-чи на-до бы-ло уже ид-ти к утре-ни...

И это бы-ло шко-лой сми-ре-ния, ко-гда учил-ся мо-ло-дой по-слуш-ник тер-пе-нию и са-мо-уко-ре-нию, ко-то-рые так сла-дост-ны и бла-го-дат-ны. Неспра-вед-ли-вость раз-дра-жа-ет обыч-но-го че-ло-ве-ка, но ес-ли он учит-ся при-ни-мать всё как из ру-ки Гос-по-да и счи-та-ет се-бя до-стой-ным вся-ко-го осуж-де-ния, то ста-но-вит-ся ду-хов-но опыт-ным по-движ-ни-ком и об-ре-та-ет мир и по-кой, ра-дость о Гос-по-де.

У нас луч-ше, чем на Афоне, оста-вай-ся с на-ми

Гос-подь не слу-чай-но при-вёл Ива-на в эту хи-бар-ку: бу-ду-щий ста-рец за-ка-лял-ся ду-хов-но, ста-но-вил-ся сви-де-те-лем ду-хов-ной борь-бы, мо-лит-вы ве-ли-ко-го по-движ-ни-ка. Но та-кие ис-пы-та-ния бы-ли очень труд-ны для неокреп-ше-го ду-хов-но-го во-и-на. Его ста-ли му-чить по-мыс-лы о за-вет-ном Ки-е-ве, о ти-шине и по-кое, о Свя-той Го-ре Афон. Как-то раз, ко-гда по-мыс-лы уехать на Афон до-са-жда-ли осо-бен-но силь-но, по-слуш-ник услы-шал за спи-ной го-лос стар-ца, ко-то-рый слег-ка уда-рил его по пле-чу и ска-зал: «Брат Иван, у нас луч-ше, чем на Афоне, оста-вай-ся с на-ми».

Про-зор-ли-вость стар-ца на-столь-ко по-ра-зи-ла мо-ло-до-го по-слуш-ни-ка, что он со сле-за-ми рас-ка-я-ния упал к но-гам пре-по-доб-но-го Ам-вро-сия. С это-го мо-мен-та он яс-но по-нял, что сму-ща-ю-щие его по-мыс-лы бы-ли про-сто ис-ку-ше-ни-ем. Ка-ких на-став-ни-ков ему ещё ис-кать, ес-ли ря-дом с ним ста-рец, ко-то-рый чи-та-ет его мыс-ли?! И боль-ше юно-ша не по-мыш-лял об ухо-де. До са-мо-го отъ-ез-да пре-по-доб-но-го Ам-вро-сия в Ша-мор-ди-но он был вер-ным и пре-дан-ным по-мощ-ни-ком и ке-лей-ни-ком ве-ли-ко-го стар-ца.

Стя-жи дух ми-рен

Вто-рой ке-лей-ник стар-ца, отец Ми-ха-ил, был че-ло-ве-ком доб-рым, но с кру-тым нра-вом. Он ча-стень-ко по-кри-ки-вал на млад-ше-го ке-лей-ни-ка, но тот су-мел сво-ей кро-то-стью и тер-пе-ни-ем рас-по-ло-жить к се-бе, и они вско-ре ста-ли дру-зья-ми. А по-сле кон-чи-ны пре-по-доб-но-го Ам-вро-сия отец Ми-ха-ил да-же из-брал быв-ше-го млад-ше-го ке-лей-ни-ка сво-им ду-хов-ни-ком, хо-тя был стар-ше ле-та-ми и иерей-ским са-ном.

Уче-ни-ком и пись-мо-во-ди-те-лем стар-ца Ам-вро-сия был иеро-мо-нах Кли-мент Зе-дер-гольм (сын немец-ко-го пас-то-ра, при-няв-ший пра-во-сла-вие). Он был очень бла-го-род-ным че-ло-ве-ком вы-со-кой ду-хов-ной жиз-ни, но крайне вспыль-чи-вым, с го-ря-чим ха-рак-те-ром. Ни с од-ним ке-лей-ни-ком стар-ца де-ла у него не ла-ди-лись, он ка-ял-ся, про-сил про-ще-ния за несдер-жан-ность ха-рак-те-ра, но сла-дить с со-бой не мог. Мо-ло-дой по-слуш-ник и здесь вы-шел по-бе-ди-те-лем, его сми-рен-ное устро-е-ние, кро-тость уми-ро-тво-ря-ла да-же са-мых вспыль-чи-вых и гнев-ли-вых лю-дей. Сам отец Кли-мент го-во-рил о нём, что это «един-ствен-ный че-ло-век, на ко-то-ро-го я не мо-гу, не умею раз-дра-жать-ся».

На нём сбы-лись сло-ва пре-по-доб-но-го : «Стя-жи дух ми-рен, и ты-ся-чи во-круг те-бя спа-сут-ся».

Ду-хов-ное воз-рас-та-ние

Через три го-да по-слуш-ни-ка по-стриг-ли в ря-со-фор с име-нем Иоан-на. А в 1871 го-ду, через де-сять лет по-сле вступ-ле-ния в оби-тель, он был по-стри-жен в мо-на-ше-ство с име-нем Иоси-фа. Бы-ло ему в то вре-мя трид-цать че-ты-ре го-да, и это был уже ду-хов-но опыт-ный во-ин.

В 1877 го-ду мо-нах Иосиф был ру-ко-по-ло-жен в иеро-дья-ко-на. Жизнь его оста-ва-лась всё та-кой же мно-го-труд-ной, пол-ной дел и за-бот. По-преж-не-му он не имел сво-ей ке-льи и спал в при-ём-ной, ко-то-рая бы-ла за-ня-та по-се-ти-те-ля-ми с утра и до но-чи. Од-на-жды, из-не-мо-гая от тру-дов, отец Иосиф до-жи-дал-ся в тём-ном про-ход-ном ко-ри-дор-чи-ке, по-ка ста-рец за-кон-чит при-ём по-се-ти-те-лей, и за-снул, си-дя на по-ро-ге. Ста-рец по до-ро-ге в свою спаль-ню за-пнул-ся о ке-лей-ни-ка. Раз-бу-жен-ный отец Иосиф толь-ко крот-ко улыб-нул-ся, а его ве-ли-кий на-став-ник, несо-мнен-но, воз-нёс мо-лит-ву за сво-е-го пре-дан-но-го уче-ни-ка, чтобы Гос-подь укре-пил его в по-дви-ге сми-ре-ния и тер-пе-ния.

1 ок-тяб-ря 1884 го-да за ли-тур-ги-ей в честь тор-же-ствен-но-го от-кры-тия Ша-мор-дин-ской жен-ской оби-те-ли отец Иосиф был ру-ко-по-ло-жен в иеро-мо-на-ха. С пер-во-го же дня он на-чал своё свя-щен-но-слу-же-ние твёр-до, внят-но, без оши-бок и сму-ще-ния, с бла-го-го-ве-ни-ем. В дни слу-же-ния он ста-но-вил-ся осо-бен-но ра-дост-ным. Ста-рец Ам-вро-сий по бо-лез-ни не мог по-се-щать храм, и по вос-крес-ным и празд-нич-ным дням все-нощ-ное бде-ние со-вер-ша-лось в его ке-ллии. Те-перь эту обя-зан-ность ис-пол-нял иеро-мо-нах Иосиф.

За-ря но-во-го све-тиль-ни-ка

К это-му вре-ме-ни отец Иосиф уже был стар-шим ке-лей-ни-ком стар-ца Ам-вро-сия. Ти-хий и се-рьез-ный, вы-хо-дил он к по-се-ти-те-лям, вни-ма-тель-но вы-слу-ши-вал, в точ-но-сти пе-ре-да-вал от-вет стар-ца, ни-че-го не до-бав-ляя от се-бя. Но всё ча-ще ста-рец от-сы-лал по-се-ти-те-лей спро-сить со-ве-та у ке-лей-ни-ка, и всех по-ра-жа-ло, что его сло-ва бук-валь-но сов-па-да-ли с тем, что го-во-рил сам пре-по-доб-ный Ам-вро-сий. Всё ча-ще ста-рец на во-про-сы от-ве-чал: «Спро-си-те у от-ца Иоси-фа». При-чём от-ве-ты от-ца Иоси-фа все-гда сов-па-да-ли с от-ве-та-ми стар-ца. Это ста-ло за-мет-но окру-жа-ю-щим, и мно-гие ста-ли ис-пы-ты-вать, так ли это на са-мом де-ле. Для про-вер-ки об-ра-ща-лись с оди-на-ко-вы-ми во-про-са-ми к от-цу Иоси-фу и к стар-цу Ам-вро-сию. А ста-рец улыб-нёт-ся, под-мигнёт и от-ве-тит те-ми же сло-ва-ми. Ви-ди-мо, он по-сту-пал так для укреп-ле-ния ве-ры в сво-е-го уче-ни-ка.

Но ко-гда ду-хов-ные да-ры от-ца Иоси-фа ста-ли яв-ствен-но за-мет-ны окру-жа-ю-щим, ста-рец пре-кра-тил «про-вер-ки», ска-зав од-ной из сво-их чад стро-го: «Не ис-пы-ты-вай боль-ше». Ли-цо стар-ца све-ти-лось от ра-до-сти, ко-гда кто-ни-будь рас-ска-зы-вал ему о том, ка-кой хо-ро-ший со-вет дал отец Иосиф, как уми-ро-тво-рил он или по-ра-до-вал по-се-ти-те-лей. Это бы-ло уте-ше-ни-ем для лю-бя-ще-го ду-хов-но-го от-ца, он ду-хов-но про-зре-вал в мо-ло-дом ке-лей-ни-ке бу-ду-ще-го стар-ца, это бы-ла для него за-ря но-во-го све-тиль-ни-ка Оп-ти-ной Пу-сты-ни.

Жил при Оп-ти-ной пу-сты-ни древ-ний ста-рец - про-зор-ли-вец, отец Па-хо-мий - бла-жен-ный. Он очень лю-бил от-ца Иоси-фа; и ко-гда тот был еще про-стым мо-на-хом, отец Па-хо-мий вся-кий раз, как с ним встре-тит-ся, непре-мен-но по-про-сит у него бла-го-сло-ве-ние.

Отец Па-хо-мий, да я не иеро-мо-нах, - улыб-нет-ся ему отец Иосиф.

Удив-ля-юсь, - от-ве-тит Па-хо-мий. - Отец Иосиф - все рав-но, что отец Абро-сим.

Од-на ра-ба Бо-жия, юро-ди-вая, бы-ла у стар-ца Ам-вро-сия и, уви-дев от-ца Иоси-фа, ска-за-ла ему: «Вот бы-ло у од-но-го стар-ца два ке-лей-ни-ка; один из них и остал-ся на его ме-сте».

За стар-ца я го-тов и в острог пой-ти

За-бо-тясь о по-се-ти-те-лях и ду-хов-ных ча-дах стар-ца, отец Иосиф умел бе-речь и сво-е-го на-став-ни-ка. Ко-гда ви-дел, что ста-рец утом-лён, то крот-ко, но твёр-до на-по-ми-нал сво-е-му лю-би-мо-му от-цу, что на-ста-ло вре-мя от-ды-ха. Ста-рец неред-ко пре-воз-мо-гал се-бя, жа-лея сво-их чад, и за-ни-мал-ся с ни-ми до позд-ней но-чи. И то-гда его ке-лей-ник за-хо-дил буд-то бы по ка-ко-му-то де-лу, ча-ще все-го, чтобы за-ве-сти ча-сы, и с лю-бо-вью, но тре-вож-но смот-рел на лю-би-мо-го ду-хов-но-го от-ца. И ста-рец сда-вал-ся: «Ну, те-перь про-щай-те, отец Иосиф стал ча-сы за-во-дить, зна-чит, по-ра рас-хо-дить-ся».

Од-на-жды скит-ская бра-тия бы-ла на-пу-га-на при-хо-дом неиз-вест-но-го че-ло-ве-ка, ко-то-рый, раз-ма-хи-вая пи-сто-ле-том, гром-ко объ-яв-лял всем, что идёт к от-цу Ам-вро-сию. Все ис-пу-га-лись вы-стре-ла и не сме-ли оста-но-вить его. И толь-ко отец Иосиф со-хра-нил спо-кой-ствие. Он вы-шел к незна-ком-цу, по-ви-ди-мо-му, с тай-ной мо-лит-вой, и спо-кой-но и крот-ко спро-сил у него, что ему нуж-но.

«Мне нуж-но ви-деть от-ца Ам-вро-сия!», - от-ве-чал этот стран-ный че-ло-век, как ока-за-лось впо-след-ствии, су-ма-сшед-ший, раз-ма-хи-вая пи-сто-ле-том. То-гда отец Иосиф, гля-дя ему в гла-за, осе-нил его крест-ным зна-ме-ни-ем. Су-ма-сшед-ший сра-зу же сник и опу-стил ру-ку с пи-сто-ле-том, ко-то-рый тут же от-ня-ли. Это слу-чай по-ка-зал са-мо-от-вер-жен-ную лю-бовь от-ца Иоси-фа к сво-е-му ду-хов-но-му от-цу, ра-ди ко-то-ро-го он был го-тов по-жерт-во-вать и сво-ей жиз-нью.

В дру-гой раз од-на по-се-ти-тель-ни-ца пы-та-лась впу-тать от-ца Иоси-фа в од-но непри-ят-ное для стар-ца де-неж-ное де-ло и да-же угро-жа-ла ему. Но отец Иосиф от-ве-тил ей спо-кой-но: «Ну что ж, за стар-ца я го-тов и в острог пой-ти».

Ис-тин-ный по-слуш-ник

Пер-вая ша-мор-дин-ская на-сто-я-тель-ни-ца, мать Со-фия, из-вест-ная сво-им умом и пре-дан-но-стью стар-цу, не раз по-вто-ря-ла: «Уж и лю-бит ба-тюш-ка сво-е-го от-ца Иоси-фа, да и есть за что». Да и дей-стви-тель-но бы-ло за что: это был ис-тин-ный по-слуш-ник, ко-то-рый ни-ко-гда, ни в круп-ных де-лах, ни в ме-ло-чах не про-ти-во-ре-чил сво-е-му ду-хов-но-му от-цу. Его по-слу-ша-ние и вся его мо-на-ше-ская жизнь во-очию под-твер-ди-ли сло-ва свя-тых от-цов. На во-прос «По-че-му нет ис-тин-ных стар-цев?» они от-ве-ча-ли: «По-то-му что нет ис-тин-ных по-слуш-ни-ков». Все ве-ли-кие, как древ-ние, так и совре-мен-ные стар-цы бы-ли в своё вре-мя ис-тин-ны-ми по-слуш-ни-ка-ми. Пол-ным от-се-че-ни-ем сво-ей во-ли и ис-крен-ним все-гдаш-ним са-мо-уко-ре-ни-ем они стя-жа-ли сми-ре-ние, ко-то-рое и про-све-ти-ло их серд-ца бла-го-да-тью Хри-сто-вой и оза-ри-ло их ум све-том ра-зу-ма Хри-ста. От-че-го и сде-ла-лись они спо-соб-ны-ми быть на-став-ни-ка-ми и стар-ца-ми, на-став-лять и ру-ко-во-дить дру-ги-ми людь-ми, по-ни-мать вся-кие ис-ку-ше-ния и при-ра-же-ния вра-га, об-ла-да-ли да-ром ду-хов-но-го рас-суж-де-ния.

Ис-тин-ное по-слу-ша-ние про-ве-ря-ет-ся да-же в ме-ло-чах. Так, од-на-жды к стар-цу Ам-вро-сию при-шёл на-сто-я-тель, игу-мен Иса-а-кий. Си-дя в при-ём-ной в ожи-да-нии, он спро-сил у ке-лей-ни-ка, от-ца Ми-ха-и-ла, мож-но ли ему по-чи-тать од-ну из книг стар-ца. Отец Ми-ха-ил с низ-ким по-кло-ном доб-ро-душ-но от-ве-тил: «Сде-лай-те одол-же-ние, отец игу-мен, ка-кую вам угод-но». Та-кой же во-прос отец Ис-а-кий за-дал во-шед-ше-му немно-го позд-нее от-цу Иоси-фу. Ис-тин-ный по-слуш-ник от-ве-тил: «Сей-час я спро-шу у стар-ца». Этот от-вет очень по-нра-вил-ся на-сто-я-те-лю. Он по-ка-зы-вал, как на-учил-ся отец Иосиф от-се-кать свою во-лю.

Внут-рен-нее без-мол-вие и сми-ре-ние

На-хо-дясь бес-пре-рыв-но при стар-це, отец Иосиф учил-ся у него са-мой жиз-нью, жи-вым об-ще-ни-ем с этим ве-ли-ким све-тиль-ни-ком. Несмот-ря на хло-пот-ли-вое по-слу-ша-ние, он очень мно-го чи-тал свя-то-оте-че-ской ли-те-ра-ту-ры, чер-пая для се-бя ду-хов-ную муд-рость, ко-то-рой де-лил-ся впо-след-ствии со сво-и-ми ча-да-ми. Лю-би-мой и нераз-луч-ной его кни-гой бы-ло «Доб-ро-то-лю-бие».

Несмот-ря на внешне бес-по-кой-ную жизнь, отец Иосиф, как и его на-став-ник, хра-нил сер-деч-ное без-мол-вие и непре-стан-ную Иису-со-ву мо-лит-ву, очи-ща-ю-щую серд-це по-движ-ни-ка. Впо-след-ствии он бу-дет да-вать сво-им ча-дам на-став-ле-ния о про-хож-де-нии опыт-ным пу-тём этой мо-лит-вы, внут-рен-не-го де-ла-ния.

C бра-ти-я-ми отец Иосиф дер-жал се-бя ров-но, ни-ко-го осо-бен-но не от-ли-чал, дру-зей, как и по-ло-же-но мо-на-ху, не за-во-дил. Он вы-хо-дил толь-ко в храм и с по-ру-че-ни-я-ми стар-ца. Ко-гда ез-дил со стар-цем на да-чу, то там поз-во-лял се-бе невин-ное уте-ше-ние: ры-бал-ку. Но и в этом за-ня-тии боль-ше про-скаль-зы-ва-ла лю-бовь к уеди-не-нию. Глав-ным же об-ра-зом со-блю-дал он внут-рен-нее без-мол-вие.

Он и впо-след-ствии предо-сте-ре-гал неко-то-рых сво-их нетер-пе-ли-вых чад, рву-щих-ся рань-ше вре-ме-ни к по-дви-гу за-тво-ра и уеди-не-ния, объ-яс-няя, что без внут-рен-не-го без-мол-вия и уеди-не-ния не бы-ва-ет внеш-не-го. И внеш-ний за-твор без внут-рен-не-го толь-ко по-вре-жда-ет. При этом он неред-ко на-по-ми-нал об ино-ке, ко-то-рый, не стя-жав внут-рен-не-го без-мол-вия и сми-ре-ния, от-пра-вил-ся в пу-сты-ню, но, не по-бе-див сво-их стра-стей, не мог удер-жать-ся от гне-ва. Остав-шись без бра-тии, он об-ра-тил свой гнев к неоду-шев-лён-ным пред-ме-там, и, раз-бив в гне-ве свой кув-шин, ко-то-рый некста-ти опро-ки-нул-ся, вер-нул-ся на-зад в оби-тель.

В серд-це от-ца Иоси-фа оби-та-ло бла-жен-ное сми-ре-ние и си-ял ти-хий свет мо-лит-вы. Это сми-ре-ние при-вле-ка-ло к се-бе серд-ца лю-дей, внут-рен-нее сми-ре-ние в от-ли-чие от внеш-не-го, по-каз-но-го, об-ла-да-ет чу-дес-ным да-ром при-вле-кать и уми-рять да-же серд-ца греш-ни-ков. Так, он пи-сал в од-ном из пи-сем: «Что я зна-чу без ба-тюш-ки? - нуль и боль-ше ни-че-го», и при этом изо-бра-зил для на-гляд-но-сти боль-шой нуль.

Стар-цу и от-цу Иоси-фу за-да-ва-ли один и тот же во-прос о том, как узнать про-зор-ли-во-го че-ло-ве-ка: «Встре-ча-ет-ся че-ло-век, по-ви-ди-мо-му, про-зор-ли-вый, а меж-ду тем чув-ству-ет-ся в нём что-то не то, как узнать, от Бо-га ли его про-зор-ли-вость?». Оба по-движ-ни-ка от-ве-ти-ли оди-на-ко-во: «Узнать та-ких лю-дей нуж-но по сми-ре-нию. По-то-му что враг про-зор-ли-вость мо-жет дать че-ло-ве-ку, а сми-ре-ния ни-ко-гда не да-ёт, - оно па-лит его са-мо-го».

Свят, свят, свят Гос-подь Са-ва-оф

В 1888 го-ду пре-по-доб-ный Иосиф силь-но про-сту-дил-ся и за-бо-лел. Его от-вез-ли в боль-ни-цу и 14 фев-ра-ля, по бла-го-сло-ве-нию стар-ца Ам-вро-сия, по-стриг-ли в схи-му. Ко-гда боль-но-му ста-ло со-всем пло-хо, ему про-чи-та-ли от-ход-ную, и все при-сут-ству-ю-щие ре-ши-ли, что кон-чи-на близ-ка. По-сле про-чте-ния от-ход-ной отец Иосиф по-про-сил уха-жи-ва-ю-ще-го за ним бра-та схо-дить к лю-би-мо-му на-став-ни-ку и пе-ре-дать ему, что он про-сит от-пу-стить его с ми-ром.

Ко-гда брат пе-ре-дал от-цу Ам-вро-сию эту прось-бу его лю-би-мо-го ча-да, тот от-пра-вил его об-рат-но и ве-лел, зай-дя к боль-но-му, ска-зать про се-бя: «Свят, свят, свят Гос-подь Са-ва-оф». Брат в точ-но-сти ис-пол-нил на-каз стар-ца, и, толь-ко он про-из-нёс эти сло-ва, как боль-но-му ста-ло луч-ше. И он по-про-сил чаю. По мо-лит-вам пре-по-доб-но-го Ам-вро-сия смер-тель-ная бо-лезнь от-сту-пи-ла.

А что, ес-ли это не моя во-ля, а са-мой Ца-ри-цы Небес-ной?

Во вре-мя этой бо-лез-ни сво-е-го из-бран-ни-ка вновь по-се-ти-ла Ца-ри-ца Небес-ная со сло-ва-ми: "По-тер-пи, лю-бим-че Мой, немно-го оста-лось".

Ко-гда как-то раз од-на мо-на-хи-ня, бе-се-дуя с пре-по-доб-ным Ам-вро-си-ем, спро-си-ла у него, ка-кая бы-ла Ма-терь Бо-жия в по-след-ние го-ды Сво-ей жиз-ни. Ста-рец ска-зал ей: «Схо-ди к от-цу Иоси-фу и спро-си у него, ка-ко-ва бы-ла Ма-терь Бо-жия, ко-гда ей бы-ло шесть-де-сят лет». Отец Иосиф по сво-е-му сми-ре-нию ни-ко-гда об этом не рас-ска-зы-вал. Неиз-вест-но точ-но, сколь-ко раз он спо-до-бил-ся по-се-ще-ния Бо-го-ро-ди-цы, по-то-му что, как ис-тин-ный мо-нах, он скры-вал свои да-ры. Но сво-и-ми сло-ва-ми пре-по-доб-ный Ам-вро-сий яс-но да-вал по-нять, что его уче-ни-ку яв-ля-лась са-ма Пре-чи-стая Де-ва.

По-ви-ди-мо-му, отец Иосиф по-сто-ян-но на-хо-дил-ся в мо-лит-вен-ном об-ще-нии с Бо-жи-ей Ма-те-рью, и ко-гда бы-ла необ-хо-ди-мость, то, как по-след-ний до-вод, го-во-рил: «А что, ес-ли это не моя во-ля, а са-мой Ца-ри-цы Небес-ной?». И все умол-ка-ли, бла-го-го-вея и ис-пы-ты-вая свя-щен-ный ужас пе-ред этим ар-гу-мен-том.

Те-перь у нас но-вый ду-хов-ник

По вы-здо-ров-ле-нии от-ца Иоси-фа отец ар-хи-манд-рит Иса-а-кий офи-ци-аль-но на-зна-чил его по-мощ-ни-ком стар-ца. И с это-го вре-ме-ни он на-чи-на-ет от-кры-то ис-по-ве-до-вать и по-мо-гать из-не-мо-га-ю-ще-му от тру-дов и бо-лез-ней пре-по-доб-но-му Ам-вро-сию. Ба-тюш-ка Ам-вро-сий был очень рад и го-во-рил окру-жа-ю-щим: «Те-перь у нас но-вый ду-хов-ник».

Ле-том это-го же го-да отец Иосиф по-лу-чил неждан-ные уте-ше-ния: отец Ам-вро-сий бла-го-сло-вил его съез-дить к за-вет-ным свя-ты-ням Ки-е-ва и по-се-тить Бо-ри-сов-скую жен-скую пу-стынь, где жи-ла лю-би-мая стар-шая сест-ра, мо-на-хи-ня Лео-ни-да. По воз-вра-ще-нии жизнь обо-их по-движ-ни-ков по-тек-ла обыч-ным по-ряд-ком в ми-ре, люб-ви и со-гла-сии. Каж-дое ле-то ста-рец неде-ли на три ез-дил в Ша-мор-ди-но для окорм-ле-ния се-стёр оби-те-ли. Неиз-мен-ным его спут-ни-ком все-гда был отец Иосиф.

Ты здесь ну-жен

В 1890 го-ду ста-рец Ам-вро-сий, уез-жая в Ша-мор-ди-но, впер-вые не взял с со-бой вер-но-го по-мощ-ни-ка. «Те-бе нуж-но здесь оста-вать-ся, ты здесь ну-жен», - ска-зал ему ста-рец. Та-кое рас-ста-ва-ние слу-чи-лось впер-вые за всю трид-ца-ти-лет-нюю сов-мест-ную жизнь. Так-же ба-тюш-ка Ам-вро-сий при-ка-зал от-цу Иоси-фу пе-рей-ти в его ке-ллию. Груст-но бы-ло на серд-це от-ца Иоси-фа, боль-но сжи-ма-лось его серд-це. «Не вер-нёт-ся сю-да боль-ше ба-тюш-ка», - про-мельк-ну-ло у него в го-ло-ве.

Силь-но ску-чал он пер-вое вре-мя, но по сво-ей неиз-мен-ной по-кор-но-сти во-ле Бо-жи-ей и во-ле сво-е-го ду-хов-но-го от-ца он при-ми-рил-ся со сво-им по-ло-же-ни-ем. Каж-дый ме-сяц он по-се-щал стар-ца. Меж-ду тем в Оп-ти-ной с отъ-ез-дом от-ца Ам-вро-сия бра-тия на-ча-ла об-ра-щать-ся к от-цу Иоси-фу, ис-по-ве-до-вать-ся у него. Сам на-сто-я-тель по пре-клон-но-сти сво-их лет за-труд-нял-ся ез-дить в Ша-мор-ди-но и вы-брал сво-им ду-хов-ни-ком от-ца Иоси-фа, к ко-то-ро-му пи-тал боль-шое ува-же-ние. Тро-га-тель-но бы-ло ви-деть, как ма-сти-тый, убе-лён-ный се-ди-на-ми на-сто-я-тель шёл к сво-е-му пи-том-цу ка-ять-ся пе-ред ним в сво-их пре-гре-ше-ни-ях, стоя сми-рен-но на ко-ле-нях пе-ред ико-на-ми.

С на-ступ-ле-ни-ем Рож-де-ствен-ско-го по-ста ба-тюш-ка Ам-вро-сий, осла-бев-ший от бо-лез-ней, стал по-сы-лать к от-цу Иоси-фу на ис-по-ведь и се-стёр из Ша-мор-ди-но. Сна-ча-ла они, при-вык-шие от-кры-вать ду-шу толь-ко от-цу Ам-вро-сию, ез-ди-ли к но-во-му ду-хов-ни-ку скре-пя серд-це, но по-сте-пен-но он стал для них лю-би-мым от-цом и на-став-ни-ком, пре-ем-ни-ком ве-ли-ко-го стар-ца.

Рас-ста-ва-ние с лю-би-мым стар-цем Ам-вро-си-ем

1891 год был по-след-ним в жиз-ни стар-ца Ам-вро-сия. Отец Иосиф в Оп-ти-ной в бодр-ствен-ном со-сто-я-нии слы-шал три-жды по-вто-рен-ные сло-ва: «Ста-рец умрёт». И дей-стви-тель-но, вско-ре пре-по-доб-но-му Ам-вро-сию ста-ло так пло-хо, что по-сла-ли за от-цом Иоси-фом. Ко-гда он при-е-хал, ста-рец от сла-бо-сти уже не мог го-во-рить. Ве-че-ром его осо-бо-ро-ва-ли, а на-ут-ро отец Иосиф при-ча-стил его в по-след-ний раз. Нуж-но бы-ло ви-деть, с ка-ким бла-го-го-вей-ным чув-ством он ис-пол-нил эту по-след-нюю служ-бу сво-е-му ав-ве!

10 ок-тяб-ря пре-по-доб-ный Ам-вро-сий скон-чал-ся, оста-вив по се-бе ве-ли-кое мно-же-ство пла-чу-щих. Но скорбь его бли-жай-ше-го уче-ни-ка и ча-да бы-ла, несо-мнен-но, са-мой тя-жё-лой. И вот в эти скорб-ные ми-ну-ты об-на-ру-жи-лась во всём ве-ли-чии его му-же-ствен-ная креп-кая ду-ша. В то вре-мя, как мно-гие весь-ма ду-хов-ные лю-ди бы-ли по-тря-се-ны этой, преж-девре-мен-ною, как ка-за-лось, кон-чи-ною, один он ни на ми-ну-ту не по-те-рял-ся, не упал ду-хом, но на-шёл в се-бе си-лы уте-шать и успо-ка-и-вать дру-гих. В нём все уви-де-ли на-дёж-ное при-ста-ни-ще и оплот сре-ди скор-бей и жиз-нен-ных бурь, на-шли под-держ-ку ду-хов-ную.

Пре-ем-ствен-ность ве-ли-ко-го да-ра стар-че-ства

Для той люб-ви и пре-дан-но-сти, ко-то-рую пи-та-ли все к стар-цу Ам-вро-сию, бы-ло очень тя-же-ло пе-рей-ти к дру-го-му на-став-ни-ку. Но все дав-но уже по-чув-ство-ва-ли, что один дух с по-чив-шим стар-цем жи-вёт в его пре-ем-ни-ке, пре-по-доб-ном Иоси-фе. И со-зна-ние то-го, что пре-по-доб-ный Иосиф ска-жет имен-но то, что ска-зал бы отец Ам-вро-сий, это ду-хов-ное еди-не-ние, ви-ди-мая ося-за-тель-ная пре-ем-ствен-ность ве-ли-ко-го да-ра стар-че-ства, - всё это поз-во-ли-ло от-цу Иоси-фу стать но-вым ду-хов-ным све-тиль-ни-ком Оп-ти-ной пу-сты-ни.

Да-же на-руж-ность от-ца Иоси-фа ста-ла по-хо-дить на от-ца Ам-вро-сия, и это та-ин-ствен-ное сбли-же-ние душ двух стар-цев ощу-ща-лось все-ми. Неред-ко, ко-гда пре-по-доб-ный Иосиф вы-хо-дил на об-щее бла-го-сло-ве-ние, слы-ша-лись воз-гла-сы: «Да это точ-но сам ба-тюш-ка Ам-вро-сий... как он по-хож на ба-тюш-ку!».

При-ни-мал отец Иосиф в той же кел-лии, где и по-кой-ный ста-рец, ис-по-ве-до-вал, си-дя на том же ме-сте - на кро-ва-ти, где пре-по-доб-ный Ам-вро-сий по нездо-ро-вью все-гда при-ни-мал по-лу-лё-жа. У из-го-ло-вья те-перь сто-ял боль-шой порт-рет стар-ца Ам-вро-сия. Вся эта об-ста-нов-ка мно-го го-во-ри-ла ду-ше.

Окорм-ле-ние Ша-мор-ди-но

Те-перь пре-по-доб-ный Иосиф остал-ся один. На него лег-ли обя-зан-но-сти ски-то-на-чаль-ни-ка, ду-хов-ни-ка оп-тин-ской бра-тии и ша-мор-дин-ских се-стер. Пер-вым и са-мым тя-жё-лым бре-ме-нем ста-ла для стар-ца Иоси-фа оси-ро-тев-шая Ша-мор-дин-ская оби-тель. Неустро-ен-ная, необес-пе-чен-ная, она пе-ре-жи-ва-ла тя-жё-лое вре-мя. Мно-го бы-ло вол-не-ний, ис-пы-та-ний, ис-ку-ше-ний, и мно-го скор-бей ис-пы-тал отец Иосиф из-за Ша-мор-ди-но. Но всё он по-бе-дил сво-им сми-ре-ни-ем и тер-пе-ни-ем.

Враг ро-да че-ло-ве-че-ско-го де-лал своё де-ло, и мно-гие ду-хов-ные лю-ди об-на-ру-жи-ли свою немощь че-ло-ве-че-скую, но пре-по-доб-ный Иосиф при по-мо-щи Бо-жи-ей су-мел остать-ся невоз-му-ти-мым и неуяз-ви-мым. За ним, как за на-дёж-ной сте-ной, мож-но бы-ло укрыть-ся его ча-дам от жиз-нен-ных бурь. Он су-мел остать-ся в хо-ро-ших, ис-крен-них от-но-ше-ни-ях со все-ми, кто пря-мо или кос-вен-но по-ка-зы-вал ему своё недру-же-лю-бие и ни-ко-гда ни о ком из них не об-мол-вил-ся дур-ным сло-вом, и, в кон-це кон-цов, за-ста-вил всех при-знать его пре-вос-ход-ство ду-хов-ное и вну-шить к се-бе лю-бовь и ува-же-ние.

Пре-по-доб-ный Иосиф при-нял на свои ру-ки Ша-мор-ди-но, это де-ти-ще стар-ца Ам-вро-сия. Он был офи-ци-аль-но утвер-ждён ду-хов-ни-ком Ша-мор-дин-ских се-стёр вме-сте со стар-цем Ана-то-ли-ем. Ба-тюш-ка Иосиф стал для се-стёр вто-рым от-цом, раз-де-ляя и при-ни-мая на се-бя их скор-би и нуж-ды.

На-сто-я-тель-ни-ца оби-те-ли, вер-ная и пре-дан-ная уче-ни-ца от-ца Ам-вро-сия, игу-ме-нья Еф-ро-си-ния, те-перь с глу-бо-ким ува-же-ни-ем ста-ла обо всех мо-на-стыр-ских де-лах со-ве-то-вать-ся с от-цом Иоси-фом, и по-преж-не-му в оби-те-ли ни-че-го не де-ла-лось без бла-го-сло-ве-ния стар-ца.

Уди-ви-тель-ный при-мер от-но-ше-ния к стар-цу яв-ля-ла со-бой эта на-сто-я-тель-ни-ца: са-ма ду-хов-ная ста-ри-ца, опыт-ная и муд-рая, ро-вес-ни-ца по ле-там и вось-мью го-да-ми стар-ше от-ца Иоси-фа по мо-на-ше-ско-му по-стри-гу, она глу-бо-ко сми-ря-лась пе-ред ним как пе-ред ука-зан-ным Бо-гом стар-цем. Она ча-сто ез-ди-ла к нему, ещё ча-ще пи-са-ла (несмот-ря на свою сле-по-ту, она пи-са-ла стар-цу все-гда са-ма по под-ло-жен-ной ли-ней-ке), и по-сто-ян-но в каж-дом де-ле при-зы-ва-ла его мо-лит-вен-ную по-мощь на-равне с дра-го-цен-ным име-нем пре-по-доб-но-го Ам-вро-сия.

Ни-ка-ких по-слаб-ле-ний

В Оп-ти-ной жизнь его бы-ла пол-на тру-дов: с вось-ми ча-сов утра на-чи-нал он при-ём по-се-ти-те-лей, а пе-ред этим бы-ла ке-лей-ная мо-лит-ва. На тра-пе-зу все-гда хо-дил вме-сте с бра-ти-ей, ко-гда был здо-ров. Неболь-шой от-дых по-сле тра-пезы, и сно-ва он до позд-не-го ве-че-ра при-ни-ма-ет всех, ищу-щих стар-че-ско-го окорм-ле-ния, уте-ше-ния, со-ве-та и по-мо-щи. Несмот-ря на сла-бое здо-ро-вье и непо-силь-ные тру-ды, отец Иосиф не поз-во-лял се-бе ни-ка-ких по-слаб-ле-ний: был стро-гим пост-ни-ком, очень ма-ло спал. Днём ста-рал-ся не ло-жить-ся, а за-ни-мал-ся чте-ни-ем и мо-лит-вой.

Ко-гда по празд-ни-кам он слу-жил со-бо-ром в мо-на-сты-ре, по-ка был в си-лах, ни-ко-гда не поз-во-лял се-бе ез-дить, а хо-дил пеш-ком и зи-мой и осе-нью, в лю-бую непо-го-ду. Но-сил ста-рую и бед-ную одеж-ду. Дол-гое вре-мя но-сил он вы-но-шен-ный ме-хо-вой под-ряс-ник, ко-то-рый уже не грел, а толь-ко тя-го-тил его, сла-бо-го и зяб-ко-го, но он ни-как не со-гла-шал-ся по-ме-нять его. На-ко-нец, уже ду-хов-ные ча-да, не спра-ши-вая у него, ку-пи-ли мех и сши-ли ему но-вый под-ряс-ник. Ба-тюш-ка, не же-лая огор-чить сво-их пи-том-цев, при-нял этот под-ряс-ник с лю-бо-вью, но и то ве-лел пе-ре-ме-нить во-рот-ник, чтобы ни-чем не от-ли-чать-ся от про-сто-го мо-на-ха.

Род-ствен-ни-ков, при-ез-жа-ю-щих к нему, он при-ни-мал на-равне со все-ми, в той же при-ём-ной. Бе-се-до-вал с ни-ми, но ни-ка-ких чае-пи-тий и осо-бых уте-ше-ний не пред-ла-гал. В об-ще-нии был ро-вен со все-ми. Все-гда при-вет-ли-вый и участ-ли-вый, он ни пе-ред кем не за-ис-ки-вал, ни-ко-го не при-вле-кал, ни-ко-го осо-бо не от-ли-чал, да-же для лиц вы-со-ко-по-став-лен-ных не из-ме-нял сво-их по-ряд-ков. В нём не бы-ло ли-це-при-я-тия или че-ло-ве-ко-угод-ни-че-ства. По-да-дут ему боль-шую сум-му на по-ми-но-ве-ние и бед-ная кре-стьян-ка при-не-сёт в дар про-стое по-ло-тен-це - бла-го-дар-ность од-на: "Спа-си Гос-по-ди", просфо-ра, ико-ноч-ка на бла-го-сло-ве-ние и тёп-лое оте-че-ское сло-во в на-пут-ствие.

Ви-но с во-дою и ви-но нераз-бав-лен-ное

При-ни-мая всех без раз-ли-чия, отец Иосиф все-гда от-ве-чал на пред-ло-жен-ные ему во-про-сы, но сам ни-ко-гда не за-во-дил ре-чи. Один раз по-се-ти-тель-ни-ца по-ду-ма-ла: «От-че-го это ба-тюш-ка сам ни-ко-гда ни-че-го не ска-жет?». А ста-рец вдруг, от-ве-чая на её мыс-ли, го-во-рит: «Во-про-ша-е-мый не дол-жен сам го-во-рить, а толь-ко от-ве-чать во-про-сив-ше-му!». Один из близ-ких к стар-цу ино-ков то-же ча-сто в ду-ше роп-тал, что ста-рец скуп на сло-ва и ни-че-го не го-во-рит без во-про-са. Но по-том по-нял глу-бо-кую муд-рость стар-ца и по-лу-чал ве-ли-кую поль-зу от его крат-ких, но силь-ных от-ве-тов, и на опы-те убеж-дал-ся, что иной и мно-го го-во-рит, но сло-ва его не оста-ют-ся на серд-це. А сло-ва стар-ца, при-прав-лен-ные еван-гель-ской со-лью, за-па-да-ют в са-мую ду-шу и ме-ня-ют жизнь че-ло-ве-ка.

Са-мые убе-ди-тель-ные до-во-ды са-мо-лю-бия и гор-де-ли-во-го са-мо-оправ-да-ния раз-би-ва-лись вдре-без-ги от од-но-го сло-ва стар-ца: «Ну, что ж, на-до по-тер-петь». Сво-им сми-ре-ни-ем он сми-рял са-мые бур-ные серд-ца. Во-об-ще пре-по-доб-ный Иосиф не лю-бил ба-лов-ства, усту-пок, и, как ис-тин-ный мо-нах, ни-ко-гда не был внешне лас-ко-вым, хо-тя и был доб-рым и снис-хо-ди-тель-ным к че-ло-ве-че-ским немо-щам. Един-ствен-ное вы-ра-же-ние его вни-ма-ния и лас-ки к ду-хов-ным ча-дам про-яв-ля-лось у него в том, что он ле-гонь-ко уда-рял по го-ло-ве в осо-бен-ных слу-ча-ях. С са-мы-ми близ-ки-ми и пре-дан-ны-ми ча-да-ми он был ско-рее строг, но они чув-ство-ва-ли его оте-че-скую лю-бовь и мо-лит-ву и от-да-ва-ли ему своё серд-це.

Ста-рец Ам-вро-сий го-во-рил ино-гда: «Вот я пою вас ви-ном с во-дою, а отец Иосиф бу-дет по-ить вас ви-ном нераз-бав-лен-ным». Преж-де все-го, ко-неч-но, нуж-но ви-деть в его сло-вах ве-ли-кое сми-ре-ние див-но-го стар-ца, а так-же ука-за-ние на то, что на-став-ле-ния двух стар-цев, бу-дучи оди-на-ко-вы-ми по ду-ху, по внеш-ней фор-ме раз-ли-ча-лись. Отец Ам-вро-сий был очень об-ра-зо-ван-ным че-ло-ве-ком с об-щи-тель-ным, ве-сё-лым ха-рак-те-ром. Речь его бы-ла увле-ка-тель-на об-раз-но-стью, лёг-ко-стью, жи-во-стью, он ча-сто риф-мо-вал свои по-уче-ния, и они за-по-ми-на-лись на-дол-го. Отец же Иосиф был сдер-жан и со-сре-до-то-чен, и речь его бы-ла та-кой же, она ды-ша-ла толь-ко свя-то-оте-че-ским уче-ни-ем. Он ни с кем не вел длин-ных бе-сед, умея в несколь-ких сло-вах вы-ра-зить са-мое глав-ное, на-ста-вить и уте-шить. Так-же он, по-ви-ди-мо-му, кро-ме ум-но-го де-ла-ния - Иису-со-вой мо-лит-вы, на-хо-дил-ся в по-сто-ян-ном мо-лит-вен-ном об-ще-нии с Бо-жи-ей Ма-те-рью, из-бран-ни-ком Ко-то-рой был с дет-ства.

Крат-кие сло-ва от-ца Иоси-фа нес-ли огром-ную си-лу. Как-то раз од-на по-слуш-ни-ца стра-да-ла от тя-жё-ло-го ис-ку-ше-ния. Она по-про-си-ла стар-ца о по-мо-щи. И отец Иосиф ска-зал ей все-го несколь-ко слов, но с та-кой си-лой и вла-стью, и, по-ви-ди-мо-му, с внут-рен-ней мо-лит-вой, что она в ту же ми-ну-ту по-чув-ство-ва-ла, что ис-це-ли-лась, и та-ко-го ис-ку-ше-ния бо-лее не по-вто-ря-лось.

Дар ис-це-ле-ний

Со-хра-ни-лось мно-же-ство сви-де-тельств о да-ре ис-це-ле-ний по мо-лит-вам пре-по-доб-но-го Иоси-фа. Си-ла его бла-го-дат-ной мо-лит-вы бы-ла вы-ше и дра-го-цен-нее лю-бых слов. Из-ве-стен та-кой слу-чай. Од-на жен-щи-на, жи-ву-щая в Оп-ти-ной, силь-но за-бо-ле-ла; она по-про-си-ла от-ве-сти ее в «хи-бар-ку» к пре-по-доб-но-му. Он ее при-нял и, дав ей в ру-ки свои чет-ки, по-шел в спаль-ню, ска-зав: «По-до-жди». А ко-гда он вы-шел, она со-вер-шен-но за-бы-ла о сво-ей бо-лез-ни.

Дру-гая сест-ра стра-да-ла силь-ны-ми го-лов-ны-ми бо-ля-ми. Од-на-жды она по-чув-ство-ва-ла та-кой силь-ный при-ступ миг-ре-ни, что да-же ис-пу-га-лась. Ко-гда ста-рец вы-шел на об-щее бла-го-сло-ве-ние, она смог-ла толь-ко про-го-во-рить: «Уж очень го-ло-ва бо-лит, ба-тюш-ка». Он улыб-нул-ся и уда-рил её слег-ка по го-ло-ве. Боль мгно-вен-но про-шла.

Мать с сы-ном при-е-ха-ли в Оп-ти-ну к от-цу Иоси-фу. У сы-на силь-но за-бо-ле-ла но-га, и он не мог хо-дить. На ру-ках внес-ли его к ба-тюш-ке. Из хи-бар-ки он вы-шел сам: бо-лез-ни как не бы-ва-ло.

Да-ры про-зор-ли-во-сти и мо-лит-вы

Слу-ча-ев про-зор-ли-во-сти стар-ца так мно-го, что им мож-но по-свя-тить це-лую кни-гу. При-ве-дём толь-ко несколь-ко:

Вы-год-ное ме-сто

Один гос-по-дин, слу-жа-щий на част-ной же-лез-ной до-ро-ге, за-хо-тел пе-ре-ме-нить своё ме-сто на бо-лее вы-год-ное. От-но-сив-шись ра-нее к стар-цу Ам-вро-сию, он те-перь очень скор-бел, что нет боль-ше на-став-ни-ка, у ко-то-ро-го мож-но спро-сить со-ве-та. Же-на пред-ло-жи-ла по-ехать к от-цу Иоси-фу, но он от-ве-чал: «За-чем я по-еду к от-цу Иоси-фу, я к нему ве-ры не имею и по-то-му не мо-гу спра-ши-вать его со-ве-та». В кон-це кон-цов же-на уго-во-ри-ла его хо-тя бы по-про-сить бла-го-сло-ве-ния у от-ца Иоси-фа пе-рей-ти на дру-гое ме-сто служ-бы.

Ко-гда гос-по-дин на-чал про-сить это бла-го-сло-ве-ние, пре-по-доб-ный Иосиф от-ве-тил: «Я вам не со-ве-тую пе-ре-ме-нять ме-сто служ-бы: здесь вы мо-же-те по-лу-чать на-гра-ды и за-слу-жить пен-сию, и по-то-му это ме-сто вы-год-нее той долж-но-сти, ка-кую вам пред-ла-га-ют». Гос-по-дин воз-ра-зил: «Но ка-кая же тут мо-жет быть пен-сия, ведь служ-ба моя нека-зён-ная». Ста-рец спо-кой-но ска-зал: «Нет, всё-та-ки по-до-жди-те немно-го». Чи-нов-ник этот вы-шел от стар-ца в боль-шом вол-не-нии и сму-ще-нии и го-во-рит жене: «Че-го же я бу-ду ждать? Толь-ко вы-год-ное ме-сто упу-щу!». Но же-на уго-во-ри-ла его по-слу-шать-ся стар-ца и немно-го по-до-ждать.

И что же? В ско-ром вре-ме-ни эта же-лез-ная до-ро-га ста-но-вит-ся ка-зён-ной, а служ-ба го-судар-ствен-ной, и гос-по-дин этот по-лу-ча-ет на-гра-ду и пра-во на пен-сию. Сло-ва стар-ца ис-пол-ни-лись в точ-но-сти: ме-сто это сде-ла-лось го-раз-до вы-год-нее той долж-но-сти, ко-то-рую ему пред-ла-га-ли.

План незна-ко-мо-го до-ма

Од-на да-ма при-е-ха-ла про-сить бла-го-сло-ве-ния пе-ре-де-лать дом в име-нии. Ста-рец стал рас-спра-ши-вать, что и где она ду-ма-ет пе-ре-ме-стить. Она ста-ла по-яс-нять, а ба-тюш-ка при-нял-ся по сто-лу паль-цем чер-тить план, при-го-ва-ри-вая: «Вот тут ведь у те-бя вход, а там сто-ло-вая, а здесь вот то-то». Да-ма до то-го увлек-лась этим чер-те-жом, что, толь-ко вый-дя от стар-ца, она со-об-ра-зи-ла, что ба-тюш-ка ни-ко-гда рань-ше не был в её до-ме и не мог знать рас-по-ло-же-ния ком-нат.

Толь-ко я успе-ла по-ду-мать

Мо-на-хи-ня Л. с ке-лей-ни-цей, при-е-хав в Оп-ти-ну, ку-пи-ли чёт-ки и порт-рет стар-ца и от-пра-ви-лись к ба-тюш-ке. Позд-нее, мо-на-хи-ня рас-ска-зы-ва-ла: «Толь-ко я успе-ла по-ду-мать: как бы-ло бы хо-ро-шо, ес-ли бы ба-тюш-ка из сво-ей руч-ки дал мне чёт-ки, - как ста-рец, улы-ба-ясь, быст-ро снял со сво-ей ру-ки чёт-ки и на-дел на мою ру-ку, и в то же вре-мя мои чёт-ки на-дел на свою ру-ку. Слё-зы хлы-ну-ли гра-дом, я толь-ко мог-ла ска-зать: «До-ро-гой ба-тюш-ка, ожи-да-ла ли я это-го?». Ста-рец был в ша-поч-ке, вдруг он сни-ма-ет с го-ло-вы ша-поч-ку, по-во-ра-чи-ва-ет-ся к мо-ей ке-лей-ной, по-прав-ля-ет на го-ло-ве во-ло-сы и, улыб-нув-шись, на-де-ва-ет сно-ва. Моя ке-лей-ная раз-ры-да-лась, бро-си-лась в но-ги к стар-цу, бла-го-да-ря его за что-то. Ба-тюш-ка и её так-же бла-го-сло-вил чёт-ка-ми. Я недо-уме-ва-ла, что это зна-чит. Ока-за-лось, что моя ке-лей-ная по-ду-ма-ла: непо-хо-жа куп-лен-ная кар-точ-ка, вот ес-ли бы ба-тюш-ка без ша-поч-ки был (на на-шей кар-точ-ке ба-тюш-ка был без ша-поч-ки).

А то де-ло пло-хо бу-дет

Дру-гая мо-на-хи-ня, М., вспо-ми-на-ла: «Пи-шет мне од-на ба-рыш-ня и про-сит пе-ре-дать ба-тюш-ке, что за неё сва-та-ют-ся три же-ни-ха, за ко-то-ро-го из них ей пой-ти? Пер-вый и тре-тий ей не нра-вят-ся, а вто-рой нра-вит-ся. Ба-тюш-ка от-ве-тил: «За Ни-ко-лая, за тре-тье-го, а то де-ло пло-хо бу-дет». Я бы-ла по-ра-же-на. Ни она мне не пи-са-ла, как зо-вут её же-ни-хов, ни я ни-че-го не го-во-ри-ла ба-тюш-ке, не зная их имён. Я на-пи-са-ла ба-рышне от-вет ба-тюш-ки. Она вто-рич-но пи-шет, что ей не нра-вит-ся этот же-них. Ба-тюш-ка опять го-во-рит: «По-мо-е-му, луч-ше ей ид-ти за Ни-ко-лая, а не по-слу-ша-ет, как хо-чет». Она по-слу-ша-лась и вы-шла за-муж за Ни-ко-лая, и до сих пор они жи-вут очень счаст-ли-во. А с же-ни-хом, ко-то-рый ей нра-вил-ся, слу-чи-лось несча-стье - пе-ре-ез-жая реч-ку, он уто-нул».

Осте-ре-гай-ся при-слу-ги!

При-е-ха-ла в Оп-ти-ну бо-га-тая вдо-ва ге-не-ра-ла К. Она по-шла к ба-тюш-ке и, вер-нув-шись от него, с удив-ле-ни-ем рас-ска-зы-ва-ла, что отец Иосиф пре-ду-пре-дил её, что ей нуж-но осте-ре-гать-ся при-слу-ги. Го-во-рил он так на-стой-чи-во, что ге-не-раль-ша встре-во-жи-лась и по-спе-ши-ла вер-нуть-ся до-мой. Здесь она узна-ла об аре-сте це-лой шай-ки гра-би-те-лей, со-вер-шив-ших несколь-ко убийств и гра-бе-жей. У гла-ва-ря шай-ки был най-ден спи-сок пред-по-ла-га-е-мых жертв, сре-ди ко-то-рых бы-ло имя этой бо-га-той вдо-вы, план её квар-ти-ры и дру-гие све-де-ния, ко-то-рые пе-ре-да-ва-ла её при-слу-га.

И без де-нег не на-до

Оп-тин-ский по-слуш-ник Д. рас-ска-зы-вал: «За мою сест-ру сва-тал-ся же-них, че-ло-век тор-го-вый, из куп-цов. Про-сил он при-да-ное и пять-сот руб-лей де-нег. Нам он всем по-нра-вил-ся, я на-пи-сал ба-тюш-ке, про-ся его бла-го-сло-ве-ния. Ба-тюш-ка от-ве-ча-ет: «Он по-то-му про-сит де-нег, что они ему нуж-ны на упла-ту дол-гов, а от-да-вать за него сест-ру и без де-нег не на-до. Вы про него хо-ро-шень-ко раз-уз-най-те всё». Ока-зы-ва-ет-ся, он, прав-да, был мно-го дол-жен, да при этом боль-шой пья-ни-ца».

Нет, он не при-е-дет

Од-но се-мей-ство встре-ча-ло в Оп-ти-ной пу-сты-ни Пас-ху. По-сле ве-чер-ни они при-шли к стар-цу про-стить-ся, так как за ни-ми дол-жен был при-е-хать на-ня-тый из-воз-чик. Но ба-тюш-ка им ска-зал: «Нет, вы оста-вай-тесь и зав-тра от-стой-те утре-ню и обед-ню; служ-ба бу-дет тор-же-ствен-ная». Они на это от-ве-ти-ли, что остать-ся им ни-как нель-зя, так как из-воз-чик на-нят, и он не со-гла-сит-ся ждать их до зав-тра. Но ста-рец сно-ва про-го-во-рил: «Нет, он не при-е-дет». При-дя в но-мер, они ста-ли ждать из-воз-чи-ка, ко-то-рый дей-стви-тель-но не при-е-хал, и они оста-лись. Ока-за-лось, что на ре-ке бы-ла бу-ря, и нель-зя бы-ло пе-ре-ехать.

Ку-да нам в Аме-ри-ку!

Мо-на-хи-ня В. бы-ла под-вер-же-на тос-ке и уны-нию. Од-на-жды она при-е-ха-ла к стар-цу и, рас-ска-зав, что не на-хо-дит ме-ста от гне-ту-щей тос-ки, про-си-ла от-пу-стить её к бра-ту в Аме-ри-ку, где он за-ни-мал вид-ное по-ло-же-ние. Ба-тюш-ка ска-зал ей на это: «Нет, да-вай луч-ше бу-дем с то-бой по-ча-ще при-об-щать-ся; ку-да нам в Аме-ри-ку! - бли-же пой-дём и то не дой-дём! Ведь нам с то-бой немно-го оста-лось жить». Эта мо-на-хи-ня, все-гда бо-яв-ша-я-ся смер-ти, ви-ди-мо, по мо-лит-вам ба-тюш-ки, при-ня-ла сло-ва стар-ца спо-кой-но и ста-ла го-то-вить-ся к пе-ре-хо-ду в дру-гой мир. Через два ме-ся-ца она по-шла в храм к ве-черне и на служ-бе вне-зап-но скон-ча-лась».

Во-пре-ки со-ве-ту стар-ца

Так ве-ли-ка бы-ла си-ла мо-литв стар-ца Иоси-фа, что до-ве-рив-ши-е-ся ему лю-ди из-бе-га-ли опас-но-стей и шли пу-тём спа-се-ния. И сам ста-рец, несмот-ря на свою мяг-кость и доб-ро-ту, был все-гда твёрд в сво-их ре-ше-ни-ях, дей-ствуя по вну-ше-нию Свя-та-го Ду-ха, оби-тав-ше-го в его чи-стом серд-це. И те, кто по-сту-пал во-пре-ки со-ве-ту стар-ца, впо-след-ствии горь-ко по-стра-да-ли и му-чи-лись позд-ним рас-ка-я-ни-ем.

Луч-ше по-мень-ше, да доб-ро-воль-но

Так, по-слуш-ни-ца О. М. рас-ска-зы-ва-ла: «Мой брат, слу-жа на за-во-де, по-вре-дил пра-вую ру-ку. На-чаль-ство доб-ро-воль-но пред-ла-га-ло ему пять-сот руб-лей воз-на-граж-де-ния и долж-ность кон-тро-лё-ра. Но он не за-хо-тел - ему по-со-ве-то-ва-ли су-дить-ся. Я спро-си-ла у ба-тюш-ки, ко-то-рый ска-зал: «Да, при-су-дят и боль-ше, а всё же ру-ки не да-дут, луч-ше по-мень-ше, да доб-ро-воль-но по-лу-чить». Но брат не по-слу-шал-ся и вот уже де-сять лет, как он су-дит-ся, а ни-че-го ещё не по-лу-чил».

Мо-жет про-тор-го-вать-ся

Од-на по-се-ти-тель-ни-ца спра-ши-ва-ла ба-тюш-ку, чем за-ни-мать-ся род-ствен-ни-ку - он хо-тел тор-го-вать ви-ном. Ста-рец от-ве-тил: «Нет, он мо-жет про-тор-го-вать-ся и по-пасть в тюрь-му». Род-ствен-ник же по-сту-пил во-пре-ки со-ве-ту стар-ца. Вско-ре он дей-стви-тель-но про-тор-го-вал-ся, и при-шлось про-да-вать дом, чтобы вы-пла-тить долг и не по-пасть в тюрь-му.

Слы-шу ба-тюш-кин го-лос

Остав-шись по-сле стар-ца Ам-вро-сия один, пре-по-доб-ный Иосиф не за-труд-нял-ся в де-лах как ве-ще-ствен-ных, так и ду-хов-ных; ре-шал их с си-лой и вла-стью. При этом бы-ва-ли про-сто по-ра-зи-тель-ные слу-чаи, ко-гда он по-лу-чал непо-сред-ствен-ные ука-за-ния от сво-е-го на-став-ни-ка - стар-ца Ам-вро-сия.

Ска-жи, чтоб оста-лась

Так од-на-жды отец Иосиф от-пу-стил од-ну мо-на-хи-ню по её прось-бе к род-ным. Вдруг во вре-мя по-сле-обе-ден-но-го от-ды-ха он яс-но услы-шал го-лос сво-е-го на-став-ни-ка: «Не нуж-но ей ез-дить, ска-жи, чтобы оста-лась». Отец Иосиф по-слал за мо-на-хи-ней и объ-яс-нил ей во-лю стар-ца, ко-то-рую она при-ня-ла со сле-за-ми уми-ле-ния.

Непре-мен-но нуж-но при-вод сде-лать

В Ша-мор-дин-скую оби-тель бы-ла по-жерт-во-ва-на ма-ши-на ме-сить хлеб, но она ока-за-лась очень тя-жё-лой, и сёст-ры не мог-ли её упо-треб-лять. Об этом ска-за-ли стар-цу, по-яс-нив, что зна-ю-щие лю-ди со-ве-ту-ют к этой ма-шине сде-лать кон-ный при-вод. Ста-рец за-ду-мал-ся. Через неко-то-рое вре-мя он с ожив-ле-ни-ем от-ве-тил сёст-рам: «Нуж-но непре-мен-но при-вод в хлеб-ной устро-ить, это-го ба-тюш-ка Ам-вро-сий же-ла-ет». На удив-ле-ние и недо-уме-ние се-стёр он по-яс-нил: «Я це-лую ночь ле-жал и ду-мал о при-во-де, не зная, на что ре-шить-ся, и вдруг слы-шу, ба-тюш-ка Ам-вро-сий мне го-во-рит: «Непре-мен-но нуж-но при-вод сде-лать». При-вод сде-ла-ли, и ма-ши-на очень хо-ро-шо ста-ла ра-бо-тать.

Ду-хов-ные со-ве-ты

К стар-цу Иоси-фу мно-гие от-но-си-лись и за-оч-но, и он от-ве-чал на пись-ма. Осо-бен-но мно-го пи-сем он по-лу-чал из мо-на-сты-рей, как жен-ских, так и муж-ских. Бла-го-дат-ным све-том оза-ре-ны стро-ки этих пи-сем пре-по-доб-но-го Иоси-фа к ду-хов-ным ча-дам, муд-рые со-ве-ты стар-ца мо-гут быть «ка-мер-то-ном» пра-виль-ной ду-хов-ной на-стро-ен-но-сти:

«Скор-би - наш путь, бу-дем ид-ти, по-ка дой-дем до на-зна-чен-но-го нам оте-че-ства веч-но-сти, но толь-ко то го-ре, что ма-ло за-бо-тим-ся о веч-но-сти и не тер-пим и ма-ло-го упре-ка сло-вом. Мы са-ми уве-ли-чи-ва-ем свои скор-би, ко-гда на-чи-на-ем роп-тать.

Как луч сол-неч-ный не мо-жет про-ник-нуть сквозь ту-ман, так и ре-чи че-ло-ве-ка толь-ко об-ра-зо-ван-но-го, но не по-бе-див-ше-го стра-сти, не мо-гут дей-ство-вать на ду-шу. А кто сам по-бе-дил стра-сти и стя-жал ра-зум ду-хов-ный, тот и без об-ра-зо-ва-ния внеш-не-го име-ет до-ступ к серд-цу каж-до-го.

На-ло-жен-ное пра-ви-ло все-гда труд-но, а де-ла-ние со сми-ре-ни-ем еще труд-нее.

Что тру-дом при-об-ре-та-ет-ся, то и бы-ва-ет по-лез-но.

Каж-до-му тот по-сту-пок ближ-не-го ка-жет-ся ве-ли-ким, ко-то-рый об-ли-ча-ет его са-мо-го в чём-ни-будь.

Ес-ли ви-дишь по-греш-ность ближ-не-го, ко-то-рую ты бы хо-тел ис-пра-вить, ес-ли она на-ру-ша-ет твой ду-шев-ный по-кой и раз-дра-жа-ет те-бя, то и ты по-гре-ша-ешь и, сле-до-ва-тель-но, не ис-пра-вишь по-греш-но-сти по-греш-но-стью - она ис-прав-ля-ет-ся кро-то-стью.

Со-весть че-ло-ве-ка по-хо-жа на бу-диль-ник. Ес-ли бу-диль-ник по-зво-нил, и, зная, что на-до ид-ти на по-слу-ша-ние, сей-час же вста-нешь, то и по-сле все-гда бу-дешь его слы-шать, а ес-ли сра-зу не вста-нешь несколь-ко дней под-ряд, го-во-ря: "По-ле-жу еще немнож-ко", то в кон-це кон-цов про-сы-пать-ся от зво-на его не бу-дешь.

Что лег-ко для те-ла, то непо-лез-но для ду-ши, а что по-лез-но для ду-ши, то труд-но для те-ла.

Спра-ши-ва-ешь: "Как сде-лать, чтобы счи-тать се-бя за ни-что?". По-мыс-лы вы-со-ко-умия при-хо-дят, и нель-зя, чтобы они не при-хо-ди-ли. Но долж-но им про-ти-во-бор-ство-вать по-мыс-ла-ми сми-рен-но-муд-рия. Как ты и де-ла-ешь, при-по-ми-ная свои гре-хи и раз-ные недо-стат-ки. Так и впредь по-сту-пай и все-гда помни, что и вся на-ша зем-ная жизнь долж-на про-хо-дить в борь-бе со злом. Кро-ме рас-смат-ри-ва-ния сво-их недо-стат-ков, мо-жешь еще и так сми-рен-но-мудр-ство-вать: "Ни-че-го доб-ро-го у ме-ня нет... Те-ло у ме-ня не мое, оно со-тво-ре-но Бо-гом во чре-ве ма-тер-нем. Ду-ша да-на мне от Гос-по-да. По-то-му и все спо-соб-но-сти ду-шев-ные и те-лес-ные суть да-ры Бо-жии. А моя соб-ствен-ность - толь-ко од-ни мои бес-чис-лен-ные гре-хи, ко-то-ры-ми я еже-днев-но про-гнев-ля-ла и про-гнев-ляю Ми-ло-серд-но-го Гос-по-да. Чем же мне по-сле это-го тще-сла-вить-ся и гор-дить-ся? Нечем". И при та-ких раз-мыш-ле-ни-ях мо-лит-вен-но про-си по-ми-ло-ва-ния от Гос-по-да. Во всех гре-хов-ных по-полз-но-ве-ни-ях од-но вра-чев-ство - ис-крен-нее по-ка-я-ние и сми-ре-ние.

Мно-го есть пла-чу-щих, но не о том, о чем нуж-но; мно-го скор-бя-щих, но не о гре-хах; мно-го есть как бы сми-рен-ных, но не ис-тин-но. При-мер Гос-по-да Иису-са Хри-ста по-ка-зы-ва-ет нам, с ка-кой кро-то-стью и тер-пе-ни-ем долж-ны мы пе-ре-но-сить по-греш-но-сти че-ло-ве-че-ские.

Имей, что нуж-но и необ-хо-ди-мо, а лиш-не-го не со-би-рай, а ес-ли не бу-дешь иметь, да бу-дешь скор-беть, то что тол-ку? - луч-ше дер-жись се-ре-ди-ны. Мож-но иметь, толь-ко не при-вя-зы-вать-ся ни к че-му и быть как неиму-ще-му; та-кое устро-е-ние и бы-ло у свя-тых.

Силь-нее все-го в че-ло-ве-ке дей-ству-ет про-ти-во-ре-чие. По сво-е-му же-ла-нию че-ло-век ино-гда и труд-ное что сде-ла-ет, а ска-жи ему лёг-кое что сде-лать, то сей-час же рас-стро-ит-ся. А на-до слу-шать-ся.

Как не долж-но ис-кать че-сти, так не долж-но и от-ка-зы-вать-ся от неё жи-ву-щим в об-ще-стве для поль-зы дру-гих. На-ла-га-е-мая честь есть так-же от Бо-га.

Как устро-и-лись об-сто-я-тель-ства, так и долж-но жить: по-то-му что окру-жа-ю-щие нас об-сто-я-тель-ства устро-я-ют-ся не про-сто - слу-чай-но, как ду-ма-ют мно-гие совре-мен-ные нам но-во-мод-ные ум-ни-ки; а всё де-ла-ет-ся с на-ми Про-мыс-лом Бо-жи-им, непре-стан-но пе-ку-щим-ся о на-шем ду-шев-ном спа-се-нии.

Ве-рую в то, что каж-дый при-хо-дя-щий в Оп-ти-ну пу-стынь в край-ней сво-ей по-треб-но-сти най-дёт удо-вле-тво-ре-ние Ми-ло-стью Бо-жи-ей... за мо-лит-вы ве-ли-ких на-ших Отец».

Фа-вор-ский свет

Шли го-ды по-дви-га. Сла-бея физи-че-ски, ста-рец воз-рас-тал ду-хов-но, во вре-мя мо-лит-вы он пре-об-ра-жал-ся. Вот что рас-ска-зы-вал его ду-хов-ный сын, отец Па-вел: «Ко-гда я при-шёл к ба-тюш-ке, там был толь-ко один по-се-ти-тель - чи-нов-ник из Пе-тер-бур-га. В ско-ром вре-ме-ни при-шёл ке-лей-ник и при-гла-сил чи-нов-ни-ка к ба-тюш-ке... Чи-нов-ник про-был ми-ну-ты три и, ко-гда он воз-вра-тил-ся, то я уви-дел: от его го-ло-вы от-ле-та-ли клоч-ки необык-но-вен-но-го све-та, а он, взвол-но-ван-ный, со сле-за-ми на гла-зах рас-ска-зал мне, что в этот день утром из ски-та вы-но-си-ли чу-до-твор-ный об-раз Ка-луж-ской Бо-жи-ей Ма-те-ри, ба-тюш-ка вы-хо-дил из хи-бар-ки и мо-лил-ся. То-гда он и дру-гие ви-де-ли лу-чи све-та, ко-то-рые рас-хо-ди-лись во все сто-ро-ны от него мо-ля-ще-го-ся. Через несколь-ко ми-нут и ме-ня по-зва-ли к стар-цу... Я уви-дел стар-ца, из-мож-дён-но-го бес-пре-рыв-ным по-дви-гом и по-стом, ед-ва под-ни-ма-ю-ще-го-ся со сво-ей печ-ки... мы по-здо-ро-ва-лись, через мгно-ве-ние я уви-дел необык-но-вен-ный свет во-круг его го-ло-вы чет-вер-ти на пол-то-ры вы-со-ты, а так-же ши-ро-кий луч све-та, па-да-ю-щий на него свер-ху, как бы по-то-лок кел-лии раз-дви-нул-ся. Луч све-та па-дал с неба и был точ-но та-кой же, как и свет во-круг го-ло-вы, ли-цо стар-ца сде-ла-лось бла-го-дат-ным, и он улы-бал-ся... Он, по сво-е-му глу-бо-чай-ше-му хри-сти-ан-ско-му сми-ре-нию и кро-то-сти, - это от-ли-чи-тель-ные ка-че-ства стар-ца - сто-ит и тер-пе-ли-во ждёт, что я ска-жу, а я, по-ра-жен-ный, не мо-гу ото-рвать-ся от это-го, для ме-ня со-вер-шен-но непо-нят-но-го ви-де-ния... Свет, ко-то-рый я ви-дел над стар-цем, не име-ет сход-ства ни с ка-ким из зем-ных ис-точ-ни-ков..., по-доб-но-го в при-ро-де я не ви-дел. Я объ-яс-няю се-бе это ви-де-ние тем, что ста-рец был в силь-ном мо-лит-вен-ном на-стро-е-нии, и бла-го-дать Бо-жия ви-ди-мо со-шла на из-бран-ни-ка сво-е-го... Мой рас-сказ ис-ти-нен уже по то-му, что я по-сле се-го ви-де-ния чув-ство-вал се-бя неска-зан-но ра-дост-но, с силь-ным ре-ли-ги-оз-ным во-оду-шев-ле-ни-ем, хо-тя пе-ред тем, как ид-ти к стар-цу, по-доб-но-го чув-ства у ме-ня не бы-ло... Всё вы-ше-ска-зан-ное пе-ре-даю, как чи-стую ис-ти-ну: нет здесь и те-ни пре-уве-ли-че-ния или вы-дум-ки, что сви-де-тель-ствую име-нем Бо-жи-им и сво-ей иерей-ской со-ве-стью.

По-дви-гом доб-рым под-ви-зал-ся, те-че-ние со-вер-шил, ве-ру со-хра-нил...

В ап-ре-ле 1911 го-да ста-рец за-не-мог, бо-лезнь его по-сте-пен-но уси-ли-ва-лась. Ду-хов-ные ча-да, со-брав-ши-е-ся из всех оби-те-лей, пре-дан-ные и лю-бя-щие сво-е-го стар-ца, то и де-ло при-хо-ди-ли на-ве-стить и по-смот-реть на от-хо-дя-ще-го на-став-ни-ка. С гру-стью и тя-жё-лым серд-цем под-хо-ди-ли они к нему, при-ни-ма-ли бла-го-сло-ве-ние, пе-ре-да-ва-ли свои скорб-ные чув-ства, и крот-кий ста-рец с неж-но-стью смот-рел на них, про-ща-ясь, и ста-ра-ясь по-след-ним лу-чом сво-ей люб-ви оза-рить их скорб-ные ду-ши. Мно-гие не вы-дер-жи-ва-ли и от-хо-ди-ли с ры-да-ни-я-ми.

Де-вя-то-го мая, по-сле при-ча-стия, ста-рец Иосиф ти-хо ото-шел ко Гос-по-ду. Ру-ка усоп-ше-го бы-ла мяг-кой и теп-лой, как у жи-во-го. На мо-ги-ле, при-го-тов-лен-ной ря-дом с лю-би-мым на-став-ни-ком, стар-цем Ам-вро-си-ем, со-вер-ши-ли по-след-нюю ли-тию. При гро-бе стар-ца Иоси-фа про-изо-шло несколь-ко чу-дес-ных ис-це-ле-ний. И по-сле смер-ти он про-дол-жал по-мо-гать страж-ду-щим.

В 1996 го-ду пре-по-доб-ный Иосиф был при-чис-лен к ли-ку мест-но-чти-мых свя-тых Оп-ти-ной пу-сты-ни, а в ав-гу-сте 2000 го-да - Юби-лей-ным Ар-хи-ерей-ским Со-бо-ром Рус-ской Пра-во-слав-ной Церк-ви про-слав-лен для об-ще-цер-ков-но-го по-чи-та-ния. Мо-щи пре-по-доб-но-го Иоси-фа по-ко-ят-ся во Вла-ди-мир-ском хра-ме Оп-ти-ной пу-сты-ни.

Каноны и Акафисты

Акафист преподобному Иосифу Оптинскому

Предназначен для келейного чтения

Находится на рассмотрении в Комиссии по акафистам при Издательском Совете Русской Православной Церкви

Кондак 1

Избранному угоднику Божия Матере и послушания теплому рачителю, богомудрому оптинскому старцу Иосифу похвальная принесем песнопения, яко да избавит нас от всякия беды и напасти и наставит на стези правыя вопиющих ему любовию:

Икос 1

От юности твоея, отче преподобне, играм не внимал еси младенческим, но все желание души твоея в небесная направив, сего ради явися ти Богородица на облаце, назнаменующи, яко угодник Ея будеши от юности твоея. Темже сицевому явлению чудящеся, похвальная тебе поем:

Радуйся, отрочище, Богородицею избранное; радуйся, родителей твоих преславное величание.

Радуйся, благочестивое веры процветение; радуйся, плоды явивый богопознания.

Радуйся, отроком прекрасный образ подражания; радуйся, юношам благоуханный крине целомудрия.

Радуйся, яко из уст младенческих Бог тобою похваляется; радуйся, яко от юности твоея Богородица прославляется.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 2

Силою свыше осенен был еси благодатию Пресвятаго Духа, иже обучи тя право не внимати обо-льщением лукаваго духа, сего ради от мирских красот яко от умет отвратился еси и стопы твоя направил еси по иноческому пути, поя Богу: Аллилуиа.

Икос 2

Из мира изшел еси, яко от рабства фараоня, и Богу в ризе девства твоего предстал еси, темже яко втораго и прекраснаго Иосифа тя похваляем и целомудренней душе твоей поем:

Радуйся, духовнаго девства избранный сосуде; радуйся, чистоты и целомудрия верный супруже.

Радуйся, яко душу свою уневестивый Христу Жениху; радуйся, яко тело твое облекл еси в нетления чистоту.

Радуйся, яко копием воздержания пробол еси змия; радуйся, яко достигл еси Ангельския чины.

Радуйся, чаша Божественныя любве исполнена; радуйся, еюже напаяеши чада твоя.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 3

Яко звезда пресветлая в Оптину пустынь устремился еси, Иосифе, идеже богосветлый Амвросий на тверди церковней яко солнце возсия, иже во объ-ятия своя тя прият отеческая и добродетельными лучи облиста, Богу благодарне воззвав: Аллилуиа.

Икос 3

При исходищах премудрости старчестей водворился еси, отче Иосифе, при ногу Амвросиеву тридесять лет пожив. Темже по стезям любомудрия старца твоего ходити изволил еси, к нимже и нас направи, вопиющих тебе сия:

Радуйся, благопослушное чадо отеческаго предания; радуйся, любомудрый учениче` священнаго писания.

Радуйся, Амвросиевых молитв плоде богодарованный; радуйся, оптинскаго старчества преем-ственная славо.

Радуйся, образе любве сына к своему старцу; радуйся, наследниче даров богоноснаго аввы.

Радуйся, яко благопокорением разоривый демонския твердыни; радуйся, яко благоволением подражавый Ангельским силам.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 4

Подвигом добрым изволив подвизатися, отче преподобне, пение, бдение, молитву и пост, аки оружие непобедимое восприим, козни демонския, аки паучину, растерзал еси, преблаженне Иосифе, Богу победную воспел еси песнь: Аллилуиа.

Икос 4

Видя святое твое о Бозе преспеяние, богомудрый Амвросий в таинники своя тебе избра, не токмо дарми тя обогати сыноположения, но и паству свою тебе вручи, мы же, пастырским твоим окормившеся водительством, благодарно тебе поем:

Радуйся, мысленных волков от стада Христова отгнание; радуйся, словесных овец святоотеческое воспитание.

Радуйся, богомудрыя паствы твоея окормление; радуйся, усугубивый старческое на тебе благословение.

Радуйся, яко послушанием явил еси о Бозе быстрое преспеяние; радуйся, яко сотаинник был еси Амвросиевых откровений.

Радуйся, яко в меру отца твоего достигл еси; радуйся, яко о немже дерзновение пред Богом возымел еси.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 5

Божиим смотрением болезнь смертная нападе на тя, обаче не ко смерти бысть сия, но ко славе Божией. Криле бо схимы великия на болезненнем одре приял еси, темже обновился еси Духом яко орля, поя избавителю Богу: Аллилуиа.

Икос 5

На одре болезненнем лежащу ти, отче богоносе, Сама Пречистая Дева Богородица прииде к тебе и укрепи тя в подвизе, и словеса изрече сладчайшая: Потерпи, любимиче Мой, немного еще, - темже, чудящеся о таковом к тебе Божия Матере смотрении, со страхом и любовию тебе зовем:

Радуйся, от младенства избранный Божия Матере любимиче; радуйся, Еюже от одра смертнаго возставленный.

Радуйся, образе пламенеющей любве к Божией Матери; радуйся, непостыдный пред Нею о нас ходатаю.

Радуйся, монашеских чинов невестоводителю; радуйся, под покровом Богоматере их предводителю.

Радуйся, яко невест Христовых вручивый Богоматери; радуйся, обители Шамординския духовный воспитателю.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 6

На небеса восход души своея богомудрый Амвросий устрояя, яко Илия, колесницу добродетелей себе впряженну стяжав, на нейже восходя, яко милоть, благодать любве своея тебе оставив, в нюже облеклся еси, сугубейше Богу благодарне возвав: Аллилуиа.

Икос 6

Скитом оптинским богомудрое восприим упра-вление, по завету старцев оптинских водити потщался еси монашеская стада, темже, благодать старческую на тебе зряще почивающую, овцы словесныя единогласно воззваша тебе:

Радуйся, старца твоего достойный преемниче; радуйся, Амвросиевых даров наследниче.

Радуйся, прозорливыма очима зревый тайны сердечныя; радуйся, исповеданием врачевавый язвы душевныя.

Радуйся, богомудрыми советы к небеси восход указавый; радуйся, обличительными словесы от греховных уз разрешавый.

Радуйся, оптинскаго старчества светлое зерцало; радуйся, утешение богатно всем подаваяй.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 7

Бурю страстей преминул еси на легцем корабле послушания, ветрилом окормляемь молитвами стар-цев твоих, во отишие безстрастия достигл еси, благодатию Божией охраняемь. Темже изми и нас молитвами твоими от потопа греховнаго, да спасающему тобою Всещедрому Богу благодарне вопием: Аллилуиа.

Икос 7

Яко град, верху горы стоя, тако бысть душа твоя верою утвержденна в Господе, и яко светильник во тьме светяй, тако быша совети твои приходящим к тебе за помощию. Сего ради сбытие словес Евангельских на тебе зряще, похвальная тебе зовем:

Радуйся, камень смирения положивый во основание здания добродетелей; радуйся, каменем тем сокрушивый главу змия-миродержца.

Радуйся, град душевный устроивый по образу Горняго Иерусалима; радуйся, в немже не бе храм, но Господь его храм и светило.

Радуйся, светильник разсуждения выну имея го-рящий; радуйся, имже от бед спасаяй к тебе при-ходящих.

Радуйся, твердое в искушениих верным прибежище; радуйся, от треволнений душевных светлей-шее разрешение.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 8

Свет пречуден с небес тебе облиста, отче Иосифе, егда на молитве умильно тебе предстоящу, виден бысть яве твой лик светозарен и радостен. Темже, чудящеся таковей благодати, на тебе почивающей, Богу, дающему молитву молящемуся, вопием: Аллилуиа.

Икос 8

К Богу приближився непрестанным молением и причастием обожаемь, яко светильник Божествен был еси, чудодействы светя, сего ради просветившихся житием твоим, отче богоносе, светлоплодовитых сотвори нас, поющих тебе сия:

Радуйся, светозарное Церкве русския сияние; радуйся, непоколебимое благочестия утверждение.

Радуйся, премудрости Божественныя возглаголание; радуйся, суеты мирския оглаголание.

Радуйся, Светом Божественным с небеси облис-тавыйся; радуйся, земномудрствующих нас просве-щаяй.

Радуйся, яко наставил еси на спасительныя стези заблуждающих; радуйся, яко тайны Божественныя верным открываеши.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 9

На высоцем престоле разсуждения утвердил еси свой ум, Иосифе, и порфирою целомудрия, яко одеждею царскою, одеявся, нов Иосиф Прекрасный явился еси, богомудре отче, и над страстьми яко той над Египтом царствовал еси. Сего ради боговедения хлебы напитай чада твоя, и от страстнаго избави пленения вопиющих Христу: Аллилуиа.

Икос 9

Сердце милостивое стяжал еси, отче Иосифе, яко требующим твоея помощи усердно благотворил еси, овем убо подая вещественную милостыню, овем убо невещественную, яко чудодейственную силу. Темже свыше богатящеся твоей помощию да-же и доныне, благодарный ти приносим глас:

Радуйся, Христа щедродательная деснице; радуйся, Богоматерь похваляющая уста.

Радуйся, сердце милостивое стяжавый яко престол благодати; радуйся, чудодейственныя токи источивый от твоея раки.

Радуйся, молитвою избавляяй от тирании страстей; радуйся, прикосновением исцеляяй от телесных немощей.

Радуйся, нищим отверстая сокровищница среб-ра; радуйся, монашествующим духовное злато.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 10

Наследник отцев был еси, преподобне Иосифе, тех последуя житию и учению, и о спасении людей попечению, непоколебимое явился еси старчества оптинскаго утверждение. С нимиже яко дерзновение ко Господу имея, проси нам согрешений прощения и спасения вопиющим Богу, прославляющему святыя своя: Аллилуиа.

Икос 10

Яко возделыватель богомудрый вертограда монашескаго, цветами Духа украсил еси иноческия чины и Амвросиевых дел продолжатель явился еси, богоблаженне, благоцветущими добродетельми исплел еси себе сугубыя венцы; мы же похвальная глаголем ти сице:

Радуйся, яко кедр ливанский возвысивыйся в оптинстем скиту; радуйся, яко благовонный кипарис облагоухавый монашеское сословие.

Радуйся, яко уподобивыйся маслине многим твоим милосердием; радуйся, яко благовонный фи-миам, исполнен был еси богоприятным молением.

Радуйся, яко росою чудес кропиши тебе молящияся; радуйся, от раки мощей твоих исцеления подаваяй к тебе приходящим.

Радуйся, яко благокрасный шипок, обитель оптинскую украшаяй; радуйся, яко благоплодная лоза, обитель шамординскую осеняяй.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 11

Пение ко Пресвятей Богородице приносиши, блаженне отче Иосифе, яко угодник Ея изряден сый пред престолом Святыя Троицы, и умильно ходатайствуеши о всех, к раце мощей твоих припадающих, да получивше силу свыше, вси благочестно поют Богу: Аллилуиа.

Икос 11

Новое чудо во обретении мощей твоих явися, богоблаженне старче Иосифе, яко во славу старца твоего облеклся еси, и от земных недр чудодействовав преславными знаменьми, смиренномудрием богопослушно покрылся еси. Темже, промышлению Божию о тебе чудящеся, похвальная тебе зовем:

Радуйся, яко вся отеческая хотения о тебе исполнивый; радуйся, крепкий послушниче воли Божией.

Радуйся, яко и по смерти послушание старцу твоему явивый; радуйся, яко таинственным обретением мощей твоих всех удививый.

Радуйся, яко унаследовал еси Амвросиеву славу; радуйся, яко чудесы божественными украсивый его честную раку.

Радуйся, Оптиной пустыни нетления первый цвет явивый; радуйся, Рая Иисусова крине, благоухания исполненный.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 12

Покаяния изрядный проповедниче, отче Иосифе, чистоты и целомудрия неусыпный рачителю, яко показавый нам образ всеприлежнаго о Бозе подвизания, не отрини наша моления, в разслаблении сущих, но поспешествуй твоими молитвами, да последующе тебе, бодренно зовем Богу: Аллилуиа.

Икос 12

Посещати нас от небесныя высоты непрестай, преподобне Иосифе, отгоняя всю житейскую тесноту к Богу твоими молитвами, яко попремногу ублажаем болезни и труды твоя, яже во бдении и пощении со всеми избранники Божия Матере всеусердне понесл еси. Сего ради, благодарни суще си-цевому предстательству твоему, умильно зовем ти:

Радуйся, яко теснотою подвига в широту Райскую достигл еси; радуйся, яко от небесных высей в тесноте живущим снисходиши.

Радуйся, скорый предстателю о всех, тя призывающих; радуйся, от искушений внезапных паче чаяния избавляяй.

Радуйся, в скорбех сущих к веселию незримо приводяй; радуйся, сатану злоумнаго пятою смиренномудрия попираяй.

Радуйся, яко к Матери Божией приносиши наша моления; радуйся, яко со старцы Оптинскими вкушаеши райское веселие.

Радуйся, Иосифе, Божия Матере любимиче блаженный.

Кондак 13

О изрядный угодниче Божия Матере и теплый послушания рачителю, не презри нашея мольбы тебе, яко скорому ходатаю о нашей немощи приносимыя, но яви всегдашнее твое заступление, избавляя нас от зол и напастей сего развращеннаго века, да хранимии твоим молитвенным заступлением, Богу благодаряще о всем поем: Аллилуиа.

(Этот кондак глаголи трижды, затем икос 1 и кондак 1)

Молитва преподобному Иосифу, старцу Оптинскому

О Преподобне и богоносне отче наш Иосифе, старчества оптинскаго предивное украшение, воззри на нас милостивно, к земли приверженных, и к небесней возведи высоте, яко велие дерзновение ко Всемилостивому Владыце стяжавый и Пресвятыя Богородицы посещения сподобивыйся. Молися, богоблаженне отче, в любви и непорочности нам на земли пожити, страсти плотския попрати и добродетельный прекрасный венец постническим и любомудрым житием себе соплетати.

Ты убо ведаеши, отче, коль опасно есть в нынешнем веце разслабленно жити, идеже соблазни и расколи яко волцы хищницы стадо Христово расхищают. Темже убо, отче, испроси нам в вере правой до смерти пребывати и предания святых отец со опастством хранити, да внутрь двора Церкве Христовыя пребудем, благодатию хранимии Всесвятаго Духа и твоим заступлением. Ей, отче, моли и Матерь Света Пресвятую Богородицу, да не оставит нас сирых, егда душею будем разлучени от тела сего бреннаго, но да проводит нас безбедно мимо горьких мытарств испытания ко Престолу Всемилостиваго Сына Своего, Ему же поклонение и славу возсылаем, со Безначальным Его Отцем и Пресвятым и Благим и Животворящим Его Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Случайный тест

фото дня

Буря на реке

Одно семейство встречало в Оптиной Пустыни Пасху. После вечерни они пришли к старцу проститься, так как за ними должен был приехать нанятый извозчик. Но старец Иосиф им сказал: «Нет, вы оставайтесь и завтра отстойте утреню и обедню; служба будет торжественная». Они на это ответили, что остаться им никак нельзя, так как извозчик нанят, и он не согласится ждать их до завтра. Но старец снова проговорил: «Нет, он не приедет». Придя в номер, они стали ждать извозчика, который действительно не приехал, и они остались. Оказалось, что на реке была буря, и нельзя было переехать.

Сватовство

Оптинский послушник Д. рассказывал: «За мою сестру сватался жених, человек торговый, из купцов. Просил он приданое и 500 рублей денег. Нам он всем понравился, я написал батюшке, прося его благословения. Батюшка отвечает: “Он потому просит денег, что они ему нужны на уплату долгов, а отдавать за него сестру и без денег не надо. Вы про него хорошенько разузнайте всё”. Оказывается, он, правда, был много должен, да при этом большой пьяница».

Лучше будем почаще приобщаться

Батюшка сказал: «Нет, давай лучше будем с тобой почаще приобщаться - куда нам в Америку!..»

Монахиня В. была подвержена тоске и унынию. Однажды она приехала к старцу и, рассказав, что не находит места от гнетущей тоски, просила отпустить ее к брату в Америку, где он занимал видное положение. Батюшка сказал ей на это: «Нет, давай лучше будем с тобой почаще приобщаться; куда нам в Америку! - ближе пойдем и то не дойдем! Ведь нам с тобой немного осталось жить». Эта монахиня, всегда боявшаяся смерти, видимо, по молитвам батюшки, приняла слова старца спокойно и стала готовиться к переходу в другой мир. Через два месяца она пошла в храм к вечерне и на службе внезапно скончалась.

Болезнь незаметно прошла

«У меня болело горло и желудок. Батюшка не благословил лечиться, а сказал: “Вот будешь ходить в скит, каждый раз заходи на колодезь и пей из колодца батюшки отца Амвросия воду, по три глотка, и говори: "Святыми молитвами старца моего отца Амвросия помоги мне, Господи!"” А нужно сказать, вода была очень холодная, но, по благословению и за послушание, я пила, и болезнь моя как-то незаметно прошла. На прощание он мне благословил бутылочку воды, которую я храню, и она не портится, несмотря на годы».

Одна послушница передает о себе следующее: «Еще при жизни батюшки у меня были большие скорби. Невыразимо тяжело было мне, и не было среди окружающих сочувствующего мне человека. Наконец дошло до того, что у меня заболела грудь и пошла кровь горлом, и я с большим трудом исполняла свое послушание, скрывая от всех свою слабость. Между тем подошло время покоса, я должна была идти наравне с другими, хотя и чувствовала свою полную слабость. Я совсем упала духом и с вечера горячо просила Царицу Небесную, чтобы Она мне помогла. Уснув, вижу, что я в хибарке около иконы Божией Матери “Достойно есть”. Я жду, но батюшка меня не принимает.

Наконец выходит покойная мать игумения, к которой я была близка, и я ей говорю: “Матушка, люди за своих близких просят батюшку, что же вы за меня не попросили?” “Нет, я просила батюшку за тебя”, - ответила она. Только что она сказала это, из двери вышел сам батюшка в беленьком балахончике и три раза сказал: “Христос воскресе!” Я зачитала во сне: “Достойно есть…” и, прочитав до конца, кинулась к батюшке, рассказывая ему свои скорби и как у меня болит грудь. Тогда батюшка свернул комом полу своего подрясника и прижал ею больное место на груди, сказав, помнится: “Бог милостив”, потом приласкал меня, и я проснулась совершенно здоровой. И до сих пор грудь у меня никогда больше так не болела. Попав потом на самом деле к батюшке, я ему рассказала, как он исцелил меня во сне, и батюшка, выслушав, сказал: “Ну, слава Богу! Совсем прошло? Теперь не болит? Ну, благодари Бога!”»

Больной муж

О случае исцеления по молитвам преподобного Иосифа рассказывала госпожа М.П.Т.:

«Мой муж, человек мало верующий в Бога, заболел тяжелым нервным расстройством. Обращался он ко всем знаменитым докторам, лечился разными усовершенствованными способами, но помощи не получил ниоткуда.

Я же очень уважала и любила старца Иосифа и с самого начала относилась к нему с своими душевными невзгодами, а теперь, в такое тягостное для меня время, я, конечно, не раз обращалась к нему и за молитвенной помощью, и за советом, что мне делать с больным мужем.

Перед тем, как ехать нам с мужем в Москву к докторам, я получила от батюшки письмо, где он велит мне передать мужу, чтобы он непременно там поговел и приобщился Святых Таин . Я подумала при этом, что передавать мужу подобный совет бесполезно, но, к великому моему изумлению, муж хотя и неохотно, но всё же согласился приобщиться, что и исполнил в одной из глухих церковок Москвы. После приобщения как будто наступило некоторое улучшение, но ненадолго, и тяжелые первые припадки тоски, сердцебиения и слабости возобновились с еще большей силой. Я стала падать духом, а муж мой слабел и не мог заниматься своей обычной деятельностью. На меня нападало отчаяние, и в голову шли мрачные мысли.

Но вот раз в январе месяце, в холодную погоду, муж мой говорит мне: “Поедем в Оптину”. Зная, как муж относился к религии вообще, я не могла поверить серьезности его намерения и оставила его слова без внимания. На следующий день, вернувшись со службы, муж спрашивает меня: “Что же, собралась ты? Мы завтра едем в Оптину”. Это было для меня так неожиданно, так ново, что я в глубине души постигла в этом силу молитв батюшки Иосифа.

30 января мы выехали в Оптину и по приезде туда сейчас же пошли к старцу, который принял прежде моего мужа, а потом меня. О чем они говорили, я не знаю, но когда я вошла к старцу, то батюшка мне сказал: “Нет, он ничего”. Затем старец велел нам обоим поговеть, и на Сретенье мы приобщились. За молитвы праведного старца муж мой терпеливо выстаивал все длинные Оптинские службы и выполнил все полагающиеся правила. Исповедовал старец сам.

Напившись чаю, мы пошли в хибарку, и батюшка опять принял нас порознь. Мужу он дал маленький шейный образок Черниговской Божией Матери и святого Феодосия на другой стороне и, благословив его, сказал: “Это вам на память”. Затем батюшка позвал меня и сказал, чтобы сегодня же после вечерни выезжали в Тихонову пустынь; там отслужить у мощей преподобного Тихона молебен с акафистом и сейчас же ехать на святой колодезь, где после краткого молебна непременно искупаться в источнике, после чего, напившись чаю, немедленно выезжать в Орел.

Слушая это и помня, что стоит холодный февраль, я подумала, что муж мой ни за что не согласится выполнить это, и сказала это батюшке. Он мне ответил: “Ну, тогда попроси монаха облить его подогретой водой из источника; а лучше бы искупаться. Чахоточные там купаются и получают исцеление”. Выслушав батюшкины слова, я только просила его святых молитв. Вечером мы выехали в Тихонову пустынь.

Ночью поднялась сильная холодная вьюга, и мы с трудом доехали от станции до монастыря. Там мы застали конец ранней обедни и затем отстояли молебен преподобному Тихону с акафистом. Наступило время ехать к источнику. Настроение моего мужа переменилось, и он стал оттягивать, говоря: “Ну как ехать в такую погоду!” Я мысленно призывала драгоценные молитвы старца и, как умела, уговаривала и торопила мужа исполнить благословение батюшки. Вдруг мой муж сразу решился ехать. Лошади были готовы, и я взяла побольше теплых вещей, и мы поехали к колодцу. Вьюга была страшная и холодная, по дороге не попадалось ни одной души.

Приехав туда и отслужив молебен, муж с монахом пошел в мужскую купальню, я в женскую. Там никого не было; пол был покрыт льдом. Погрузившись три раза, я быстро оделась и вышла на дворик, где увидала стоящего уже в шубе моего мужа. У меня мелькнуло в голове: “Не купался”. Но, к великой радости, он объявил мне, что прекрасно выкупался. Скоро мы доехали до гостиницы, где нас ожидал самовар и обед. Муж мой был весел, покоен, всё находил очень вкусным, тогда как всё время болезни у него ни к чему не было аппетита.

По благословению старца мы в этот же день выехали в Орел, где муж мой с этих пор стал видимо поправляться, и теперь молитвами старца он совсем здоров и занимается по-прежнему своей службой».

Непосредственные указания духовного отца

После смерти своего духовного отца, великого Оптинского старца Амвросия, преподобный Иосиф принял духовную эстафету старчества, при этом бывали просто поразительные случаи, когда он получал непосредственные указания от своего наставника, преподобного Амвросия.

Вдруг во время послеобеденного отдыха он ясно услышал голос своего наставника: «Не нужно ей ездить, скажи, чтобы осталась».

Так, однажды отец Иосиф отпустил одну монахиню, по ее просьбе, к родным. Вдруг во время послеобеденного отдыха он ясно услышал голос своего наставника: «Не нужно ей ездить, скажи, чтобы осталась». Отец Иосиф послал за монахиней и объяснил ей волю старца, которую она приняла со слезами умиления.

Совет старца

В Шамординскую обитель была пожертвована машина месить хлеб, но она оказалась очень тяжелой, и сестры не могли ее употреблять. Об этом сказали старцу Иосифу, пояснив, что знающие люди советуют к этой машине сделать конный привод. Старец задумался. Через некоторое время он с оживлением ответил сестрам: «Нужно непременно привод в хлебной устроить, этого батюшка Амвросий желает». На удивление и недоумение сестер он пояснил: «Я целую ночь лежал и думал о приводе, не зная, на что решиться, и вдруг слышу: батюшка Амвросий мне говорит: “Непременно нужно привод сделать”». Привод сделали, и машина очень хорошо стала работать.